Они стояли на автобусной остановке – несколько мальчиков и девочек в военной форме, – когда молодой палестинец, разогнав грузовик, умышленно врезался в гущу ребят. Среди погибших оказалась и юная парижанка, недавно приехавшая в Израиль.
Тебе бы жить в иные годы.Иные помыслы иметь.Носить шелка, а не погоны.И в двух шагах не видеть смерть.Тебе бы жить в иной столице,Где не стреляют по ночамИ где пришла б пора влюбитьсяИ обустраивать очаг.Тебе бы…Но уж так сложилось…И, доли радуясь своей,Ты приняла ее, как милость,Как принимают здесь друзей.А мать тревожится в Париже…Порой всплакнет наедине.О, как ей хочется быть ближеК
Святой земле,К твоей стране.…На остановке с автоматомСтоит девчонка, цедит сок.И улыбается ребятам,Забыв, что под боком Восток.Но, видно, все во власти Божьей.И ненасытная войнаТебя настигла в день погожий…И множит траур имена.2001
Лот и его жена
Когда они бежали из Содома,Бог запретил оглядываться им.Но женщина, прощавшаяся с домом,Не справилась с волнением своимИ оглянулась… камнем соляным.С тех пор в неволе дух ее томитсяИ вырваться из камня норовит,Чтоб запоздало Небу помолиться,За давний грех испытывая стыд.2001
Мертвое море
В Мертвом море столько соли,Сколько мрака в темноте.Ты, – как лодка на приколе, –Отдыхаешь на воде.Под тобою только камниДа просоленный настил.А вдали валун, как мамонт,Бивни в воду опустил.А вдали пустынный берег,Иорданская земля.Ты не хочешь мне поверить,Что сейчас туда нельзя.Что обманчив тихий берегИ жестоки времена.Невзначай еще подстрелят.Разбирайся – чья вина.Ведь не зря на этом местеБыл Содом – библейский град.И плывет со мною крестик,И плывет с тобой мой взгляд.2003
«В Иерусалиме выпал русский снег…»
В Иерусалиме выпал русский снег…Наверное, мы поменялись небом.Снег много лет в Иерусалиме не был.И прежние пейзажи тут же сверг.Был беспощаден белый гнет его.Деревья молча мучились в бессилье.И ветви, как поломанные крылья,Печальное являли торжество.И все же снег был радостен притом.И дети, не видав доселе снега,Ему смеялись… И такого смеха,Наверное, не каждый помнил дом.Но снег растаял…Около КрестаСветило на мгновенье задержалось.И сердце от любви и боли сжалось.И обнажился Скорбный Путь Христа.1992
«В стране, что любим мы по-разному…»
В стране, что любим мы по-разному,Где начиналось все с нуля,Весну с друзьями вместе праздную,Когда в снегу моя земля.И вновь среди цветов ухоженныхГрущу по русским холодам.Дай Бог, чтоб мы с тобою дожилиДо прошлых дней, не изменивших нам.Но я не вправе осуждать сограждан,Покинувших навек гнездо свое.И землю Иудейскую избравших,Поскольку Бог им завещал ее.А мне навек завещана Россия.И как бы ни любил Иерусалим,Я боль и грусть, наверно, пересилю,Чтоб и в Москве не расставаться с ним.1999. Иерусалим
В больнице Шаарей-Цедек
Иосифу Альбертону
Слева от меня звучит иврит.Что-то дед хирургу говорит.Справа от меня лежит араб.Как сосед – он так же стар и слаб.Сын араба молится в углу,Коврик постеливши на полу.Сын еврея, отодвинув стул,Первый раз за сутки прикорнул.А меж ними русский. Это – я.Интернациональная семья.И спасает жизни всем хирург.И тому – кто недруг,И кто – друг.И лежу я, как посредник, тут,Зная, что опять бои идут.И араб, что справа, и еврей –Ждут чего-то от души моей.А душа сгорела
в том огне,Что пронесся смерчем по стране.И рыдает боль моя навзрыд…Как мне близок в этот миг иврит.2001. Иерусалим
«Немало встречал я в Израиле лиц…»
Немало встречал я в Израиле лицС глазами то мучениц, то озорниц.С улыбкой Эстер и печалью Рахили…Как будто сошли они с древних страницИ светом добра мою жизнь озарили.По улице, как галереей, иду.С портретами женскими молча общаюсь.Быть может, за то, что я так восхищаюсь,Красавица мне приколола звезду.В Израиле много божественных лиц,Оживших легенд и библейских преданий.Историю не увезешь в чемодане.И даже на память не вырвешь страниц.Поэтому, чтобы унять свою грусть,На землю Святую я снова вернусь.2001
Весенняя телеграмма
Рине Гринберг. Вице-мэру. Кармиэль.
Если можешь – приезжай в Иерусалим.На дворе давно уже апрель.Я хочу тебя поздравить с ним.Пусть покинет душу суета…В синих окнах – Гойя и Сезан.И апрельских красок красотаОчень уж идет твоим глазам.И хотя твой север несравнимС южными пейзажами пустынь, –Все же приезжай в Иерусалим.У Стены мы рядом постоим.Вместе Старым городом пройдем.И с балкона дома моегоТы увидишь в полночи свой дом,Ибо свет исходит от него.И среди забот и добрых делБереги души своей уют.Вот и все, что я сказать хотел.Длинных телеграмм здесь не дают.2000
Прощание с Израилем
Михаилу и Елене Богдановым
Мы постепенно покидаемСей край библейский…Но когдаНас позовет земля Святая,Мы возвратимся вновь сюда.Нам есть что вспомнить…Это времяПрошло недаром и не зря.Смешалось всё – успех и бремя,На чем и держится Земля.Дай Бог здоровья всем и счастья,Удач нервущуюся нить.Спасибо, что пришлось общатьсяИ так восторженно дружить.2001
«Я все с тобой могу осилить…»
Ане
Я все с тобой могу осилитьИ все могу преодолеть.Лишь не смогу забыть РоссиюВдали от дома умереть.Как ни прекрасна здесь природаИ сколько б ни было друзей,Хочу домой.И час исходаНеотвратим в судьбе моей.Когда вернемся мы обратноВ свои российские дела,Я знаю, что ты будешь радаНе меньше, чем уже была.Но вдруг однажды к нам обоимПридет во сне Иерусалим…И если мы чего-то стоим,Мы в то же утро улетим.И, окунувшись в жаркий полдень,Сойдем в библейскую страну.И все, что было с нами, – вспомним.И грусть воспримем, как вину.1999
«Я иду по городу Давида…»
Я иду по городу Давида.Возвращаюсь к прожитым годам.Я иду… И по улыбке видно,Как мне дорог этот Город-Храм.Прохожу старинные кварталы,Поднимаюсь на гору Сион.Здесь душа надежду обретала,Слыша зовы будущих времен.Я иду по городу Давида.По земле и горестям Христа.И бредет за мною, словно свита,Тень от разноцветного куста.Много повидал я стран заморских.Лез в азарт, как белка в колесо.Отстучали азбукою МорзеВсе ступени Прадо и Д’Орсо.Но второго ИерусалимаНа планете не было и нет…Я иду восторженным олимомПо Святому городу легенд.Снова благодарно припадаюЯ к библейским датам и местам…И молчит в ответ земля Святая,Виидно, тоже благодарна нам.2004