Избранник. Трилогия

Романов Николай

Лицо его преисполнилось торжественностью, какой Осетр никогда у Деда не видел.

– Начинаем! – Флотский лейтенант повернулся к Осетру и махнул рукой.

Осетр глянул в камеру.

– Друзья мои! – сказал он. – Большинство из вас не знают меня и никогда не видели. Да и не слышали обо мне прежде. Но это ничего не значит. Я поведаю вам сейчас историю, которая началась два десятка лет назад. Думаю, вы все поймете.

И он рассказал им про любовь росского императора и юной фаворитки, плодом которой стал мальчик, несколько раз обреченный на смерть собственным отцом. Он должен был погибнуть вместе с матерью, находясь еще в ее чреве, но господь не дал свершиться

гнусному злодейству. Потом он должен был погибнуть на периферийной планете Медвежий Брод, где жил с матерью и отчимом, простым планетным артиллеристом, когда враги внезапно напали на их мир. Отчим погиб, защищая планету, мать пиратам удалось захватить в плен и увезти с собой, но мальчик опять уцелел. Он был спасен пришедшими на помощь «росомахами», выращен ими в предназначении служить своей стране и намерен посвятить этому занятию свою жизнь. Он бы никогда не стал претендовать на трон, но, во-первых, в нем также течет кровь императоров росских. А во-вторых, и в главных, он хотел бы, чтобы такие истории, как с этим мальчиком, больше никогда не повторялись. И они никогда не повторятся. Никогда! Уж это он может обещать твердо…

Закончив, он дал сигнал флотскому лейтенанту прекратить передачу. А потом глянул на Деда.

Уставшая физиономия полковника не выражала ни железобетонной непоколебимости, ни торжественности.

– Удивил ты меня, сынок…

Осетр молча развел руками.

Они покинули рубку связи.

– Видите ли, Всеволод Андреич, – сказал Осетр, – цель политических заявлений – вызвать поддержку народа перед предстоящей схваткой в борьбе за власть. Но главное – вовсе не поддержка народа. Главное – поддержка тех, кого называют элитой страны, ее становым хребтом. А элита и так в основном на нашей стороне, как я понимаю. И при таком раскладе выступление мое стало бы совершенно бессмысленным. Кто на стороне императора, так бы на стороне императора и остался. Все они знают цену политическим заявлениям. Вот я и подумал… В общем, выступление мое – всего лишь послание императору, исходя из которого тот должен понять всю серьезность намерений своего отпрыска. И дать какой-то ответ.

Железный Полковник потер рукой подбородок:

– Может, ты и прав, сынок… Может, вы и правы, ваше высочество… Поживем-увидим…

Глава сорок четвертая

Министр внутренних дел Росской империи граф Михаил Пантелеймонович Кушелев-Безбородко пребывал в растерянности. Он ходил по кабинету из угла в угол, не зная, что предпринять.

Только что средства массовой информации передали обращение к народу, сделанное претендентом на трон.

Получается, что аноним, приславший его императорскому величеству сообщение о незаконнорожденном наследнике, говорил полную правду.

Кто же ты, неведомый союзник в стане врага?

Подсуетись этот старый козел, граф Толстой, мы бы уже знали твое имя. И возможно, выступление заговорщиков удалось бы предотвратить. Несколько точечных арестов – а на массовые сейчас бы не хватило ни времени, ни сил, – и все было бы если не в полном ажуре, то на мази. Точечные аресты дали бы необходимую отсрочку, а там бы и массовые не заставили себя ждать…

Впрочем, раз обращение претендента прошло через средства массовой информации, значит, Василий Илларионович Толстой не зря не подсуетился. Значит, он с самого начала был на стороне заговорщиков! Иначе бы это обращение блокировали кураторы министерства имперской безопасности с самого начала.

И не катились бы по большинству каналов эти юные сопли, так восхищающие росское быдло!

Ну да ладно, того,

что случилось, не изменишь!

И надо что-то делать! Для начала хотя бы связаться с императором… Выразить ему поддержку! Еще ничего окончательно не решилось. Мы еще посмотрим, чья возьмет! Если бы у них имелось достаточно сил, давно уж начали бы штурм дворца! А раз медлят, значит, в успехе не уверены. И нужно начинать противодействие! Наверняка на столичной планете масса колеблющихся. И их надо только подтолкнуть!

Он включил закрытый канал.

Докладываю, ваше императорское величество, что силы министерства внутренних дел на вашей стороне. Вам надо только отдать приказ!

Он набрал код императорского кабинета.

На видеопласте всплыла надпись «Доступ запрещен».

Так… Это еще что?

Министр повторил операцию.

И снова прочитал то же сообщение.

Доступ запрещен!

Похоже, уже началась информационная блокада императорского дворца. Ребята у претендента неглупые! Черт, не вовремя полковник Засекин-Сонцев заболел!.. Или, может, и не заболел вовсе? Может, предпринял неглупую комбинацию? Отсидеться, а потом и примкнуть к тем, кто побеждает… Или он и вовсе с самого начала поддерживает заговорщиков, как говорят некоторые? Но как же он тогда допустил существование предателя среди подчиненных? Тоже мне, начальник секретного отдела РОСОГБАК! Впрочем, и на старуху бывает проруха…

Ну а что у нас думает великий князь Владимир? Все-таки ВКВ – командующий «росомахами»! Ему в любом случае ответ держать за своих подчиненных!

По тому же закрытому каналу он вызвал кабинет великого князя Владимира.

Помощник командующего РОСОГБАК отозвался сразу.

– Мне нужен великий князь, полковник!

Помощник смотрел на министра ясными глазами.

– Простите, граф, Владимир Николаевич отсутствует. Прихворнул немного. Велел не беспокоить.

Кушелев-Безбородко прервал связь.

Так, князь… Захворали! Двухметровый детина вдруг озаботился здоровьем! Ну-ну…

Граф попытался связать с кабинетом министра обороны.

И выяснил, что князь Фрол Петрович Мосальский также озабочен не состоянием вверенных ему вооруженных сил, а собственным здоровьем.

Что ж, крысы бегут с корабля… Ну и бегите, господа крысы! Но не может же быть, чтобы все покинули императора! А что у нас думает представительная власть?

Он попытался связаться с князем Алексеем Ивановичем Ноздреватым, председателем Государственной думы.

И тут вновь обнаружил на видеопласте «Доступ запрещен».

Ага, Думу заблокировали! Значит, там тоже есть наши сторонники! Однако насколько у заговорщиков хорошо организована информированность!

– Простите, Михаил Пантелеймонович! – на пороге возник заместитель министра Силантий Митрофанович Бестужев-Рюмин. – Только что блокированы все каналы связи нашего министерства с внешним миром. Я позвонил министру связи по браслету. Он объявил, что таков приказ, отданный князем Шуморовским, новым премьер-министром правительства.

– А со старым премьером что случилось?

– Как сказал министр связи, князь Путятин подал в отставку.

«Крысы бегут с корабля, – подумал граф Кушелев-Безбородко. – Крысы бегут… Но я-то не крыса!»

– Вот что, Силантий Митрофанович, я отправляюсь…

Граф вдруг понял, что никому не стоит говорить, куда он собрался.

Потому что никому нельзя верить! По крайней мере, сейчас, пока идет противостояние и непонятно, чья берет.

– Я смотаюсь домой, там никто по браслету не отвечает. А вас попрошу организовать оборону здания министерства! Я постараюсь быстро вернуться!