Избранники Милли
Шрифт:
— Рэн, нужно выключить всё освещение в доме, а то мы как не движущаяся цель. — летит приказ от Ноа.
— Сделаю, — сразу отзывается тот. — Но… нам нужно сделать это вручную. Браслеты не работают.
— Поверх купола по-прежнему эта тьма, наверное, она блокирует. — делает выводы эльф, выглянув в окно, а потом берёт меня за руку и ведёт за собой.
По пути встречает команду «белых», они же гаремники и работники дома. Быстрые и чёткие приказы и команда разбредается по своим позициям. Добравшись к кладовой возле кухни, Ноарэль сам берётся вырубать освещение в доме. А у меня взгляд цепляется за подставку
Точно! Это даже лучше швабры. Не факт, что швабры вообще имеются в доме, ведь убираются мои работники магией и очистными артефактами. Да и после того, что я видела, а верней КОГО — швабра мне не поможет.
Подхожу к подставке и выбираю нож с удобной рукояткой и вполне увесистым лезвием.
— Зачем вам нож, госпожа? — спрашивает Рэн.
— Что за вопрос, мой дражайший помощник? Конечно же, что не овощи нарезать. — хмыкаю я и поворачиваюсь к нему.
В это время в доме гаснет свет, а тишину разрезает громкий звук разбивающегося стекла. Рычание. Мой дикий вопль. Грохот металлической посуды от взмаха руки Рэна и животину откидывает в сторону. Как мне кажется. Я падаю на колени, прячась за островком столешниц и понимаю, эта тварь сейчас выпрыгнет на меня откуда-то сбоку. В ужасе ползу на четвереньках в сторону мужчин и в это время сталкиваюсь с прищуренными щёлками горящих глаз.
— Твою мать! Твою мать! Нет, нет, нет! — гребу с удвоенной силой.
За доли секунды появляется Ноа и непонятно откуда вытаскивает копьё, сверкающее как его татуировки на коже. Он словно сливается воедино с этим оружием и плавным чётким движением, нашпиливает голову твари на острое лезвие. Не успел он разобраться с одним, как в окно уже лезет другой демон. Свист копья и за моей спиной происходит очередное убийство. Даже смотреть не буду! И так пол жизни кошмары будут сниться!
Мой помощник помогает подняться и тащит к коридору, пока Ноа ещё одного насаживает на копьё, на этот раз крылатого и дико визжащего.
«Так вот что издавало эти вопли на улице! И сколько их там?» — Спрашиваю сама у себя, а потом же и отвечаю. — «Много!»
Судя по звукам, почти везде на первом этаже разворачивается битва. В холле одновременно с тварями вваливаются ребята из команды «артефакторики» и сопровождают нас на второй этаж. Ноа меня почти несёт подхватив под руку, а я сжимаю до побелевших пальцев нож. По моей комнате рассредоточиваются и начинают выкладывать какие-то камни. Сижу, где посадили и помалкиваю. Толи снова в шоке, толи не хочу лишний раз отвлекать от важной задачи меня защищать. Вскоре по комнате проходит магическая рябь и буквально за доли секунды до того, как в окна тараном бьют крылатые демонюки. Стёкла осыпаются, а на щите остаются кровавые пятна.
Не смогли. Не пробились.
Выдыхаю и ложу руку на сердце, потому что кажется оно сейчас вылетит к чертям из грудной клетки. Дышу через раз, распахнув глаза и улавливая каждое движение в темноте. Каждую светящуюся точку, что мне кажется чьими-то глазами. Ох, не зря я в детстве включатель боялась. Он мне тоже казался демоническим глазом и долго не позволял уснуть.
— Всё хорошо? — спрашивает Ноа, а я не сразу понимаю, что меня спрашивают. Так усердно сосредоточена на своей задаче.
— А разве это возможно? — отвечаю вопросом и прикусываю язык.
Вижу
— Прости… — шепчу совсем тихо, — я просто чуда какого-то жду.
А ещё бы убедится, что с Ариутом всё хорошо. Надеюсь, что мужья на подлёте, а может и вся армия империи Могерас. Всё же нападение на мой остров это вторжением считать можно и пересечением границ.
Не успеваю я додумать ещё кучу всего, как резко наступает тишина. Звенящая и пугающая. Чудо ли?
— Что происходит? Мы победили? — сама вздрагиваю от того, как громко звучат эти вопросы из моих уст.
— Сомневаюсь. — произносит эльф и подходит ближе к окну.
Становится светлее, будто неожиданно наступает рассвет и даже мне из моего укромного местечка у стены видно это всё. Чёрный купол стягивается в одну точку и становится понятно, что уже далеко не ночь и не утро, а вполне себе день. В небе замечаю парящего Ариута и вскакиваю на ноги. В душе возникает какая-то надежда. Надежда на то, что этот кошмар закончился и твари убиты или отступили. Но… чем ближе я подходила к окну, чем чётче и больше становился его силуэт, тем болезненней рассыпались эти надежды.
Ирлинг распахнув руки выпустил свою магию, и она как чёрный ковёр начала застилать землю. Спрятала от взора горы трупов этих демонов и ребят. Даже представить боюсь, что с ними. Он их убивает?
Слёзы катятся градом, оставляя горячие дорожки на щеках, шее и впитываются в тонкую ткань сорочки. Сбрасываю руку Ноа с плеча и шагаю в плотную к стенке купола. Ариут приземляется на перила, и я вижу, что на его крыльях больше нет ни одного золотого пера. Чёрные как ночь, как его тьма и душа той твари, что снов с ним это сделала. Он прожигает меня лазерами алых глаз, даже не моргая и плавно спрыгивает на пол террасы. Смотрит в упор и шагает, а у меня сердце кровью обливается. От количества его ран, брызг чужой крови на голом торсе и руках, от вида этих крыльев и глаз.
Рыдаю уже в захлёб и не могу сдерживаться, потому что вижу ручейки крови на его подбородке и разводы на губах. Вижу отчуждённость в глазах, даже ненависть. Нет больше синих океанов, даже одного, который бы доказывал, что он узнает свою истинную.
— Она забрала его у меня! Забрала! — кричу я и нож выпадает из рук, задевая камень и от этого рушится вся цепочка защитного купола в комнате.
Жестокая ухмылка и рука ирлинга хватает меня за горло. Вот так… просто и безжалостно, как всего лишь какую-то марионетку и преграду на пути своей императрицы.
Не верю, что это конец! Даже если его тело не содрогается, как раньше от моих прикосновений. Просто не верю! Я должна его вернуть! Должна! Он — мой! Не её!
Горло сдавливают сильные тонкие пальцы до моего хрипа. Ноарэль замахивается копьём, чтобы отсечь руку, причиняющую мне боль, а я делаю то, чего никто не ожидает. Бью Ариута по локтевому суставу и когда его рука сгибается, выскакиваю на улицу и прижимаюсь к губам. Отчаянно целую сомкнутые напряжённые губы и молю, чтобы он хоть что-то почувствовал. Чтобы вспомнил. Мысленно умоляю, чтобы вернулся ко мне.