Избранник башни 8. Война. Том второй
Шрифт:
— Отец, не надо! — заволновался Дремор.
— Если сможешь меня ранить, то мы вас отпустим. Согласен, Краз? Если он меня ранит или даже, не поверишь, убьет, ты их отпустишь. Идет?
— Идет, — рассмеялся его спутник.
Арамис медлил, но взглянув на жену, своих детей и внука — решился.
— Отец, не надо…
— Я это сделаю, — старик не стал слушать сына. В глазах его горела решимость.
Арамис вышел вперед, держа меч двумя руками. Замахнулся и ударил со всей своей силы, но клинок отскочил от рыцаря,
— Очень слабый удар, — покачал головой рыцарь и схватился рукой за чужой клинок. Арамис рукоять не выпустил, но отшатнулся, пытаясь высвободить орудие.
Того, что случилось дальше, Дремор никак не ожидал. Клинок меча стал в буквальном смысле плавиться. Раскаленный метал полился прямо на руки его отца, отчего тот закричал от боли, и все это происходило под звонкий хохот Несущего Свет.
Арамис кричал от боли, скорчившись на полу, его супруга бросилась к нему, но не в силах была ничего сделать.
— Не волнуйтесь, сейчас все кончится!
— Стоять! — послышался оклик со спины. Дремор в первый миг даже не поверил своим глазам.
— Дедушка?
К ним вышел Люциус де Шинро.
Глава 8. Ради семьи (2)
Люциус старший успел как раз вовремя.
Несущие Свет Краз и Утран, которые являются членами ударного отряда Длани Аргодрима, ещё не успели разобраться с его родными. От осознания этого факта Люциус испытал облегчение, хотя и не должен был. Все равно Истинное Пламя обещало вернуть их в Свете вскоре после того, как эта война закончится.
Люциуса должно было это радовать, но по какой-то причине этого не происходило. Какой-то части его разума было омерзительно от одной только мысли о том, что такое может произойти с людьми, что когда-то были его семьей.
— Ты вовремя, де Шинро, — улыбнулся Утран, заметив подошедшего к нему союзника. — Мы тут только тебя и ждем.
Верно…. Они ждали только его.
— Дедушка, ты же… Катрина сказала, что ты мертв! — воскликнул Дремор.
Люциус шагнул вперед, оказавшись рядом с Арамисом, своим сыном, и его супругой. Руки мужчины были невероятно обезображены, и лишь каким-то чудом он не отключился от болевого шока.
— Вы должны были все сделать быстро, — сказал Люциус, стиснув зубы и повернувшись к союзникам. — А не пытать их.
— Он сам начал, — пожал плечами Краз. — Я лишь показал выскочке разницу в силе между нами.
Люциус старший явился сюда по приказу Истинного Пламени. Вначале он не слишком понимал, зачем это нужно, ведь разобраться с этими людьми мог любой, но сейчас, когда он оказался в темном тоннеле и посмотрел на испуганные лица родных, все стало понятно.
Нет. Он понимал это задолго до того, как явился сюда, но всячески старался отбрасывать эти неприятные мысли. Теперь же просто выкинуть и из головы
Жестоко…
— Скоро все кончится, — мрачно подытожил Люциус, смотря на своего сына.
— Убей их, — потребовал Утран, отходя в сторону и опираясь спиной о стену. Краз же держался рядом с Люциусом.
— Не тяни.
Бывший лорд-командующий Ордена Ласточки оглянул печальным взглядом своих родных, задержавшись на Миранде. У неё на руках был маленький встревоженный ребенок, которого он видел первый раз.
«Значит, это мой правнук?» — с прискорбием подумал Люциус. — «Сын Катрины, которого назвали в мою честь….»
Тем временем Арамис открыл глаза и посмотрел прямо на своего отца. Мужчина дрожал, его руки, на которые пролился расплавленный металл, выглядели просто ужасно.
— Ну, давай же, отец. Для тебя это должно быть просто, — с раздражением произнес он.
Люциус вздрогнул от этих слов.
— Ты всегда бежал от своей семьи, сколько себя помню. Тебе никогда не было дела ни до меня, ни до моей матери.
— Дорогой, не надо… — супруга Арамиса попыталась вмешаться.
— Ну уж нет. Если сегодня мой последний день, то я выскажу все, что о нём думаю!
— Пусть говорит, — сказал Люциус.
— Я перестал для тебя существовать в тот миг, когда решил, что не хочу идти в армию. Ты помнишь тот день, отец? Это было через несколько недель после смерти мамы.
— Я не мог тогда вернуться. У меня было задание…
— У тебя всегда было задание. В тот день, стоя перед костром, на котором сжигали её тело, я решил, что не хочу быть таким, как ты. А когда ты вернулся, и я сообщил тебе о своем решении, ты помнишь, что сказал тогда?
— «Хорошо».
— А что было потом?
— Мы… — Люциус задумался. Он не любил вспоминать то время. — Мы не говорили больше двух лет.
— Ты явился только из-за моей свадьбы на Эндре. Да и то, сколько мы тогда проговорили? Две минуты?
Это было так. Люциус вспомнил, что это был напряженный разговор. Он поздравил сына со свадьбой, а затем понял, что им просто не о чем говорить. Он не хотел вспоминать о Зари, своей покойной жене, а других тем в голову не шло. Люциус тогда придумал какую-то причину и не стал задерживаться в гостях.
— Мне не было плевать на тебя. Ты просто слишком напоминал мне Зари. Каждый раз, глядя на тебя, я вспоминал её, и… — Люциус вдруг ощутил себя безмерно виноватым. Арамису ведь тоже было тяжело, но вместо того, чтобы поддержать сына, он отстранился. С головой ушел в работу, как делал всегда. — Прости, что меня не было рядом. Прости, что был плохим отцом…
«Почему все оборачивается так?»
«Почему я смог нормально поговорить с сыном только сейчас? В такой ситуации?»
Арамис застонал от боли.