Избранное

Горин Григорий Израилевич

Через несколько мгновений он уже был в седле и мчался галопом в сторону леса…

– Нельзя!.. Нельзя так сидеть и ждать! Ведь в конце концов он обвенчается с этой девкой! – кричал Феофил Мюнхгаузен, с пафосом заламывая руки.

– Успокойся, Фео! – Баронесса ринулась через гостиную к двери. – Что можно сделать? Сегодня должен приехать бургомистр. Он был в канцелярии герцога…

– Что могут решить чиновники, мама! – взвизгнул Феофил и бросился вдогонку. – Надо действовать самим!

Баронесса

стремительно вышла из гостиной. У балюстрады ее встретил лакей:

– Господин Рамкопф.

Генрих Рамкопф стоял внизу у парадной лестницы. По его взгляду баронесса поняла, что есть важная новость. Они бросились навстречу друг другу.

Рамкопф вынул из нагрудного кармана листок и протянул баронессе. Она быстро пробежала его глазами. Потом взглянула на Рамкопфа:

– Браво, Генрих! Это ценная улика.

Он поцеловал ей руку. Приблизился к ее губам. И тотчас сверху закричал Феофил:

– Господин Рамкопф, вы друг нашей семьи, вы много делаете для нас. Сделайте еще один шаг!

– Все, что в моих силах! – любезно отозвался Рамкопф.

Феофил сбежал вниз по лестнице:

– Вызовите отца на дуэль!

– Ни в коем случае! – побледнел Рамкопф.

– Но почему?

– Во-первых, он меня убьет, – начал объяснять Рамкопф. – Во-вторых…

– И первого достаточно, – перебила его баронесса. – Успокойся, Фео!

– Я не могу успокоиться, мама! – Феофил заметался по дому, сжимая кулаки. – Все мои несчастья из-за него! Мне уже девятнадцать, а я всего лишь корнет, и никакой перспективы… Даже на маневры меня не допустили. Полковник заявил, что он отказывается принимать донесения от барона Мюнхгаузена. – Он остановился перед портретом Мюнхгаузена. – Почему ты держишь в доме эту мазню?

– Чем она тебе мешает? – в свою очередь вспылила баронесса.

– Она меня бесит! – взвизгнул Феофил и схватил шпагу. – Изрубить ее на куски!

– Не смей! – баронесса бросилась к сыну. – Он утверждает, что это работа Рембрандта.

– Чушь собачья! Вранье!

– Конечно, вранье! – согласилась баронесса. – Но аукционеры предлагают за нее двадцать тысяч.

– Так продайте, – посоветовал Рамкопф.

– Продать – значит признать, что это правда.

В дверях появился лакей:

– Господин бургомистр.

– Наконец-то! – облегченно вздохнула баронесса.

Бургомистр был явно растерян.

– Добрый день, господа! – Он приложился к ручке баронессы. – Вы, как всегда, очаровательны. Рамкопф, вы чудесно выглядите. Как дела, корнет? Вижу, что хорошо.

– Судя по обилию комплиментов, вы вернулись с плохой новостью, – прервала его баронесса.

Бургомистр пожал плечами:

– Судья считает, что, к сожалению, пока нет достаточных оснований для конфискации поместья барона и передачи его под опеку наследника.

– Нет оснований! – возмутился Рамкопф. – Человек разрушил семью, выгнал жену с ребенком.

– Каким ребенком?! –

возмутился Феофил. – Я – офицер.

– Выгнал жену с офицером! – продолжал с пафосом Рамкопф.

– Насколько я знаю, они сами ушли, – возразил бургомистр.

– Да! – подтвердила баронесса. – Но кто может жить с таким человеком?

– Видите, фрау Марта – может.

– Но ведь она – любовница! – воскликнул Рамкопф. – Господа, давайте уточним! Имеешь любовницу – на здоровье! Все имеют любовниц. Но нельзя же допускать, чтобы на них женились. Это аморально!

– Господин бургомистр, я прошу вас меня сопровождать! – решительно воскликнула баронесса. – Я немедленно отправляюсь к его величеству герцогу Георгу вместе с моим адвокатом, – она взглянула на Рамкопфа.

Баронесса рванулась к выходу, за ней все остальные.

– Немедленно заложить лошадей!

– Карета готова! – крикнул кучер.

Бургомистр догнал ее возле открытого экипажа:

– Умоляю вас, баронесса, я не хотел огорчать вас сразу.

– Что?

– Его величество герцог удовлетворил прошение барона о разводе.

Наступила секундная пауза.

– Не может быть…

Побледневшую баронессу поддержал подоспевший Рамкопф.

– К сожалению, это факт, – вздохнул бургомистр. – Это даже больше, чем факт, – так оно и было на самом деле. Последнее время наш обожаемый герцог находится в некоторой конфронтации с нашей обожаемой герцогиней. Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе со словами: «На волю! Всех – на волю!» Теперь, если духовная консистория утвердит это решение, барон может жениться во второй раз!

– Так! Доигрались! – взвизгнул Феофил и обнажил шпагу. – Ну нет! Дуэль! Только дуэль!..

– Немедленно к герцогу! – придя в себя, воскликнула баронесса и бросилась в экипаж.

– Успокойтесь, баронесса, – последовал за ней бургомистр. – Надо все хорошенько обдумать…

– Я уже все обдумала. – Экипаж покатился к воротам. Рамкопф прыгнул в него на ходу. – Раз он хочет жениться – мы посадим его в сумасшедший дом!..

– Дуэль! – закричал Феофил и взмахнул шпагой. – Господин барон, я убью вас! – Он нанес несколько ударов по предметам, которые появились на его пути, и сделал ряд эффектных фехтовальных выпадов. – Кровь! Пусть прольется кровь!..

Замелькала анфилада комнат. Перед стремительно шагающей баронессой засуетился, забегал, задергался юркий маленький секретарь герцога.

– Это невозможно! Это немыслимо! Это неприемлемо!.. – торопливо произносил он, то забегая вперед и расставляя руки, то отставая от проворно шагающих баронессы, бургомистра и Рамкопфа.

– Ни в коем случае! – Секретарь уперся спиной в массивные двери кабинета. – Его величество занят важнейшими государственными делами. Он проводит экстренное совещание. Его вообще нет на месте!!