Избранник тёмного бога
Шрифт:
Позже, когда все кончилось Джунга подошел к Нголе, сидевшему у окна и потягивавшему стигийское черное вино. В руках шамана слабо шевелился окровавленный комок.
— Девочка, — произнес шаман. — Это хорошо, это значит, что ритуал, что мы сотворили в джунглях, подействовал как надо.
— Еще бы он не сработал, — Нгола передернул плечами — мерзость этакая!
— Кровь нерожденной девы дает особую силу. Особенно взятая от родителей, сочетающих два начала. Ты Нгола черный человек, такой же черный, как и Всеотец Джуллах. Ее кожа белая, как у женщины, что живет на Луне и повелевает злыми духами и живыми мертвецами. Каждое новолуние Джуллах жениться на Лунной женщине, но через месяц убивает ее, так как она несет зло. И от этой жертвы рождается мир. Кроме того, в младенце кровь королей Зембабаве. Из ее крови, жира и костного мозга, я сделаю сильное зелье, что защитит
— Вот это главное, — Нгола обернулся на распростертое на кровати обезображенное тело, — немного жалко все — таки. Неплохая была шлюшка.
— Ее смерть была не напрасной, — сказал Джунга. — А белых наложниц у тебя будет много, когда падет Стигия.
— Да, — причмокнул губами Нгола, — с этими северянами пришли и их женщины и, говорят и девушки даже. Я не отказался бы от рыженькой.
XIV
Нгола недолго предавался трауру по столь безвременно ушедшим супруге и первенцу. Десять дней он дал шаманам, на то, чтобы провести положенные обряды, после чего, во главе своей армии двинулся вверх по Стиксу. Вместе с зембабавейцами с ним шли воины подвластных племен, черные амазонки и наемники. Среди них особо выделялись вендийцы из Тшолы — они шли на слонах по берегу, когда все остальные сидели в лодках. Сам Нгола тоже восседал на слоне, в устроенной на нем беседке, по вендийскому образцу. Своенравные слоны из Черных земель, были выше и больше вендийских слонов, с которыми привыкли управляться погонщики. А еще они отличались неуживчивым нравом, так что долгое время вендийцы никак не могли их обучить. И только шаманы племени макона, жившие в глубине джунглей и привыкшие обращаться с животными, помогли вендийцам приручить этих могучих зверей. Так что сейчас на холке каждого из слонов восседало трое — шаман, погонщик и лучник.
Но особенно тешили тщеславие Нголы крылатые силуэты, неторопливо описывающие круги над его войском. Драконы, исполинские твари с восточных гор, коих в незапамятные времена приручили предки зембабвейцев. Они тоже были взяты в великий поход по покорению Стигии — Нгола решил не пренебрегать ничем.
В Кассали к армии Нголы присоединились пунтабе, на границе Пунта и Кешана, его нагнало объединенное войско кешанцев, дарфарцев и кушитов под командованием царя Тахарки. Наконец у Терахты в Черную Армию влились гханаты и союзные зуагиры. Также из крепости были взяты все осадные орудия, которые поднимали на плотах и связанных галерах по Стиксу.
Черный владыка красовался позолоченным доспехом и высоким шлемом, с серебряными нащечниками. Сердце его наполнялось гордостью при виде несокрушимой мощи подвластной каждому его слову. Окрестные города и крепости без боя покорялись Нголе и было похоже, что такое продолжится и до самого Луксура. Казалось, только безумец мог осмелиться бросить вызов огромной силище.
И такой безумец нашелся.
Сигерих вывел свое войско против Нголы, когда тому оставался день пути до стигийской столицы. Перед этим ванир приказал открыть шлюзы искусственных озер и воды Стикса залили все подходы к Луксуру, за исключением небольшого плато, не более нескольких миль в поперечнике. Вход на него отмечали два исполинских монолита, по слухам построенных еще во времена Царей — Титанов. Справа, возвышался сфинкс, похожий на подобные изваяния, которыми была полна Стигия — могучее кошачье тело, лапы с огромными когтями, прекрасное женское лицо, обрамленное головным убором стигийских цариц. Но лапы и туловище покрывала змеиная чешуя, змеиным был и длинный хвост чудовища, а в распахнутой пасти меж огромных клыков виднелся раздвоенный язык. Слегка раскосые глаза надменно взирали на черное войско, словно грозное предупреждение, всем кто осмелится вторгнуться в Луксур. Слева, омываемый водами из разлившихся водохранилищ, возвышался безобразный идол, напоминающий исполинскую жабу. Безобразная пасть кривилась в ухмылке, выпученные глаза внимательно разглядывали пришедших. Завершали облик изваяния перепончатые крылья, сложенные на спине.
Между этими идолами выстроилось войско Сигериха: впереди стояли стигийские и, к удивлению Нголы, шемитские и гирканские лучники. Вождь ваниров также воспользовался людским потенциалом рассыпающейся Гирканской империи. Позади лучников стояла пехота — в центре рыжебородые ваниры, в стальных доспехах и рогатых шлемах, по бокам их — стигийцы. Причем, судя по разнице в обмундировании, иные из них были не регулярным войском, а фанатиками Сета, пришедшими умереть за своего страшного бога. За пешим войском виднелось около полусотни колесниц.
