Избранные духом Весны. Пари с заклятым врагом

Гордова Валентина

– Отношения строятся на доверии. Ты показала, что у тебя по отношению ко мне никакого доверия нет.

– А откуда ему взяться? – спросила в ответ, выковыривая снег из-за ворота адепта.

– Согласен, – ему это далось нелегко, – у тебя есть причины сомневаться в моей искренности, но я же сказал…

– А мне не слова нужны, – перебила закончившая со снегом я и посмотрела туда, где должны были находиться глаза мага, но в темноте я их совсем не видела, – поёшь ты красиво, так красиво, что сердце замирает, а уже через

пару дней идёшь на свидание с другой, а потом и вовсе похищаешь меня и надеваешь магический блокиратор.

Удерживающие меня руки сжались сильнее.

– Я бы не надевал, – сказанное с отчаянной попыткой не злиться, – но хотелось доехать до академии без травм!

Возмущённо фыркнув и гордо отвернувшись, сложила руки на груди и буркнула:

– Я бы не стала ничего тебе… портить.

Элтон помолчал и в тон мне сказал:

– Я бы не повёз тебя на кладбище.

– Правда? – я резко повернулась обратно и совершенно неожиданно ощутила на лице тепло его дыхания.

И сердце замерло… чтобы забиться быстро и встревоженно.

– Правда, – голос лорда Лемира был таким же тёплым, как его дыхание на моей щеке. – Я был зол и собирался порубить десяток-другой умертвий в лесу, но потом понял, что ты уехала не в академию. Не смог уйти, оставив тебя без присмотра на ночь глядя.

Ого… так вот, почему он был у лавки Лии? Неужели меня ждал? Поверить в это оказалось сложно, почти невозможно, и я бы не поверила, но его карета подъехала тут же, как я оказалась на улице.

– А как понял? – спросила тихо-тихо, тише ночного зимнего безмолвия.

Тишина, и Элтон даже дышать перестал – я точно поняла по закусавшему за щёки холоду. А затем ощутила тепло и услышала сказанное на выдохе:

– Пара моих умертвий приглядывает за тобой.

Я замерла, распахнув глаза, и Элтон, ощутимо скривившись, нехотя добавил:

– Уже два года.

Что?

Что?!

Два года? Целых два года, а я и не заметила?!

– Ты… ты… – у меня решительно не находилось слов.

– Давно в тебя влюблён, – вновь вздохнул некромант.

И сказать что-либо ещё я попросту не сумела, ощутив осторожное, едва ощутимое прикосновение его губ к моей холодной щеке.

И мир застыл… перестал существовать, сузившись до нас двоих и покалывающего ощущения его нежных мягких губ на моей чувствительной коже.

Я дышала едва-едва, а внутренний голос, настойчиво пытающийся вразумить, звучал всё дальше и глуше, пока не стих где-то вдали, оставив меня наедине с околдовывающими ощущениями и чувствами.

– Никогда не думал, что признаюсь в таком, но… Лягушка, ты на весь мир одна, другой такой не существует. Я знаю. Я искал.

Сердце споткнулось в очередной раз и продолжило свой быстрый неровный стук.

– Я разных девушек повстречал, – мягкие, удивительно нежные губы скользнули по щеке вниз, оставляя после себя ощущение не исчезающего тепла, – кротких,

покорных, умных, буйных, энергичных, непредсказуемых… Такое ощущение, что в каждой из них по кусочку от тебя, а всё прекрасное только в тебе одной живёт.

Слова – их не было, как и ровного дыхания, и мыслей, и сил сопротивляться его ненавязчивой нежности…

– У меня иначе, – я не сразу поняла, что голос принадлежит мне и это я говорю, – ты меня с первой встречи бесил и раздражал.

Некромант хмыкнул, легонько поцеловал мой подбородок и шепотом спросил:

– Когда всё изменилось?

Я открыла рот, но не сказала ни слова. Во-первых, сама не знала. Во-вторых, признаваться Элтону ещё и в этом я не собиралась.

И мозг со щелчком встал на место. Мир перестал кружиться, по моим венам прекратили разбегаться искры, перед глазами больше не плыло, а в голове снова стало ясно.

И Лемир словно почувствовал это. С тяжёлым вздохом нехотя отстранился, насколько это было возможно в нашем положении, взглянул так, что я его взгляд ощутила всем телом, и неожиданно довольно заключил:

– Так значит, у тебя от моих слов сердце замирает.

Замерло не сердце – я вся, потрясённо осознавая услышанное и тот факт, что я сама так и сказала.

– И теперь я у тебя вызываю не злость и раздражение, а нечто совершенно противоположное, – сладким голосом продолжил получающий искреннее удовольствие от ситуации маг.

– Ты меня очень злишь и раздражаешь, – хрипло не согласилась с ним, прикладывая все силы для того, чтобы выглядеть невозмутимой.

Получалось плохо, и Элтон это видел.

– Но в основе лежит совсем другое чувство, – промурлыкал гад некромантский.

И пошёл на снижение.

Это оказалось неожиданно, но ещё неожиданнее стало, когда я повернула голову и разглядела внизу огни академического замка. Выше верхушек деревьев мы не поднимались и, оказывается, просто сделали круг по лесу, чтобы вылететь к академии с другой стороны.

Надо же, а я и не заметила…

– Хочу, чтобы ты знала, – лениво и крайне самоуверенно произнёс Элтон, перелетая забор. – К моей Лягушке кроме меня больше ни один мужик не подойдёт.

Это вот было уже всё.

– Ты совсем охамел?! – пользуясь тем, что отсветы замка падали на лицо некроманта и я его теперь могла видеть, я гневно воззрилась в его зелёные глаза.

– Я тебя просто предупреждаю, – спокойно ответил этот… этот… слов на него нет!

– Нет, ты определённо охамел, – дриада мрачно сложила руки на груди. – Лемир, слушай внимательно, повторять не стану: я встречалась, встречаюсь и буду встречаться со всеми, с кем пожелаю. Хоть с двумя разом!

И что вы думаете? Некромант мягко приземлился на пустынную площадь, но меня не отпустил, лишь посмотрел – снисходительно-насмешливо, как смотрят на детей, сказавших какую-нибудь глупость.