Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни (Привилегированное дитя)
Шрифт:
— Вы что, сошли с ума? Джулия! Что вы…
Но тут Ральф предупреждающе поднял руку.
— Прочь, викарий, — тихо предупредил он. — Здесь не вы распоряжаетесь.
Все замерли при звуке голоса викария, голоса реального мира, мира, в котором не бывает пророчеств или же они никогда не сбываются. Но Экр сделал шаг в другой мир и сделал его уже давно, годы назад, и люди вернулись к начатой работе. Они разрушали свои дома.
— Что они делают? — обратился доктор Пирс к Ральфу. — О чем они думают?
— Ступайте к себе, викарий, и смотрите, что будет дальше.
Доктор Пирс непонимающе
— Идите! — повторила я. Но это опять говорила не я. — Не пытайтесь нас остановить. У нас мало времени.
Доктор Пирс опять испытующе посмотрел на Ральфа, повернулся и медленно пошел к дому. После того как дверь за ним закрылась, я увидела, как шевельнулась занавеска на окне, и поняла, что он смотрит на нас.
Буря приближалась, и мне стало страшно. Гром гремел еще громче, а небо становилось темнее. Все работали очень быстро. Коттедж Смита уже лежал почти целиком на земле, кроме левой стены. Его деревянные половицы, стропила были сложены крест-накрест. Следующий коттедж, принадлежавший Куперам, был разобран только наполовину. Как только люди сбросили наземь его крышу, полыхнула молния, и за ней последовал такой сокрушительный удар грома, что я даже втянула голову в плечи. Мне было по-настоящему страшно.
— Сейчас это случится, — едва выговорила я Ральфу помертвевшими губами.
И Ральф — творение нереального мира — улыбнулся мне той улыбкой, какой он улыбался Беатрис, когда пришел за ней в бурю.
— Что ж, мы готовы, — сказал он так, будто бы стоял в поле перед жатвой.
Я хотела сделать шаг к нему, но опять грянул гром, я в ужасе бросилась в сторону, а когда оглянулась, то увидела, что стою в той стороне кладбища, которую жители Экра называли уголком мисс Беатрис, и дождь поливает меня, словно водопад. Новый удар грома прозвучал тысячекратной канонадой, и, обернувшись назад, я увидела трезубец молнии, который, словно стрела демона мщения, вонзился в шпиль, и тот, расколотый надвое, упал. Я завизжала от ужаса, но сама не слышала своего голоса, оглохнув от грохота. Я видела, как шпиль рухнул на три опустевших дома и к небу поднялась туча пыли.
Это была не пыль, это был дым, тяжелый багровый дым, и над рухнувшими домами взметнулись высоко в небо языки пламени. Мисти испуганно заржала и поднялась на дыбы, но Ральф удержал ее твердой рукой. Я хотела подойти к ней, но вдруг обнаружила, что стою на коленях в мокрой траве, дрожа от страха, в ожидании, что вот сейчас из-под обломков выскочит горящий ребенок.
Люди передавали по цепочке друг другу ведра воды из Фенни. Они успели подумать об этом, а я — нет. И они заливали полыхающие руины трех коттеджей, так что жадному пламени некуда было деться. Оно рвалось к серому небу и шипело под струями воды. Огонь становился все более дымным, и люди принялись кашлять от запаха гари. Я смогла наконец встать на ноги и сквозь дождь и дым побрела к Ральфу. Он что-то сказал мне, но в моих ушах по-прежнему слышались раскаты грома и до меня не донеслось ни одного его слова. Только я протянула к нему руки, как вдруг мои колени подогнулись и, прежде чем он успел подхватить меня, я упала на землю.
ГЛАВА 12
— Я
Я открыла глаза и приподнялась на локте. Это была чужая спальня, в чужом доме. Я с удивлением смотрела на незнакомые обои и цветные занавеси на окнах, не узнавая их. В воздухе чувствовался запах дыма.
— Мисс Лейси пришла ко мне и сказала, что видела сон.
Ральф говорил терпеливо и убедительно. Я много раз слышала, как он разговаривал таким же тоном с испуганными лошадьми, и сейчас, слушая его, я даже видела их перед собой.
Я еще раз оглядела комнату. Это была спальня для гостей в домике викария. Я лежала на кушетке, укрытая теплым шерстяным пледом и все еще одетая в мокрую после дождя амазонку. Голос Ральфа доносился снизу из гостиной так ясно, будто мы находились в одной комнате.
— Ничего необычного здесь нет, — продолжал он мягко. — Джулия очень впечатлительная и тонкая натура.
— Вы считаете, что у нее было своего рода предчувствие? — заговорил дядя Джон.
Его голос звучал очень спокойно, но я знала, как он не любит всякие толки о том, что выходит за границы познаваемого и разумного. Он был человек железной логики.
Ральфу тоже это было известно.
— Почему бы и нет? — спросил он. — Все знают, что животные могут предчувствовать приближение бури. Фермеры могли бы рассказать вам о лошадях, бьющихся от страха в своем стойле перед бурей или пожаром. Вероятно, мисс Джулия наделена даром предвидеть события, угрожающие Экру. Это, конечно, специфическая особенность, но ничего неслыханного здесь нет.
Внизу воцарилось молчание. Я села в кровати и прижала руку к голове, явно ощущая небольшое головокружение и слабость, но еще я чувствовала, что сильно перевозбуждена. Девочка Картеров не сгорела. Маленького ребенка не оставили в пылающем доме. Тед Тайк и его мать не погребены под тоннами горящих бревен.
— Это наследственное заболевание, — заговорил дядя Джон. — Джулия унаследовала больную природу Лейси. Они всегда слишком хорошо чувствовали землю, и это сказалось на них.
— Нет! — воскликнула мама. — Она моя дочь! И она не унаследовала их больной природы! Просто она слишком утомлена и подавлена. Она слишком много работала. Это наша вина, мы плохо заботились о ней, Джон!
— Мисс Джулия выглядела так странно… — тихо сказал доктор Пирс. — В первую минуту я не узнал ее и подумал, что это…
— Нет! — прервала его мама истерично. — Джулия просто слишком много работала последнее время. По моей вине, по нашей общей вине! Она стала такой бледненькой, да еще сильно выросла.
— Леди Лейси права, — послышался размеренный голос Ральфа. — К тому же мисс Джулия очень своеобразная девушка с необычайным даром. Она почувствовала приближение грозы и сделала правильные выводы. Это не более сверхъестественно, чем то, что каждый день делают капитаны судов в море.
Я выпрямилась и позвала: «Мама!»