Избранные детективы и триллеры. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Ну перестань, перестань, ты же большая девочка, все будет хорошо, не надо ругаться, успокойся, тебе баиньки пора.
– Нет! – громко всхлипнул первый голос. – Всех ненавижу! Жить нельзя! – И опять поток грязного, отчаянного мата.
Анжела довольно долго лежала и слушала. Наконец не выдержала, встала, вышла на балкон. Во дворе, в кругу фонарного света, стояла одинокая нелепая фигура. Это была районная сумасшедшая Дуня, женщина неопределенного возраста, вся в рюшах, бантиках, в детских разноцветных заколочках. Анжела часто видела ее у булочной, у аптеки, во дворе на лавочке, у гаражей-ракушек. Однажды она подошла совсем близко и попросила сигарету. У нее было причудливо изуродовано
Анжела вернулась в комнату, закрыла балконную дверь, и стало тихо.
Глава двадцать четвертая
Наталья Марковна знала, что в Москве началась активная работа по устранению опасности. В чем именно заключается эта работа, она понятия не имела. Владимир Марленович сказал, что заплатил Мише Райскому солидную сумму и теперь все в порядке. Когда они вернутся в Москву, проблема будет решена.
Генерал и генеральша страшно устали от постоянного страха за жизнь сына. Они были слишком старыми, чтобы выдержать столь долгий и мощный стресс. Генерал похудел, осунулся, еще никогда он не выглядел таким больным, но у Натальи Марковны после всех переживаний не осталось сил волноваться еще и за здоровье мужа. Ей хотелось покоя и тишины. Она вяло уговаривала себя и мужа не переживать из-за того, что Стас исчез и выключил телефон. Здесь, на Корфу, ничего плохого с ним произойти не могло. В конце концов, он взрослый мужчина и ему тоже надо расслабиться, наверняка познакомился с какой-нибудь одинокой туристкой из Европы, нагуляется вдоволь и вернется как миленький, никуда не денется.
Звонок Стаса прозвучал как гром среди ясного неба. Охранник Николай столь поспешно бросился к машине, что без всяких объяснений они оба поняли: опять с их сыном случилась какая-то гадость.
Через пару часов Николай привез его на виллу и скупо, спокойно объяснил, что произошла небольшая авария. На крутом повороте Стаса чуть не сшиб в пропасть огромный водовоз, но все обошлось. Стас сумел соскочить с мотоцикла в последний момент. Номер грузовика никто не запомнил. Полиция потребовала, чтобы Стас прошел медицинское обследование на наркотики, но в этом нет смысла. Придется долго судиться с компанией, которой принадлежит грузовик, и даже в случае положительного исхода дела полученные деньги не компенсируют и половины расходов на адвоката.
– Где и с кем ты был? – слабым, но суровым голосом спросил генерал. – Я потратил столько сил, времени и денег, чтобы обеспечить твою безопасность, а ты носишься по острову, по этому кошмарному серпантину, и тебе плевать на нас, ты даже не считаешь нужным позвонить...
– Ты принимал наркотики? – эхом подхватила генеральша.
– Слушайте, ну что вы ко мне привязались? – грубо заорал Стас. – Скажите спасибо, что я остался жив! После такого стресса не надо никакой наркоты!
– А до стресса? – Наталья Марковна схватила его за плечи, развернула к себе, попыталась заглянуть в глаза. Но глаза бегали и блестели, как механические стекляшки. – Почему ты опять выключил телефон? Где ты пропадал столько времени? Неужели нельзя было позвонить? Ты понимаешь, что мы старые, у нас с нервами плохо? Ты видишь, до чего довел отца?
Владимир Марленович сидел как изваяние в кресле-качалке. Лицо его стало мокрым, блестящим и таким бледным, что почти сливалось с бледно-зеленой стеной. У него начался обычный приступ боли, ему пора было принять лекарство еще полчаса назад, но он забыл и теперь думал только о том, как
– Я хочу спать. Я устал. Отстаньте от меня! – кричал Стас. Он был в этот момент отвратителен. Красное, опухшее лицо, выпученные глаза.
