Избранные лучшие детективные истории
Шрифт:
— Я… Маш, я — свинья, да? — Аркаша решился поднять глаза.
— Ну а кто же? — вытаращила глаза та. — Еще какая! Иди, грей котлетки, мама сказала, их полный холодильник…
Пока виноватый Худоруков разыскивал котлеты в пустом холодильнике, Маша наводила красоту. Сегодня она должна быть неотразимой. И потом, ей еще надо купить платье, как требовал Кирилл. И она… конечно же, она будет королевой!
— Худоруков, у тебя есть елка? — кричала она из гостиной в кухню.
— Е… есть. Нам на работе выдавали… кому надо.
— Мне надо, Худоруков! Ты просто
— Да не вопрос! — бубнил тот, доставая три вялые картофелины — все лучше, чем ничего.
Телефон позвонил, и Маша прыгнула к нему быстрее, чем хотелось бы Аркадию. Но, поскольку его никто не спрашивал, то он прилежно чистил картофель.
— Да, Кирюша, непременно куплю. А ты где? — щебетала в трубку Маша.
— Маш, у меня, говорю же, что-то с машиной. Ну, блин, замордовался весь! Маша, прикинь — такая маленькая хрень отломилась, а нигде не купишь. Маш, ты меня слушаешь?.. Сейчас найду ее и сразу к тебе. Говорят, в «Магде» есть. Придется туда. Но это минут двадцать, а потом моя «Маздочка» будет, как новенькая, и мы с тобой полетим тебе за платьем. Ты через двадцать минут будешь готова?
— Буду-буду-буду! — кокетливо запела Маша. — Жду!
Она отключила телефон и пришла на кухню:
— Я ж просила котлеты, а не картошку. От нее ж толстеют!
— С этой не потолстеешь, — поморщился Аркашка. — И потом, тебе-то что бояться? У тебя классная фигурка!
За такие слова можно было расцеловать даже Аркашку.
А уж когда он выставил на стол шипящую сковороду с жареной картошкой, Маша готова была хоть трижды его чмокнуть, да звонок помешал.
— Маш! — удивленно хлопал ресницами Кирилл. — А говорила, что будешь готова!
— А я подготовилась! — поиграла ямочками Маша. — Проходи, картошку будешь?
Кирилл прошел на кухню, но, завидев Худорукова, поморщился.
— Чего это, Мария, у тебя гостей с самого утра… навалом просто!
— Садись, — вытянула ему стул Маша. — Рассказывай, как вы Макса-то убили?
Кирилл уже взял вилку, но после слов Маши вилка с легким звоном брякнулась на пол.
— Ой-й-й-й, ну какой нынче мужик нервный пошел, — поморщилась дама. — Что ты, я не знаю, право! Сиди спокойно и рассказывай — как и из-за чего вы с Магдой убили Макса.
— Не знаю никакой Магды, — пробурчал Кирилл и отвернулся к окну.
— Ну-ка, ну-ка, ну-ка… — насторожился Худоруков.
Он даже забыл про картошку, ссутулился и стал надвигаться на Кирилла.
— Расскажи-ка мне, кого это ты грохнул?
— Да пош-шел ты! — Тот криво дернул губой.
— Точно! — тут же согласился Худоруков. — Пошел бы… только вместе с тобой. Давай-ка, сокол, поднимайся, пойдем вместе, оставим девочку завтракать, она голодная совсем. А мы с тобой… Да поднимайся ж, говорю!
И хиленький Худоруков резко выдернул из-за стола Кирилла Громова.
— Да ты… ты офигел, что ли?! — Тот захлебнулся от негодования. — Топай сам! Сейчас как… Да отцепись! Во, блин, клещ!! Расскажи ему! Знаешь, где я тебя видал! Ха!.. Да отцепись же! Да кто ты такой! Сейчас браткам звякну, они тебя уроют,
Маша спокойно ковыряла вилкой в сковороде и только тихо качала головой:
— Ой, дура-а-ак… Громов, это же не чучело, это же Худоруков! Ведущий оперативник нашего Советского РОВД, ну надо ж знать!
Кирилл Громов сник, и только прошептал:
— Ну блин… Новый год!
То ли родительница Олега Андреевича жила в другом городе, то ли матушка заневестилась, но ночь Маше предстояло провести одной. Потому что Наталья Викторовна отзвонила, сообщив, что именно сейчас они наконец-то добрались до родни, а потому Машеньке следует послушно лечь баиньки и есть котлетки из холодильника. Машенька прилежно пообещала выполнить все, что маменька велит, пожелала спокойной ночи, после чего выслушала возмущенную тираду на тему «О каком спокойствии может идти речь в самую что ни на есть предновогоднюю ночь!».
После разговора стало тоскливо. Да и в самом деле — ночь-то предновогодняя! Завтра вся страна будет визжать, плясать, орать и веселиться, и только одна Маша «есть котлетки»! Все рухнуло. А какой праздник намечался…
Было уже около двенадцати ночи, когда в двери позвонили.
— Кто? — грозно спросила Маша.
— Это я, открой…
В этот раз она впустила его охотно — тем более что весь день не могла найти себе места.
— Ну, Аркашка, рассказывай! Узнал что-нибудь? — нетерпеливо теребила гостя Маша.
Тот по-свойски прошел в кухню, поставил на стол полные пакеты.
— Вот… а то ты небось и в магазин не ходила?
— Худоруков! Ты мне… пакетами уши не затыкай! Отвечай! Что там Громов? Сознался?
— Даже быстрее, чем ты думаешь… — мстительно усмехнулся Аркашка. — Наши ребята еще не подъехали, а он уже всю вину на эту Магду спихивал.
— Ну рассказывай же, давай! Ну, чего ты тянешь-то?!
— Там мороженое растает. — Аркадий снова уткнулся в пакеты.
— Сейчас точно убью… — сжала губы Маша и заиграла желваками. — Прямо вот этим поленом. Мороженым!
— Ну чего говорить-то? — уставился на нее Худоруков. — Все проще пареной репы. Девушка вышла за богатенького… За Саранцева этого… Ну и… в общем, показалось ей, что он бессовестно долго живет и здравствует. Ей, понимаешь, одной хотелось деньжатами руководить. Причем она уже делала попытку отравить супруга, однако в тот раз не получилось — попутали бокалы и отравился другой товарищ. А доказать вину Магды не сумели. Другая бы зажалась и радовалась, что пронесло, а эта! Беременная она оказалась. И по чистой случайности не от мужа любимого. Но… все сделала красиво: потребовала от супруга диковинного вечера — чтобы на заброшенном хуторке, чтобы никого вокруг, только он и она! И вот тогда она ему хотела сделать подарок — сообщить, что ждет маленького беби. Супруг все устроил, отвез женушку в тьмутаракань, то есть к вам на дачи, вин всяких навез, вкуснотищи, свечечки купил, но вот дитенку не обрадовался — он, понимаешь ли, бесплодным оказался, лет с тридцати какой-то бякой переболел, ну и…