Избранное

Грин Грэм

— Я пришел, чтобы заключить соглашение, мистер Висконти. Вообще-то у меня был план изъять вас на время из обращения и попробовать договориться в ваше отсутствие с мисс Бертрам.

— Я не поддалась бы ни на какие уговоры, — заметила тетушка, — пока не посоветовалась бы с мистером Висконти.

— Мы еще и сейчас можем причинить вам кучу неприятностей. Всякий раз, как мы будем оказывать нажим на полицию, для вас это будет означать все новые взятки. А вот если, скажем, нам удастся убедить «Интерпол» закрыть ваше дело и мы известим полицию, что вы

нас больше не интересуете и вам разрешается ездить взад-вперед когда заблагорассудится…

— …то я бы вам не поверил, — закончил мистер Висконти. — Я бы предпочел остаться здесь. Я уже свел кое-какие знакомства.

— Само собой, оставайтесь, коли хотите. Полиция не сможет вас больше шантажировать.

— Любопытное предложение, — сказал мистер Висконти, — и вы, очевидно, думаете, в обмен на него у меня что-то имеется? Разрешите, я налью вам еще.

— Мы готовы заключить с вами сделку, — подтвердил О’Тул.

— Я бизнесмен, — проговорил мистер Висконти. — В свое время я вел дела со многими правительствами. С Саудовской Аравией, Турцией, Ватиканом.

— И с гестапо.

— Увы, поведение их нельзя было назвать джентльменским. Обстоятельства вынудили меня войти с ними в контакт. — Его манера выражаться напомнила мне тетушку Августу: должно быть, годы сделали их похожими. — Вы, разумеется, понимаете, что у меня есть и другие предложения неофициального порядка.

— Человек в вашей ситуации не может позволить себе принимать неофициальные предложения. Если вы не пойдете на соглашение с нами, и не мечтайте жить в этом доме. Я бы на вашем месте не стал обзаводиться мебелью.

— Мебель, — возразил мистер Висконти, — уже не составляет проблем. Моя «дакота» вернулась вчера из Аргентины не пустая. Мисс Бертрам заранее договорилась с магазином «Харродз» в Буэнос-Айресе, чтобы мебель доставили в estancia одного нашего знакомого. Столько-то люстр за столько-то сигарет. Дороже всего обошлась кровать. Сколько ящиков виски мы за нее отдали, дорогая? Моему знакомому, конечно, а не магазину «Харродз». «Харродз» — фирма почтенная. В нынешнее время требуется много виски и сигарет, чтобы обставить хотя бы несколько жилых комнат. Откровенно говоря, мне очень не помешала бы небольшая сумма наличными. Бифштекс подчас нужнее люстры. Из Панамы поставок не будет в течение двух недель. Мне гарантирован солидный бизнес с хорошей перспективой, но мне не хватает мелких сумм.

— Я предлагаю вам безопасность, — сказал О’Тул, — но не денежное обеспечение.

— Я привык к опасности. Она меня не беспокоит. В моем положении значение имеет только наличность.

Я размышлял, какое превышение кредита я предоставил бы мистеру Висконти исключительно под его апломб, когда тетушка вдруг взяла меня за руку.

— По-моему, надо оставить их одних, — шепнула она. А вслух сказала: — Генри, выйдем на минутку. Мне надо кое-что тебе показать.

— В мистере Висконти есть еврейская кровь? — спросил я, когда мы оказались за дверью.

— Нет. Сарацинская — возможно. Он всегда отлично ладил с Саудовской

Аравией. Он тебе нравится. Генри? — спросила она. Она словно молила ответить ей «да», и это растрогало меня — не в ее характере было просить о чем бы то ни было.

— Рано еще судить, — ответил я. — Большого доверия он, на мой взгляд, не внушает.

— А разве я полюбила бы его. Генри, если бы он внушал доверие?

Она провела меня через кухню — один стул, сушилка для посуды, старая газовая плита, гора консервных банок на полу у задней двери. Двор был завален деревянными упаковочными ящиками.

Тетушка произнесла с гордостью:

— Это все мебель. Хватит на две спальни и столовую. И садовая мебель для нашего праздника.

— А как быть с едой и напитками?

— Вот об этом мистер Висконти как раз сейчас и ведет переговоры.

— Он что же, действительно думает, что ЦРУ заплатит за вашу вечеринку? Куда же делись все деньги, которые у вас были в Париже, тетя Августа?

— Договоренность с полицией стоила дорого, а потом пришлось подыскать дом, достойный положения мистера Висконти.

— А у него есть положение?

— В свое время он знался с кардиналами и арабскими принцами крови. Неужели ты думаешь, что такая незначительная страна, как Парагвай, удержит его надолго?

В конце сада зажегся и погас фонарик.

— Кто там шныряет? — спросил я.

— Мистер Висконти не вполне доверяет своему партнеру. Его слишком часто предавали.

Скольких же людей предавал он сам, невольно подумал я, — мою тетушку, свою жену, кардиналов и принцев крови, даже гестапо.

Тетушка присела на ящик поменьше.

— Я так счастлива, Генри, — сказала она. — Ты здесь, и мистер Висконти благополучно вернулся. Наверное, я начала стареть — я уже, кажется, могу довольствоваться очарованием семейного очага. Ты, я и мистер Висконти будем работать вместе…

— Переправлять контрабандные сигареты и виски.

— Ну что ж.

— И иметь постоянного телохранителя в саду.

— Глупо было бы, Генри, кончить свои дни по простой небрежности.

Из глубины дома послышался голос мистера Висконти, он звал:

— Сокровище мое! Вы слышите меня?

— Да!

— Принесите фотографию, дорогая!

Тетушка встала с ящика.

— Сделка, видимо, заключена. Пойдем, Генри.

Но я не пошел за ней. Я направился в глубь сада, к роще. Звезды сияли так ярко на низком небе, что меня, вероятно, было отчетливо видно тому, кто наблюдал из рощи. Теплый ветерок обдал меня ароматом цветущих апельсинов и жасмина. Я словно погрузил лицо в коробку со срезанными цветами. Едва я ступил в мрак под деревья, по моему лицу скользнул луч фонарика и погас, но на этот раз я был начеку и теперь точно знал, где стоит человек. Я держал наготове спичку в пальцах и тут же чиркнул ею. Прислонившись к стволу лапачо, стоял маленький старичок с длинными усами, он раскрыл рот от удивления и растерянности, так что я успел увидеть беззубые десны, прежде чем спичка потухла.