Избранник. Борьба духов
Шрифт:
Мой дед, будучи еще маленьким, осознавал ответственность, возложенную на него. Часто испытывал свои способности, пока пас овец. Молча вглядываясь в Гаринджу, приказывал ему пригнать овец обратно. Пес немедленно повиновался. Пока никто не видит, приказывал вожаку стада, потом овце, потом другому барану. Однажды он заставил осла одного соседа кричать. Сосед рассердился и взял палку, чтобы побить его. Дед быстро подчинил разъяренного соседа, и тот остановился. И осел перестал кричать, потому что в его сознании прекратилась команда. Мой дед это моментально приметил. Когда
Гацо часто рассказывал своему отцу, что многие погибнут из-за чего-то похуже турецкой оккупации. Однажды он попросил папу взять ружье и топор, и они вместе отправились к Мачковой стене. Мой дед сказал отцу устроить засаду и постоянно наблюдать за скалой с левой стороны.
«Папочка, там появится волк, тебе надо убить его, и тогда я покажу тебе то, что никто из наших односельчан не знает».
Не прошло и полчаса, как в двадцати метрах появился огромный волк. Точная пуля Митара попала в цель. Волк упал как подкошенный. Тогда мой дед своему отцу показал хорошо замаскированный вход в пещеру, в которой были кости животных, съеденных волком.
«Папа, об этом мы не смеем рассказывать никому, потому что придет время, когда эта пещера будет спасать жизни. Сначала ее надо хорошо очистить. Смотри, папа, – указал направление факелом, – хочу тебе показать, где в глубине вытекает вода. Немного, но этой воды будет достаточно для выживания тридцати-сорока людей. А знаешь, что еще здесь хорошо, папа?»
«Что, сынок?» – поинтересовался прадед.
«Когда здесь разожгут огонь, есть небольшие зазоры в скале, через которые дым пройдет на совсем другую сторону горы».
Гацо привел коня, а Митар сделал носилки из веток, и они отнесли волка домой. Тогда был обычай – когда кто-то убивал волка, все дарили ему подарки.
Когда все разошлись, дед спросил своего отца:
«Папа, почему ты не сказал мне, что это я помог тебе убить этого волка?»
«Эх, сын, – у Митара слезы появились на глазах, – если бы ты знал, что о тебе говорят люди из нашего села, ты бы понял, почему я о тебе не упомянул».
«Не плачь, папа, Богом тебя прошу. Твои слезы мне разрывают сердце!» – попытался дед его успокоить.
«А ты думаешь, у меня сердце не разрывается, когда слышу, что и как люди о тебе говорят?».
«Кто говорит, пап? Скажи мне, кто говорит и что?»
«Не надо, сынок. Не хочу тебя раздражать. Дай мне самому нести свой груз».
«Папа, ты должен мне сказать. Если не скажешь, клянусь, что я смогу узнать это другим способом. И тогда отомщу этому человеку».
Так сказал мой семилетний дед, а моего прадеда облил холодный пот. Это его слегка испугало.
Начал ему рассказывать:
«Послушай, сынок. Две муки терзают меня, и я расскажу тебе о них.
Несколько дней назад я отвел нашего вола Галоню в Плав на продажу и встретился там с лавочником Гойко. Он тоже привел продавать своего вола. А его скот считается лучшим. Все окружили его. Смотрят вола и прицениваются. А тут появились я и Галоня. В тот момент кадия [7]
7
Кадия – судья во времена Османской империи.
«Митар, признайся, чем кормил своего вола и почему он так красив?»
«Высокочтимый кадия, только травой, мы не та семья, у которой остаются объедки, чтобы их давать волу».
«Скажи-ка, Митар, продал бы ты его за два дуката и пятнадцать акчи [8] ? Столько я бы заплатил и за вола Гойко. Ты знаешь, что на этом базаре никто еще не продал вола за такие деньги».
«Высокочтимый кадия, только тебе я готов продать по этой цене».
Тут вмешался Гойко:
8
Дукат, акча – денежные единицы Османской империи.
«Высокочтимый кадия, прежде чем закончишь сделку, я тебе скажу несколько слов, и после этого решай, хочешь ли купить или нет этого вола».
«Говори, Гойко. Я тебя выслушаю, но это не значит, что послушаюсь».
«Высокочтимый кадия, люди говорят, а дыма без огня не бывает, что его ребенок одержим».
«Ну-ка, Гойко, что ты сказал?» – переспросил кадия.
«Это так, высокочтимый кадия, все об этом говорят».
«Во-первых, Гойко, скажи, как это связано с волом, а потом рассказывай, о чем начал».
«Смотри, высокочтимый кадия, – начал ему растолковывать Гойко, а все кругом слушают и ни слова не говорят. – Вы слышали, как некоторое время назад он сказал, что он не состоятельный и вола кормил только травой и сеном. Как это возможно, что его вол лучше выкормлен, чем мой, а все знают, что я своему утром и вечером даю овес. Скажи, высокочтимый кадия, как их двоих можно сравнивать?»
Тогда народ загудел, а Гойко продолжил:
«Его одержимый сын что-то сделал, поэтому вол так хорошо выглядит».
Люди на площади в голос начали комментировать, а Гойко добавил:
«Подумай, кадия, его сына укусила ядовитая змея, а он остался жив…»
Тут православные начали креститься, а мусульмане – кланяться Аллаху. Стоящие рядом начали пятиться от меня, а некоторые, стоящие подальше, начали бросать камни в нашу сторону. В тот момент кадия поднял руку, и все успокоились.
«Слушай, Митар, первое, я сказал, что куплю твоего вола за два дуката и пятнадцать акчи, и куплю его за эти деньги, только не хочу заплатить тебе сейчас, а хочу убедиться, обитают ли в твоем воле злые силы. Если они там, то твоего вола зарежем и все вместе здесь его съедим».