Избранное
Шрифт:
Вызываю линию, отдаю приказание:
– Убрать поезда на запасный. Освободить путь - "Стрела" пойдет.
Все поезда, какие есть на линии, тут обязаны посторониться. Иной
поезд, может, километров пятьдесят уже от Ленинграда отмахал, возле
Тосно где-нибудь погромыхивает, а тронется "Стрела", от перрона только
оторвется - должен уж этот поезд во все лопатки к ближней станции
катить и с ходу на запасный путь укрыться. На пятьдесят километров
путь
из Ленинграда снимается, а ее уже в Малой Вишере встречают. Вот как!
Сто шестьдесят километров до Вишеры одним духом "Стрела"
проходит. В Вишере чуть передохнула - катит без остановок до Бологого.
А Бологое - уже полпути до Москвы. Вот какие у "Стрелы" перегоны! Все
станции побоку. Обухово, Славянка там, Тосно, Ушаки - вроде путевых
будок для нее. Только в окнах помигивают.
Повернул, значит, я селекторный ключ - отдал приказание очистить
линию. Стоит "Стрела" у вокзала, под стеклянной крышей. Ей еще и
паровоз из депо не подан, проводники в белых перчатках только еще
первых пассажиров встречают, по вагонам рассаживают - а путь для
"Стрелы" до самого Тосно уже расчищен.
А все-таки - как же быть с воронками?
Встал я, прошелся по комнате, опять сел.
И, понимаете ли, решился я. Повернул опять селекторный ключ:
– Депо? Машиниста Коротаева позвать.
Вызвали Коротаева. Поздоровался я с ним на этот раз, хотя и не
полагается этого по правилам. И спрашиваю:
– Как, - говорю, - чувствуешь себя? "Щука" твоя исправна ли?
– Оба, - говорит, - в исправности - что я, что "Щука".
– Очень рад, - говорю, - а теперь слушай меня, Коротаев. Можешь
ли ты на своей "Щуке" от "Стрелы" ускакать? С товарным поездом в
шестьсот пятьдесят тонн, с доменными воронками?
– От "Стрелы"?..
Замолчал громкоговоритель.
– Ну как, - спрашиваю, - Коротаев, поедешь или нет? Я тебя не
неволю.
Молчит громкоговоритель.
Отпустил я педаль и выключил Коротаева.
А сам взял резиночку, сижу подчищаю следы поездов на графике.
Ничего, значит, не поделаешь. Так тому и быть. А скоро мне смена.
Разве приказание отдать Коротаеву? Ну, прикажу - я ведь каждому
машинисту по службе приказать могу. Прикажу - поедет Коротаев.
Потащится его "Щука" с воронками, отъедет двадцать семь километров за
час, законную свою норму... Так разве это мне надо? Мне надо, чтобы
взревела "Щука", чтобы чертом понесла... От "Стрелы", от "Эльки" чтобы
удрала - вот что мне надо.
Не кого-нибудь я и вызвал для этого
Коротаев - лучший машинист товарных поездов.
Сижу, подрисовываю свой график и думаю: если уж и Коротаев меня
выручить отказался, значит... И додумать я не успел. Гаркнул
громкоговоритель:
– Диспетчер, Николай Петрович!
Коротаев! Сразу его по голосу узнал. Дух у меня перехватило.
– Так и быть, поеду с воронками. Отдавай приказание. Только скажи
ты мне, пожалуйста: долго ли мне от "Стрелы" улепетывать придется?
Хотел я было крикнуть: "Друг ты мой милый, Коротаев, вот
выручил!.." Да некогда разговаривать, нежности разводить. Говорю
официально:
– Уходить надо от "Стрелы" самое малое до Ушаков. Шестьдесят три
километра. А с Ушаков уж легче будет, с Ушаков я вас в график смогу
втиснуть. Выводите паровоз.
– Понято! Паровоз под полными парами...
Я - за циркулярный ключ. Этот ключ разом все станции вызывает.
Зашумели в громкоговорителе все мои девятнадцать станций, сопят,
покрякивают. Насторожились, видно. Еще бы! Циркулярный вызов,
экстренный...
– К "Стреле", - спрашиваю, - готовы?
– Готовы, - говорят.
– Так вот, слушайте: перед "Стрелой" я выпускаю особо срочный
груз на Урал, Магнитострою. Проталкивайте его обеими руками. До Ушаков
или за Ушаки, не ближе.
– Понято, - отвечают все сразу. По голосам слышу - поняли станции
положение.
– А каким номером, - спрашивают, - пойдет поезд?
– Двухтысячным. Даю ему две тысячи третий номер.
– Понято...
У нас, у диспетчеров, есть правило. Когда снаряжаешь сверх
графика поезд, давай ему свой особенный номер. А те поезда, что по
графику ходят, - как вам уже известно, - постоянные номера имеют.
Отправляют мой двухтысячный.
Уйдет или не уйдет?..
Гляжу на часы. Отсчитала стрелка минуту. Переползла на вторую.
Ползет, ползет... Тьфу ты - как букашка тащится, сил нет больше на
стрелку смотреть. Подвернулась газета. Читаю объявления, под
объявлениями - фамилия редактора. Под редактором - значки непонятные:
номер... типография... заказ, опять номер... Да, думаю, номер. Будет
мне номер, если Коротаев с воронками не прорвется...
Не утерпел я, вызвал Обухово - первую станцию по ходу поезда.
– Как двухтысячный, - спрашиваю, - не видно? Не подходит?
– Да проскочил уже, - говорят.
– Минуты четыре, как проскочил.
– Тьфу ты! Что ж вы не докладываете?