Избранное
Шрифт:
Стефан. Это невозможно.
Джекки. Тогда я уеду с ним. Ты слышишь?
Стефан (кивает). Уезжай. Все спасаются бегством. Я — тоже, но я остаюсь здесь.
Под окном раздается сигнал клаксона. Баарс просыпается.
Баарс. Уже пришел пароход?
Рафаэль. Да, это пароход, майор. Свистать всех наверх!
Ситал не смолкает. Слышится крик: «Джекки, Джекки!»
Джекки. Это Мол! (Открывает окно.) На новом мотоцикле!
Рафаэль. «Харлей-давидсон» с двумя глушителями! До чего хорош!
Голос Мола. Как вам нравится? Заплатил
Рафаэль. Бесподобно!
Голос Мола. Бесподобно. (Хихикает.)
Госпожа Тристан. Ах… это же он украл бумажник! И купил мотоцикл! (Кричит в окно.) Вор! Вор!
Джекки. Послушай, хозяюшка, попридержи язык. Не смей так говорить о моем брате, иначе тебе придется остаться здесь и жить на пособие по инвалидности.
Госпожа Тристан. Ты права, милочка. (Кричит в окно.) Прелестный мотоцикл, просто прелестный!
Голос Мола. Посмотрите, я еду без рук.
Стефан (смеется в истерике). Я тоже, Мол, я тоже еду без Рук!
Мотоцикл уносится.
Джекки (кричит в окно). Мол, Мол, вернись! Ты должен поехать вместе с нами! Мол, мы все уезжаем на остров!
Рафаэль. Начинается новая жизнь. Уж и не думал, что это возможно. (Напевает.) Кто в Исландию хочет плыть, должен бороду отрастить!
Пока госпожа Тристан и Джекки машут Молу из окна, Стефан залезает под стол. Джекки. Мол, вернись!
Баарс (приоткрыв один глаз, смотрит на Стефана). Что ты там делаешь?
Стоящие у окна оборачиваются и тоже смотрят на Стефана. Стефан. Я собака. Бросьте мне кость.
Занавес.
Танец Цапли
Скверная комедия в двух действиях
Ее обрели.
Что обрели?
Вечность. Слились В ней море и солнце.
Действующие лица:
Эдвард Миссиан.
Элена Миссиан-С т ю а р т, его жена. Мариэтта Миссиан-Ф е р к е с т, его мать. Юлий Миссиан, его отец.
Паул ван дер Хаак, начальник отдела.
210
Артюр Рембо (1854–1891) — французский поэт из плеяды так называемых «проклятых поэтов», друг Верлена и Бодлера; в своих исканиях и экспериментаторстве Рембо вышел далеко за пределы эстетики парнасцев и подготовил почву для появления модернистской поэзии конца XIX — начала XX в.
Действие первое
На испанском острове Миссианы сняли роскошную виллу. К зрителю обращена ее северная сторона. Просторная терраса с несколькими алюминиевыми шезлонгами, обтянутыми оранжевой парусиной, стол и стулья обтекаемой формы. Низкая побеленная стена отделяет террасу от сада. Справа на террасе широкий диван, на нем разбросаны женские журналы. Слева, вплотную к террасе, возвышается огромный раскидистый кедр. На сцене — никого. Четыре часа пополудни. В отдалении слышатся стрекот
Голос Элены. Эдвард! Эдвард!
Никто не отвечает. Входит Элена, элегантная женщина 30 лет. На ней светлый пляжный халат поверх купальника. Она ходит босиком. Бросает на диван матерчатую сумку, из которой торчит полотенце, продолжая разговаривать с кем-то, кто идет за ней.
Элена. Поднимайтесь! Не такой уж вы старый!
За ней входит Паул ван дер Хаак, красный от загара, солидный мужчина в шортах, он тяжело дышит. Держится солидно.
Ну, вот мы и добрались! Это наш дом, наше гнездышко.
Паул. Великолепный дом. (Он едва переводит дыхание после слишком быстрого подъема по горной тропе, но старается этого не показать.) Великолепный дом! Какая тишина! Какой покой! Слышно только, как стрекочут кузнечики. А воздух — просто бальзам. И зачем только люди курят эти мерзкие сигареты. Непременно надо доконать себя! (Три раза разводит руки в стороны, выполняя гимнастическое упражнение. Делает глубокий вдох, выдох.)
Элена (кричит в сторону дома). Эдвард! (Пауза.) Он сейчас придет. Вы увидите. Удивительный человек. (С усмешкой.) Иначе бы я не вышла за него замуж. Он будет очень рад новому человеку. Мы тут уже так давно вдвоем. А вы к тому же наш соотечественник. Где вы живете в Бельгии?
Паул. В Экло.
Элена. В Экло? Дивный городок.
Паул. Всего одна улица.
Элена. Да, но зато какая!
Паул (кивает на стул). Вы позволите?
Элена. Который час?
Паул. Не знаю. Должно быть…
Элена (беззаботно). Впрочем, это не имеет ни малейшего значения.
Паул (нерешительно садится. Короткая пауза). В Экло четыре пивовара.
Элена. Мой муж часто говорит мне: «Почему мы, дорогая, никогда не ездим в Экло?» Но мы все никак не соберемся. Муж так занят.
Паул. А что…
Элена. Он продает «Бэбифейс», знаете, порошок такой, детское питание. Вы наверняка слышали стишок: «Что для папочки пивко, для малютки — Бэбифейс».
Паул. К сожалению, нет.
Элена. Простите?
Паул. Я хочу сказать, к сожалению, я не слышал об этом порошке. Но я наведу справки. (Короткая пауза.) Удивительные растения у вас здесь, надо сказать. Хотя Испанию и не назовешь страной цветов. С нашей точки зрения, конечно. Внизу, в деревне, я видел олеандр, совсем засохший, неухоженный, просто стыд. Нет, эти испанцы совершенно не умеют ухаживать за цветами. А тут у вас сразу чувствуется нежная фламандская рука.
Элена. Да нет, здесь все так и было. Мы приехали всего две недели назад.
Паул. И все-таки.
Короткая пауза.
Элена. Когда я увидела вас на пляже, я сразу подумала: «А ведь я знаю этого человека довольно хорошо». Вы так невозмутимо жарились на солнышке. Так спокойно. Можно подумать, сидели и поджидали меня.
Паул. Благодарю вас.
Элена. Вас не удивило, что я заговорила с вами? Прямо из воды?
Паул. Немножко.
Элена (торжествующе). Вот!