– Хочешь, так ложись, – поморщилась генеральша, – только не ори как базарная баба.
Стас отправился в душ на первом этаже, шарахнув дверью так, что содрогнулся дом.
– Володя, в чем же мы с тобой ошиблись? Почему он такой, ну почему? – выдохнула генеральша, падая в кресло. – Ему наплевать не только на нас, но и на себя самого. Он живет сегодняшним днем и совершенно не думает, что будет завтра. Мы с тобой не вечные. Кому он нужен на этом свете, кроме нас?
– Кому-то все-таки нужен, – процедил генерал сквозь зубы, – кто-то хочет его убить. Кто-то думает о нем, следит за каждым его шагом.
– Ты считаешь, этот водовоз не случайно оказался у него на пути?
– Ничего я не считаю, – генерал мучительно сморщился и закрыл глаза. – Все, прости, Наташа, мне нехорошо, – он тяжело поднялся и отправился наверх, в спальню.
Генеральша последовала за ним, тревожно спрашивая, что случилось и где именно болит, но он, не сказав больше ни слова, поспешно заперся в ванной. Наталья Марковна постояла у закрытой двери, постучала, услышала вполне спокойный и живой голос:
– Не волнуйся, Наташа, я приму прохладный душ и посплю немного. Это от жары. Не волнуйся.
Она спустилась вниз, в гостиную. Там на кушетке спал Стас, неукрытый, в одних трусах. В кресле у телевизора охранник досматривал дневной выпуск новостей из Москвы.
– Как ты думаешь, Николаша, это правда случайность? – шепотом спросила генеральша.
– Конечно, Наталья Марковна. Вы же знаете, какие опасные здесь дороги, – ответил Николаша, выключил телевизор и, перекинув полотенце через могучее плечо, отправился на пляж.
Стас, как в детстве, спрятался в сон от всех разговоров и проблем. Осталось только накрыть его пледом, сесть рядом и смотреть на него спящего сколько душе угодно.
Наталья Марковна смотрела на Стаса и думала о Сереже. За тридцать шесть лет она так и не сумела забыть своего первенца. Стас спал тревожно, вздрагивал, стонал, вертелся. Она поправила плед, погладила влажный лоб, жесткие пепельно-русые волосы.
Сережа был бы сейчас точно таким же, но совершенно другим. Он жил бы иначе, не как Стас. Он бы не сидел на шее у отца, руководя какой-то фиктивной фирмочкой. Все в банке знают, что эта несчастная «Омега» существует только ради того, чтобы Стасик числился на приличной должности. Сережа вырос бы настоящим самостоятельным мужчиной, хорошо, правильно работал, и они с Володей гордились бы его успехами. Он бы обязательно женился, и были бы внуки, и жизнь имела бы какое-то осмысленное продолжение.
Генеральша часто представляла себе двух маленьких мальчиков-близнецов, ласковых, разумных, похожих сразу и на нее, и на Володю. Она закрывала глаза и видела себя с большой двойной коляской в сквере под старыми тополями. Трепетали листья, плясали солнечные блики. Она затыкала уши и слышала выразительный детский лепет. Она так ясно представляла себе, как они растут, идут в школу, как с ними постоянно происходят забавные истории, поскольку они совершенно одинаковые и все их путают.
Иногда она делилась своими грезами с мужем, он криво усмехался в ответ и говорил: «Какие внуки, Наташа? У нас и так на руках огромный трудный младенец, от которого не знаешь, чего ждать, потому что он избалован до невозможности». Обычно дальше происходила небольшая вялая ссора, генеральша оправдывалась, убеждала себя и мужа, что воспитывала сына как могла, а если получалось неправильно, то кто же мешал ему, отцу, вмешаться?