И все же стигийское войско, уступало армии Нголы по меньшей мере раз в пять.
Видя этого Нгола прибодрился — пусть даже у них и лучшая позиция — он сомнет их количеством. Он подал знак и тут же грохнули боевые барабаны, по всему войску прокатился воинственный клич. Королевский слон поднял вверх хобот и затрубил, вслед за ним затрубили и остальные звери. В ответ сверху раздался крик дракона.
Наступление началось.
Ливень стрел обрушился на противостоящие армии. Несмотря на подавляющее численное превосходство у Нголы, легкой победы ожидать не приходилось. Шемитские лучники с обеих сторон стреляли одинаково хорошо, но вот мастерство стигийских и гирканских стрелков было выше, чем у черных, луки их были лучше и били дальше. Кроме того, среди черных лучников, доспехи имели только кешанцы.
Нгола нахмурился, глядя, как редеют его стрелки, как ломается строй. Похоже, пора показать вражескому полководцу особое оружие армии Зембабве.
— Посмотрим, как тебе это понравится, Сигерих, — проговорил он сквозь зубы. Он кивнул сидящему на соседнем слоне погонщику и тот, кивнув в ответ, вскинул вверх вымпел с большим красным полотнищем. Протрубил рог и снова раздался пронзительный крик сверху. Делающие круги над войском драконы резко развернулись и устремились вниз. Ноги наездников пристегивались к упряжи дракона и таким образом руки у них оставались свободными. Драконьи всадники снимали с плеч луки и натягивали стрелы, готовясь дать первый смертоносный залп по лучникам. Нгола откинулся на спинку своего трона, на его лице вспыхнула довольная улыбка — сейчас драконы расстроят лучников врага, а потом и сами произведут изрядное опустошение среди воинов. Он уже видел, как перестают стрелять стигийцы и гирканцы, как изумленно глядят в небо даже ваниры. Как ты теперь будешь выкручиваться, боевой товарищ?
Сигерих молча смотрел на несущуюся сверху крылатую смерть, лицо его было спокойным и отрешенным, как будто его вообще не беспокоило то, что происходит вокруг. Стигийцы, да и ваниры изумленно оглядывались на своего вождя, но тот, казалось, не замечал этого. Мысль его была далеко — проникая сквозь песок и толщу гранитных сводов, сквозь лабиринты подземелий и резные крышки саркофагов, она коснулась сознания нужного Сигериху существа.
«Пора» — беззвучно произнес король.
Драконья стая уже влетала между двумя идолами. Вверх полетели стрелы, но только несколько из них достигли цели — крылатые ящеры с их наездниками были слишком высоко. К тому же стреляя вверх, лучники Сигериха открылись для врагов, не преминувших этим воспользоваться. Очередной смертоносный залп — сверху и спереди обрушился на стигийских стрелков и те впервые дрогнули, смешав ряды.
В азарте боя не все заметили, как на небе появилась огромная туча, закрывая солнце. И тут же на голове огромного Сфинкса появилась тонкая белая фигурка. Находившийся рядом командир крылатых воинов изумленно приподнял брови — это была прекрасная женщина, с глазами яростно горящими черным пламенем. Черный воин дал знак своим подчиненным и сразу пятеро драконов кинулись на незнакомку. Казалось еще немного и чудовища растерзают женщину в клочья.
Но когда крылатые ящеры были совсем рядом, лицо девушки резко изменилось — его искривила злобная гримаса, в распахнувшемся рту показались острые клыки, а волосы превратились в шипящих змей. Она вскинула вверх руки с пальцами, на которых блеснули острые когти и громко прокричала длинную фразу на никому не знакомом языке. Лишь некоторые шаманы из войска Нголы разобрали несколько слов и содрогнулась от ужаса. За спиной девушки хлопнули перепончатые крылья и она взмыла в воздух — а вместе с ней из пастей двух идолов вылетели жуткие существа. Отчасти они напоминали людей — но тело их поросло черной шерстью, пальцы оканчивались острыми когтями, а за спиной хлопали перепончатые крылья. Морды тварей представляли собой отвратительную смесь человечьих и звериных черт, уши были большим и острыми, а в распахнутой пасти виднелись острые клыки.
Впрочем, вблизи все эти прелести разглядели только черные стрелки, на которых с хохотом и визгом накинулась крылатая свора. Клыки и когти впилась в шеи черных бойцов, стаскивая их с драконов, и растерзывая на части. Многие твари держали в лапах копья, мечи, боевые топоры, с которыми кинулись на драконов. Некогда все они были людьми, но из-за проклятия или еще по какой-то причине, после смерти стали упырями. По призыву своей королевы они поднялись из склепов, дабы обрушиться на врагов Сета.