Избранное
Шрифт:
Кроме того, если в разгар флирта вы неожиданно натолкнетесь на какого-нибудь старого приятеля, то вовсе не обязательно при этом восклицание:
— Ах! Сегодня день неожиданных встреч. Только что встретилась с… (имярек софлиртующего), а теперь вот с вами!
Когда-то это было очень ловко и тонко. Теперь никуда не годится.
Старо и глупо.
Предсказатель прошлого
«На основании точнейших данных науки хиромантии предсказываю настоящее, прошедшее и будущее. Даю советы о пропавших вещах, неудачах
Далее следовал адрес и часы приема: от 9 утра до 11 вечера.
«Нужно пойти, — подумала я. — А то живешь — ничего не знаешь. Пойду, хоть прошлое узнаю».
Разыскала дом. Спросила у швейцара.
— У нас таких нет, — отвечал он. — Прежде действительно жил тут дворник, умел зубы лечить. Пошепчет в рот — зуб и пройдет. Многим помогал. А теперь он на Фонтанке, а какой номер дому, я знать не могу, потому что с меня этого не спрашивается. А если вам знать требуется, где квартира номер тридцать два, так прямо вам скажу, что во дворе, налево, шестой этаж.
Я пошла во двор, налево, в шестой этаж.
Лестница была корявая и грязная. Кошки владели ею беспредельно. Они шныряли вверх и вниз, кричали как бешеные и вообще широко пользовались своими правами. Дверь, за которой предсказывают прошлое, была обита грязной клеенкой и украшена нелепым звонком, болтавшимся прямо снаружи.
Кто-то открыл мне и быстро шмыгнул в другую комнату.
— Пожалте-с сюда! — тихо заблеял простуженный голос.
Я пожаловала.
Комната была маленькая, в одно голое окно. Железная кровать, закрытая вместо одеяла газетной бумагой, два стула и ломберный стол. Над столом прикреплен булавкой к стене лист бумаги с нарисованной на ней пятерней.
Хозяин стоял и грустно меня разглядывал. Он был очень маленький, с очень большим флюсом, перевязанным черным платком, торчащим на затылке двумя заячьими ушами.
— А, понимаю! — сказал он вдруг и улыбнулся, сколько позволял флюс. — Понимаю!.. Вас, вероятно, прислала ко мне графиня Изнарская?
— Нет, — удивилась я.
— Ну, в таком случае, княгиня Издорская?
— И не княгиня.
Он не был поражен таким ответом и как будто даже ждал его. Выслушал с интересом и спросил еще, словно для очистки совести:
— В таком случае, наверное, баронесса Изконская. — И тут же прибавил с достоинством: — Это все мои клиентки. И полковник Иванов — вы знаете полковника Иванова? — тоже приходил советоваться со мной, когда у него украли чайную ложку. Чистейшего серебра. С пробой. По пробе все и искали сначала… Чем могу служить? Настоящее, прошедшее или будущее? Позвольте вашу левую ручку. Которая у вас левая? Ах да, виноват, эта. Они, знаете, так похожи, что даже мы, специалисты, часто путаем. Позвольте рассмотреть линии. Гм… да. Я этого ожидал! Вы проживете до девяноста… да, совершенно верно, до девяноста трех лет и умрете от самой пустой и безопасной болезни… от отравления карболовой кислотой. Остерегайтесь пить карболовую кислоту в преклонных летах!
— Благодарю вас! — сказала я. — Только я больше интересуюсь другим вопросом…
— Понимаю! — перебил он. — Для того чтобы я понял, достаточно самого легкого намека. Вас беспокоит
Я стала вспоминать, что у меня пропало: булавка от шляпы, последний номер журнала «Аполлон», перчатка с правой руки…
— Эта вещь была вам дорога и необходима — я вижу это по линиям вашего указательного пальца.
Положительно, он намекал на перчатку. Она была действительно очень нужна, и я, разыскивая ее, полезла даже под шкаф и стукнула лоб.
— Вам бы хотелось знать, где теперь эта вещь! — пророческим голосом продолжал хиромант.
— Да! О-очень!..
— Она вам возвращена не будет. Но благодаря ей будет спасено от голода целое семейство. И оно будет благословлять ваше имя, даже не зная его!
— Несчастные!
— Теперь скажу вам о вашем прошлом. Вы были больны.
Я молчала.
— Не очень сильно. Я молчала.
— И довольно давно. Еще в детстве. Я молчала.
— Но несерьезная болезнь. Я же говорю, что несерьезная, — оправдывался он. — Так, какие-то пустяки! Голова, что ли, болела… и недолго. Что там! Какой-нибудь час. И еще должен вам сказать, что в вашей жизни сыграли некоторую роль ваши родители: проще скажу — мать и отец. А еще мне открыто на основании ваших линий, что у вас очень щедрая натура. Если вы только заметите, что человеку нужны деньги, уже вы сейчас все ему отдадите.
Мы помолчали некоторое время — он вопросительно, я отрицательно.
Потом он захотел огорчить меня. Он поднял голову вверх и, тряся заячьими углами, ехидно сказал:
— Замуж вы никогда не выйдете!
— Ну, это положим!
— Как «положим»! Мне по линиям шестого сустава безымянного пальца…
— Врет вам шестой сустав. Я давно замужем.
Заячьи уши уныло опустились.
— Я в этом смысле и говорил. Раз вы замужем, так как же вам еще раз выходить. Тем более что даже смерть вашего мужа не обозначена на ваших суставах. Он доживет до девяноста двух лет и умрет от такого пустяка, что вы даже и не заметите. Но для вашего мужа очень опасны пожары. В огне он очень легко загорается…
— Благодарю вас, мы будем осторожны.
— И вообще, остерегайтесь всяческих несчастий — это мой вам совет. Ушибы, увечья, заразительные болезни, потеря глаза, рук, ног и прочих конечностей, со смертельным исходом, — все это для вас чрезвычайно вредно. Это все, что я могу вам сказать на основании научных исследований вашей руки, называемых хиромантией. Один рубль.
Я заплатила, поблагодарила и вышла. Он стоял на лестнице: одно заячье ухо — вверх, точно прислушивалось к моим шагам, другое упало вниз, безнадежное. Он долго смотрел мне вслед.
— Поблагодарите от меня графиню Задольскую! — вдруг крикнул он сверху.
— Что-о? — подняла я голову.
— Баронессу… за рекомендацию. И княжну тоже…
Слегка прищурив глаза, он гордым взглядом окинул двух пегих кошек, примостившихся у самого порога. Вы, мол, твари, понимаете, кого пред собой видите?
— Непременно! — ответила я.
Я понимала, что раз нас слушают посторонние, то нужно быть деликатной. Кошки переглянулись.