Избранное
Шрифт:
— Я в этом сильно сомневаюсь, старина, — он хихикнул. — Как вам известно, полмиллиона лет девергентной революции ничего не напортили.
— Вы хотите сказать, что вы из прошлого? — буркнул Дейн.
— Из прошлого? Боюсь, что я вас не понимаю.
— Не имеете же вы в виду, что мы все вымрем, и вместо нас будут обезьяны? — выпалил Дейн.
— Обезьяны? Дайте подумать. Я слышал о них. Некая разновидность небольших приматов, похожая на миниатюрных человечков. У вас они, наверное, живут дома, не так ли? Это очаровательно! — он с сожалением покачал
— Но вы не путешественники во времени? — настаивал Дейн.
— Путешественники во времени?
Гант расхохотался во весь голос.
— Подрывная теория, — сказал Дзэкун. — Суеверие, религиозный предрассудок.
— Тогда каким же образом вы отсюда попали в парк?
— Портальная рама на входе, сфокусированная в нужном месте. Это просто элементарная механика напряженного поля.
— Это мне ничего не говорит, — сказал Дейн. — Где я? Кто вы?
— Начнем объяснения по порядку, — сказал Гант. — Возьмите стул. Теперь, если я правильно помню, в вашем локусе существует всего лишь несколько человеческих видов…
— Всего лишь один, — вставил Дзэкун. — Эти малые выглядят хрупкими, но они похожи на нас.
— О да, я вспомнил этот локус, где безволосый вариант систематически охотится за другими вариантами.
Он, прищурившись, осуждающе посмотрел на Дейна.
— Вы не чувствуете себя там одинокими?
— Конечно, там есть несколько любопытных низкоразвитых форм — сказал Дзэкун. — Фактически же они — живые ископаемые, субинтеллектуальные антропоиды: гориллы, орангутанги, шимпанзе, гиббоны и, конечно, целый спектр миниатюрных форм.
— Я полагаю, когда мутация установила превосходство одного вида, другие отступили в менее конкурирующие экологические ниши и развивались на этом уровне, — размышлял Гант. — Жаль. Я полагаю, что гориллы и другие являются дегенеративными формами.
— Возможно.
— Простите, — сказал Дейн, — но относительно объяснения…
— О, извините меня. Ну, начнем с Дзэкуна и меня. Мы австралопитеки. Помните, что это ваш термин. Мы — один из многих вариантов антропоидов, уроженцев обычных географических мест. Работники в желтой одежде, которых вы, несомненно, заметили, сродни вашим неандертальцам. Потом есть производные от синантропов с голубыми лицами и уроженцы Родезии…
— Каким образом уроженцы отдельных мест общаются между собой? И каким образом пещерные люди дожили до наших дней?
Глаза Ганта увидели кого-то позади Дейна. Он вскочил на ноги.
— А, добрый день, Инспектор.
Дейн обернулся. Похожий на медведя австралопитек со сплетением красных лент на воротнике и запястьях мрачно воззрился на него.
— Харраиф! — сказал Инспектор. — Альбинизм и аллопепсия. Надеюсь, не заразно.
— Генетический недостаток, Ваше Превосходительство, — ответил Дзэкун. — Это «Гомо Сапиенс», естественно, безволосая форма из одного довольно любопытного историко-географического места.
— Сапиенс? Теперь кажется, будто звенит
Инспектор, прищурившись, взглянул на Дейна.
— Вы — нет.
Он сложил пальцы в инстинктивном цифро-мнемоническом символе. Внезапно его голос стал твердым.
— Почему здесь один из этих братоубийственных варваров? — он повернулся. — Он должен находиться под арестом. Гант! Констебль! Вызвать сюда тяжело вооруженную группу! Этот человек опасен!
— Инспектор, я уверен… — начал было Гант.
— Это приказ! — рявкнул Инспектор.
Он перешел на непонятный язык, состоящий в основном из команд. После этого появилось несколько самых толстых неандертальцев, которые попытались схватить Дейна за руки.
Дейн огляделся вокруг и увидел лишенные подбородков, большеротые, коричневые лица, резко контрастирующие с голубыми глазами и прямыми белокурыми волосами.
— Что это происходит вокруг? — спросил он. — Мне нужен адвокат!
— Ничего подобного! — закричал Инспектор. — Я знаю, как обращаться со злодеями вашего типа! — он с отвращением взглянул на Дейна. — Возмутительно! Планирование дополнительных увечий, не так ли? Подготавливаете проникновение в месторасположение цивилизаций, чтобы поглотить всю конкурирующую жизнь? Не правда ли?
— Я привел его сюда, Инспектор, — вмешался Дзэкун. — Это было обычное нарушение уличного движения.
— Я сам решу, как поступить в этом случае! Теперь вы, «сапиенс»! Что за дьявольская схема изображена на рукаве вашей одежды? А?!
— Дениел Слейн, гражданское лицо, сотрудник общественной безопасности, номер 465–7329-988, — сказал Слейн.
— Что?
— Имя, должность и номер, — объяснил Дейн. — А больше я не буду отвечать ни на какие вопросы.
— Это означает уголовно наказуемое преступление, сапиенс! Незаконное оставление вашей среды, предумышленное нарушение закона…
— Вы забыли о моем рождении на свет без предварительного разрешения и не подтвержденное властями право на дыхание!
— Это наглость! — зарычал Инспектор. — Я предупреждаю вас, сапиенс, что в моей власти сделать вашу жизнь неприятной. Как вы заставили агента Дзэкуна привести вас сюда?
— Ну, пришла прекрасная фея и дала мне три желания…
— Уберите его! — зловеще воскликнул Инспектор. — Сектор девяносто седьмой, ненаселенная местность.
— Ненаселенная? Это, кажется, довольно экстремальное решение, не так ли? — прокомментировал один из охранников, нахмурив брови.
— Да, ненаселенная! Если вас это смущает, я могу заставить вас присоединиться к нему!
Охранник-неандерталец широко заулыбался, показывая белые зубы. Он кивнул Дейну, подтолкнув его вперед.
— Не горюй, Спогходо, — сказал он громко. — Он сильно постарел.
— Я сожалею о происходящем, — раздался голос над ухом Дейна.
Дейн не понял, был ли это Дзэкун или Гант.
— Я боюсь, что вас придется направить к месту заключения, но я попытаюсь впоследствии исправить дело.