Избранное
Шрифт:
— И она исчезла? — спросил доктор.
— Я же вам говорю: как мыльный пузырь, перед самым их носом! Когда мы подоспели, псы стояли совсем обалдевшие. Ей-богу, никогда не видал, чтоб у них был такой дурацкий вид. Впрочем, — добавил он со смехом, — мы выглядели не лучше!
— Вы знаете, — лицемерно сказал я, — ведь изгородь-то я осмотрел, в ней полно дыр.
— Да уж можете мне поверить, — вскричал хозяин, — если бы эта проклятая зверюга, черт ее побери, проскочила в дыру, собаки ее все равно догнали бы. Не стану хаять вашу изгородь, мистер Ричвик, но они перескакивали через
Тот ответил отрицательно, мы еще немного поболтали и наконец распрощались с хозяином. Я сел в докторскую двуколку и, пока он щелканьем языка подгонял лошадь, сказал:
— Ну как, убедились, что это в самом деле странное исчезновение?
— Это и есть ваше чудо? — осведомился доктор.
— Увы, если бы так! Это только первая его половина. Скоро покажу вам вторую.
— А разве лисица не могла все-таки юркнуть в какую-нибудь укромную щелочку в изгороди?
— Ну разумеется, — откликнулся я со смехом, — она именно так и поступила. Только вопрос: почему собаки не догнали ее? Непонятно, не так ли? И почему они вообще вдруг перестали лаять?
— По тому что им довелось, — ответил доктор, в свою очередь засмеявшись, встретиться нос к носу с одним из ваших призраков. Я всегда подозревал, что в вашем замке ими кишмя кишит.
— С призраком… my foot [36] ,- пробормотал я мрачно, и доктор заинтересованно глянул на меня. — Вы никому об этом не расскажете? — взволнованно спросил я его, ибо мы уже подъезжали. — Вы помните свое обещание?
— Ну да, да, только чего же вы боитесь?
— Ни прямо, ни намеком? — настаивал я. — Например, вдруг у вас вырвется невзначай, что вы дали слово молчать, но если бы вы могли заговорить…
36
Как бы не так! (англ.)
— Клянусь, мой современный Гамлет, не волнуйтесь вы так! Черт побери, речь ведь идет всего лишь о лисице! Доведись вам убить кого-нибудь, вы бы и то нервничали меньше, ей-богу!
— Доведись мне убить кого-нибудь, мне было бы куда легче.
— Я первый человек, с кем вы говорите о своем деле?
— Второй, после миссис Бамли.
— Кто такая миссис Бамли?
— Воспитательница Сильвы.
— А кто такая Сильва? У вас там еще много припрятано незнакомок про запас?
— Нет, это все. Вот мы и приехали. Сейчас вы получите ответ на свой вопрос.
Мы в самом деле подъехали к замку. Оставив двуколку на ферме, мы вошли в дом. Миссис Бамли сидела у себя в комнате, о чем я заранее попросил ее. Я предложил доктору выпить еще по стаканчику виски, чтобы набраться храбрости.
— Ей-богу, вы начинаете беспокоить меня, — сказал доктор с принужденным смехом, — уж не прячете ли вы у себя труп?
— Я ответил, что он даже не представляет,
— Ну что ж, пошли!
Я поднялся по лестнице, он за мной. Прислушался у двери. Ничего. Вероятно, Сильва спала. Я стукнул кулаком в косяк, чтобы разбудить ее, и тут же услышал шлепанье ее ног. Тогда я резко распахнул дверь и протолкнул доктора впереди себя.
Я заранее рассчитал, какой потрясающий эффект произведет на мою лисицу появление этого человека в черном, длинного, как жердь, с лошадиным лицом, с развевающейся белой гривой. И я не ошибся. Сильва была в одной рубашке. Она подпрыгнула, затявкала — точь-в-точь лисица — и в паническом ужасе заметалась по комнате, пытаясь вскарабкаться вверх по занавесям, как тогда, в самом начале, потом вспрыгнула на комод, а с него на шкаф, откуда уставилась на нас, дрожа всем телом. Этого я и ждал. Выведя доктора за дверь и прикрыв ее, я сказал:
— Ну вот, вы видели. Спустимся вниз.
Скажи я ему в тот миг: «Влезем на крышу!», он машинально полез бы за мной и туда. Он явно был настолько ошеломлен, что послушно брел следом, спотыкаясь о ступеньки. Когда мы вошли и гостиную и сели, к нему наконец вернулся дар речи, и он глухо пробормотал:
— Боже мой! — Потом спросил: Что это за существо?
И тогда я рассказал ему все с самого начала. Когда я кончил, он бросил:
— Это невозможно, — и кругами заходил по гостиной.
Я только возразил:
— Дайте мне другое объяснение…
Но доктор лишь покачал головой.
— Если то, что вы рассказали, правда, значит, произошло действительно чудо. С точки зрения биологии разумного объяснения здесь не существует. И речь не идет о соматическом взрыве, вызванном психическим стрессом, как в Лурде. Подобное преображение, хотя бы в смысле размеров, не укладывается ни в один естественный процесс, даже в самый исключительный. И как ученый я не имею никакого права признать его возможным.
— А как верующий?
Такая возможность кажется мне крайне сомнительной.
Я вздохнул.
— Ладно. Тогда не думайте больше об этом. Считайте, что вы ничего не видели. Возвращайтесь домой и забудьте эту историю. Помните, вы обещали мне молчать.
Доктор обернулся и взглянул на меня умоляющими, трагическими глазами:
— А вы можете поклясться, что сказали мне правду?
— Клянусь. Да и зачем бы я стал вас разыгрывать?
Он продолжал молча смотреть на меня, потом принялся обескураженно растирать себе лысый череп, и без того красный, безостановочно твердя:
— Господи боже мой, господи боже мой! Немного при в себя, он пожевал губами и спросил: — Так что же вы от меня-то хотите?
— Сам не знаю, — признался я. Все равно вы рано или поздно обнаружили бы ее. Поэтому я предпочел показать вам ее сам.
И потом, я надеялся, что вы подтвердите…
— Что вы имеете в виду?
— Ну, может, вы осмотрели бы ее? Как вы полагаете, возможно ли, что у нее нормальный человеческий организм?
— Да откуда же мне знать?!
Впрочем, как уговорить Сильву подвергнуться медицинскому осмотру? Ее понадобилось бы либо связать, либо усыпить.