Избранные духом Весны. Пари с заклятым врагом
Шрифт:
Подскочив, пробежала по лугу и нырнула в родные, крепкие, самые любимые на всём свете объятья. Папочка поймал, оторвал от земли и закружил сначала на краю поляны, а потом и над ней, призвав ветер и подняв нас в небеса на уровень верхушек молодых елей.
– Рад, что ты дома, мой цветок, – с теплом приветствовали меня, когда перестала весело визжать.
Моя улыбка медленно увяла.
Я тоже была рада вернуться, правда, но Лия и Элтон…
– Я не успела объясниться с друзьями, – призналась папе, нежась в его надёжных, готовых
– Дело серьёзное, – вмиг посуровел правитель Изумрудного дома.
И отдал ветру безмолвный приказ. А когда ноги по колени утонули в зелёном травяном океане, отпустил меня и сделал движение в сторону, открывая одну из тайных троп.
Через минуту мы вышли во дворе родительского дома и сразу стало ясно: меня ждали.
– Каррин! – завопили, завизжали, закричали сестрёнки и рванули ко мне со всех сторон.
В следующую секунду я была уронена на землю неконтролируемой девчачьей толпой, затискана, зацелована, обслюнявлена и обкусана. Кто как умел, так и радовался, и слезать с меня никто не планировал.
– Помогите… – прохрипела задыхающаяся под весом шести тел от трёх до четырнадцати лет.
Вообще, нас у родителей десять, и все девочки. Мои старшие Аэрима и Маливетта уже давно вышли замуж и с нами не жили, Энви пошла по моим стопам и уехала учиться, и остальные девчонки, насколько знаю, намерены поступить таким же образом. Анвайри, ей сейчас четырнадцать, уже решила, что будет учиться на бытовика в Государственной магической академии – «Прямо как Каррин».
– Мама идёт, – раздался над нашим повизгивающим комком чуть насмешливый, полный тёплой любви голос папы.
В душе вспыхнула надежда, что уж сейчас-то мама всех построит, как она умеет, но…
– Рина! – взвизгнула мамуля и свалилась сверху.
И не смотри, что целая старшая Царица и всем нашим волшебным лесом и его обитателями управляет. Когда надо, она девочка-девочка, растрёпанная, взбалмошная и капризная.
– Раздавите Рину, – папа, как ему и полагается, попытался взять ситуацию в свои крепкие руки и даже весьма успешно стащил с меня пару восторженных тел, а когда младшие завалились обратно, поступил куда проще и умнее – попросту выдернул меня со дна кучи.
– Спасибо, – поблагодарила запыхавшаяся, подавленная, сильно помятая и растрёпанная, но всё равно ужасно радостная и счастливая я.
А потом мы всё равно со всеми обнимались, правда, уже стоя и по очереди.
Порыв ветра, шелест расступающейся листвы, и на поляну перед домой Царицы ступили трое лесных Хранителя – высокие седобородые мужчины в светло-зелёных мантиях в пол.
– Терновые розы требуют Царицу, – с уважением в голосе произнёс стоящий по центру старец Эндевур.
И, несмотря на серьёзность ситуации, весело мне подмигнул. Я улыбнулась в ответ и встревоженно посмотрела на мамочку.
Мигом посерьёзнев, она величественно склонила голову и попыталась сделать шаг, но:
– Младшую, – добавил
А младшая – это я!
Стремительный разворот, и начавшая стремительно выращивать в волосах ядовитые шипы мама прошипела папе:
– Ты знал?!
– Цвет мой, – начал папа, но куда там.
– Ты знал! Поэтому требовал возвращения Рины! Ты, мерзавец!
Пойманный с поличным, папа беспомощно глянул на меня. И вот в другой ситуации я бы за него заступилась, но сейчас:
– Сам виноват, надо было сразу рассказать, – отступила, подняв руки и всем видом показывая, что в родительские разборки я встревать не буду.
И, развернувшись, поспешила к Хранителям. Те со мной обниматься не стали, не положено, но улыбнулись все трое, расступились и жестом предложили первой ступить на волшебную тропу нашего самого волшебного леса.
Раньше, когда терновые розы спали, они ничем не отличались от самых обычных. Цвели, благоухали и сбрасывали листву на зиму. Я частенько гуляла по их отдалённому саду, бродила по безмолвным тропинкам и наслаждалась уединением.
И потому сейчас, выйдя с тропинки и заслышав гул голосов, даже растерялась.
Когда мама сказала, что терновые розы запели, я думала, что они действительно поют…
Но цветы ругались.
– Ты своими корнями нарушаешь моё личное пространство!
– Мне жарко!
– Убери от меня свои листья!
– Пи-и-ить хочу!
– Пиончик бы, ароматный такой, краси-и-ивый…
– Воды! Солёной воды! Срочно!
Над отдалённым садом стоял гомон голосов. Вопли, крики, стоны, плач. Кошмар какой-то, что-то я совсем перехотела к ним идти и даже попыталась незаметно шагнуть назад.
Шелест листвы, и рядом со мной переплетением коричневых ветвей и зелёных листочков возник Доай, страж земель Изумрудного дома.
– Умаялся я с ними, – задумчиво протянул дух и предложил тем же тоном, – может, давай под корень?
И плавно провёл горизонтальную линию тем, что должно было означать руку.
Хранители задохнулись от возмущения.
– Младшая Царица, а давайте мы хранителя поменяем?! – опять началось.
Доай обернулся, поверх плеча насмешливо глянул на старцев и те побледнели, осознавая: хранителя менять никто не будет, это раз, и у этой троицы теперь будут проблемы, потому что дух у нас жутко вредный и злопамятный, это два.
А я даже вмешиваться не стала. Сами виноваты. Знают же, что за языки их длинные только им и отвечать, но всё равно умничают.
– А меня зачем звали? – не спеша к розам, шепотом спросила у Доайа.
– А солёная почва их знает, – беззаботно отозвался дух, – иди и спроси.
Как у него всё просто.
Но так как другого варианта правда не было, я вздохнула и пошла, куда послали – болтать с розами.
Шаг по изумрудной травке – голоса стихли, волшебные растения замерли, прислушиваясь.