Избранник башни 5
Шрифт:
Я улыбнулся ему самой холодной и, наверное, жуткой, из своих улыбок. Это длинноухого проняло, и самодовольство как-то очень быстро слетело с его губ.
— Давно не виделись, Хэммир.
— Не так уж и давно, червь. Нашел себе новых владык? А ведь… помнится, ты грозился убить меня.
— Убить? Что ты… Ты заслуживаешь кое-что пострашнее смерти. Я не забыл, что ты делал со мной и с Фией. Не забыл, Хэммир. И отчетливо помню, что обещал тебе. Я вырву твое сердце и засуну в дырку твоей первой жены. Думаю,
Я видел, как багровеет лицо длинноухого, и получал от этого несказанное удовольствие.
— Каково это, Хэммир? — продолжал «давить» я. — Знать, что грязный раб присунул свой член сразу двум родным тебе девушкам из трех? Жаль твою вторую супругу, у неё была просто шикарная манда. Тугая. Все как надо. Да и у твоей дочери тоже.
«Знаешь, ты сегодня себя крайне плохо контролируешь. Вначале грубишь сильнейшему существу в мультивселенной, а теперь провоцируешь этого ублюдка не смотря на слова Люциуса»
«Да ты прав».
Настроение было паршивым, и хотелось просто отыграться на ком-нибудь. А старый враг, больные места которого ты знаешь, подходит для этого лучше всего.
— Не волнуйся, больше ты такой радости не испытаешь, — на удивление спокойно ответил Хэммир, хотя по его мимике было видно что он на грани того чтобы выхватить меч и попытаться меня убить. — Они мертвы. Все мертвы. И прелестная Кавилла, и любимая Амрория.
— Если думаешь этим меня растрогать, то не к тому обратился.
— Я самолично их убил по приказу наргатта Эйгура Фатима. Чтобы искупить свои грехи. Твои провокации не подействуют, червь. Я исполню приказ. А когда придет время, то ты узнаешь, что в той камере я только начал. Настоящие твои страдания ещё впереди.
— Как громко сказано, — усмехнулся я. — Вспомни Арену, Хэммир. И вспомни, что теперь на мне нет ошейника. Мы и впрямь сведем старые счеты, в свое время.
— В свое время, — подтвердил тот.
— Прошу прощения, посол, — тяжелая рука легка мне на плечо, и закованный в массивные латы Люциус буквально выволок меня из палатки, бормоча себе под нос что-то невнятное, но явно ругательное.
— Максимилиан, ты совсем с головой не дружишь? Что во фразе: «Держись от него подальше», тебе не понятно?
— Да все мне ясно, — высвободился я из его хватки и поспешил добавить. — Лорд-командующий.
— Думаешь, я старый глухой дурак, и ничего не слышал? Из того, что ты там говорил? Хочешь начать войну между нами и эльфами!?
— Спокойнее. Произошел небольшой обмен любезностями.
— Соглашусь, — к нам неожиданно присоединилась Аида. — Даже до мордобоя не дошло — скучно, — и демонстративно зевнула.
— Судья… — укоризненно глянул на неё Люциус. Мне же эта сцена напомнила семейную, где отец пытается научить сынишку уму-разуму, а маме все-равно, и она ему не помогает,
— Но ведь действительно ничего не произошло. Брось, Люциус, мне вот до сих пор рассказывают про то, как ты в молодости набил рожу лорду-командующему, будучи лейтенантом.
— Кхм… — старик от упоминания этого случая чуть на месте не подпрыгнул и, кажется, даже покраснел. — Не напоминайте. Я был молод и глуп.
— Вот и он молод и глуп, — усмехнулась Аида, похлопав меня по плечу. — И все же, в словах твоего будущего деда есть зерно истины.
От упоминания «деда» Люциус подавился и издал крайне странный, но забавный звук, напоминавший кряканье утки-курильщицы.
— Не лезь ты к нему на рожон, — продолжила она. — Мир маленький, и он сам подставится под удар. Главное не подставлять своих друзей, понимаешь?
— Понимаю, — вздохнул я.
— Кстати, а что там за утренняя история с дверью? Люциус сказал, что ты утром испугался обелиска и умчался к отряду с воплями про дверь, а затем заставил отряд её делать.
«Ну, и как выкручиваться будем?»
— Не люблю магические барьеры, ещё со времен камер Юндора. А тканевая ширма не кажется мне надежной защитой. Захотелось, чтобы меня и обелиск отделяла более материальная преграда, — выдал я полную хрень, но в тот миг ничего лучше не пришло.
— Но палатка же все равно из ткани, ты понимаешь? — они смотрели на меня, как на дурака.
— Понимаю. Но утром у меня немного переклинило. Видимо, от стрессов и столкновения с чем-то неведомым.
— Понятно… — не знаю, поверили ли они, ведь я нес что-то ещё тогда, но больше вопросов на эту тему задавать не стали.
— Послушайте, Судья, — помня про субординацию, обратился я к лисице. — Девушка из моего отряда, Гера. Она… прикарманила один из осколков того существа, что было на юге. Готов взять всю ответственность на себя.
— Даже если ты тогда не был командиром?
— Даже так.
— Расслабься, Максим, — усмехнулась Аида. — Не страшны эти осколки. У нас их почти целый ящик набрался. Провели тесты — ничего. Правда рядом с обелиском есть реакция, но она минимальна. Она может оставить его себе как сувенир — ничего страшного не случится. Главное — с ним к самому обелиску не подходить.
— Хорошо, понял. Спасибо.
Глава 19. Кролик.
Возвращался я в Библиотеку слегка раздосадованный и раздраженный. Вначале смерть от руки Отца, затем встреча с Хэммиром Маома. Но главное — я ощущал свою бесполезность. Гаменир мне ясно дал понять: надо просто ждать, когда враг проявит себя, и лишь тогда вступать с ним в схватку.
Не смотря на то, что Сумеречная Библиотека встретила меня уже привычным зарядом бодрости и ласковым теплом, сильно настроение это не подняло.