Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни (Привилегированное дитя)
Шрифт:
Ральф оставил дверь открытой, и вечернее солнце скользнуло к нам в комнату и заставило плясать в воздухе пылинки. Он медленно вернулся на свое место и, проходя позади меня, на секунду дотронулся до моих волос, как бы даруя мне прощение.
— Передайте доктору Мак-Эндрю, что я подумаю над этим, — неожиданно объявил он. — Это неплохая идея, и если можно будет доверять нашему землевладельцу, то все получится неплохо. Только требуются кое-какие гарантии от вас двоих, иначе никому не удастся убедить Экр начать работу. Вы обещаете не отступать от этой
— Если вы советуете придерживаться прежних методов в Экре, когда мы владели землей и платили рабочим хорошее жалованье, то, я думаю, мой папа согласится с вами, — быстро предложил Ричард.
Ральф пристально посмотрел на него.
— Вот как? — странным голосом переспросил он и больше ничего не сказал.
— Нам пора идти, — чтобы замять неловкую паузу, заговорила я. — Спасибо за чай, мистер Мэгсон.
— Не стоит благодарности, — вежливо ответил он. — Приходите в любое время. — И он глянул на Ричарда. — Если вы интересуетесь ястребиной охотой, сэр, то буду счастлив взять вас с собой. Мне должны на днях привезти из Лондона ястреба-тетеревятника.
— Спасибо, непременно приду, — воскликнул благодарно Ричард и в первый раз за сегодняшний день искренне улыбнулся.
Ральф проводил нас до ворот и помог мне сесть в коляску, пока Ричард отвязывал поводья.
— Всего доброго, мисс Джулия, — с теплой улыбкой сказал он и, наклонив свою гордую седеющую голову, поцеловал мне руку.
При прикосновении его губ я задрожала, словно от ветра. Он отступил на шаг и помахал нам вслед.
ГЛАВА 8
Наш рассказ о визите к мистеру Мэгсону и о его реакции на наши предложения встревожил дядю Джона и заставил его после ужина скрыться в библиотеке с целью изучить вопрос о заключении временной аренды. На следующий день он приказал заложить экипаж, чтобы поехать в Чичестер и посоветоваться со своими юристами о возможности заключения контракта между работниками и сквайром.
Выйдя на ступени дома, он немного помедлил. В саду сидела я, само воплощение прилежной молодой леди, в белом платьице и широкополой шляпке. Правда, мои пальцы были предательски выпачканы грязью, и, когда дядя Джон подошел ко мне по тропинке, мне не удалось достаточно быстро спрятать их за спину.
— Садовничаем, да, Джулия? — спросил он, придавая голосу строгий тон. Но в глазах его играли смешинки. — Джулия! Моя племянница! Копается в земле! Что нам с тобой делать? И что скажет мама, если она это увидит?
— Она старается этого не замечать, — пристыженно отвечала я. — Дядя Джон, я знаю, что это не полагается делать, но кто-то же должен этим заниматься! Страйд уже слишком стар, а все, что сажает Джем, тут же погибает. А вы же знаете, как мама любит цветы! — Я постаралась сыграть на той единственной струне, которая могла бы убедить его. — Мы с мамой договорились, что я буду
Как ни старался дядя Джон выглядеть суровым, но при этих словах он расхохотался.
— Мисс Джулия, вы, оказывается, ухитрились заключить тайную сделку с природой. Неплохо придумано! Но откуда ты знаешь, как это делается?
Я недоуменно пожала плечами:
— Просто знаю. Я видела мамины любимые цветы еще в Вайдекре и собирала их семена, когда была девочкой. Теперь я сажаю их в маленькие горшочки у себя в спальне, а когда они подрастут, высаживаю их сюда. Маму всегда окружают ее любимые цветы, и она не грустит по прежнему дому.
Выражение лица дяди Джона стало понимающим, и он кивнул.
— Ты хорошо это придумала, — заметил он. — Но откуда ты знаешь, как обращаться с цветами? Любят ли они свет или тень? Сухую почву или влажную?
Я пожала плечами, сама толком не понимая этого.
— Наверное, я видела, в каких условиях они росли в старом саду, — заговорила я, пытаясь припомнить. — И вообще, когда я держу в руках луковицу или горсть семян, я чувствую, что им надо. — Тут я оборвала себя. — Это теряет смысл, когда начинаешь говорить об этом. Но мне кажется, я родилась, уже зная все о земле.
Дядя Джон пристально смотрел на меня, и глаза его стали серьезными.
— Они всегда у тебя хорошо растут? — неожиданно спросил он. — Не бывает заболевших растений? И рассада всегда принимается?
— Да, всегда, — удивленно ответила я. — Но, дядя Джон, здесь у нас хорошая почва. И всегда отличная погода. Я сажаю только то, что привыкло расти в Вайдекре. — Я сделала несколько шагов к нему и тронула его за рукав грязными пальцами. — Почему вы на меня так смотрите, дядя Джон? Я могу не делать этого теперь, когда вы дома. Наймите садовника, если хотите.
Дядя Джон покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Это я не прав. Просто ты очень напомнила мне свою тетю Беатрис с ее страстью к земле. Это был настоящий дар Божий. К тому времени, когда она умерла, в деревне придумали какую-то сказку о черной магии и колдовстве, но я не хочу об этом говорить. На самом деле это был замечательный дар. И раз ты любишь садовничать, из тебя со временем может выйти отличный хозяин. А нам так нужны будут талантливые руки! Ты хотела бы работать на земле, Джулия? Если, конечно, твоя мама согласится?
Я даже задохнулась от радости.
— О, дядя Джон, я обожаю землю! — воскликнула я. — Вы доверили бы мне следить за сенокосом и сажать пшеницу? Дядя Джон, я обожаю это!
Он улыбнулся моей радости и потрепал меня по щеке.
— Ох уж эти девушки Лейси! — с любовью протянул он. — Они все помешаны на земле. Но я должен сделать все возможное, чтобы это не пошло никому во вред. Если твоя мама позволит, я буду рад видеть тебя на полях. Но запомни, пожалуйста: люди гораздо важнее, чем земля. Заботы Экра важнее всех урожаев в мире.