Избранные научно-фантастические произведения в 3 томах. Том 3

Беляев Александр Романович

С этим чудесным человеком надо быть осторожнее. И потом, какое приобретение! Ни фараоны, ни величайшие императоры и короли не обладали такой игрушкой! Если бы только приручить эту двуногую птицу!…

— Как тебя зовут?

Ариэль подумал и ответил:

— Сиддха.

Это было имя одного из духов индусской мифологии.

— Сиддха? Пусть будет Сиддха, — сказал после паузы раджа.

— Всемилостивейший владыка! — напомнил о себе оживший Мохита.

Раджа бросил на него благосклонный взгляд и сказал:

— Казначей выдаст тебе крор рупий… И семьсот лаков рупий…

за семь рубцов на теле, которые ты получил.

Мохита поклонился до земли. Столько тысяч рупий раджа, конечно, не даст ему, но все же не оставит без награды.

— Послушай, Сиддха, оставайся у меня, и ты не пожалеешь.

В зал вошла раджина Шьяма.

Шьяма была в национальном наряде. Золотой обруч художественной чеканной работы украшал лоб и был прикреплен к черным волосам булавкой с крупными камнями изумрудов и кровавых рубинов, массивное ожерелье кованого золота охватывало шею, на ногах низко спускались платиновые обручи с погремушками. На ней было ярко-зеленое платье, как и полагается правоверной, и руки ее от плеч до кистей были закрыты золотыми запястьями, перевязанными шелковыми шнурками, поддерживавшими также и хрупкие стеклянные браслеты, спущенные на кисти рук. Среди всех этих украшении туземной работы на руках раджины было несколько золотых браслетов с драгоценными камнями работы лучших парижских ювелиров.

Глядя на нее, трудно было себе представить, что эта женщина, похожая на сказочную царицу, умеет щеголять в европейских платьях и туфлях на высоких каблуках.

— Послушай, Шьяма… — сказал раджа. — Мохита раздобыл мне новое чудо.

При этом верный наперсник начал улыбаться и кланяться. Раджа уже был в хорошем настроении и хотел загладить вспышку своего гнева похвалой Мохите в присутствии жены.

— Смотри, этот юноша умеет летать, — продолжал он, указывая на Ариэля пальцем с нанизанными до среднего сустава перстнями.

— Так это он! Я уже слышала, что он спас Аната. Его надо вознаградить за это, — сказала Шьяма, приближаясь к Ариэлю. — Почему он связан? Бедняжка!… И какой красивый!… Развяжите ему руки! — приказала она слугам.

— Развяжите руки, но обвяжите веревкой вокруг тела, — поспешил сказать раджа, беспокойно заерзав на подушке. — И держите крепче конец веревки! Ну, а теперь, Сиддха, покажи, что ты умеешь.

На этот раз Ариэль тотчас начал подниматься на воздух. Слуги постепенно отпускали веревку словно от привязанного аэростата. Ариэль поднялся к высокому потолку и начал описывать круги, разглядывая лепные украшения.

Раджа с интересом и беспокойством следил за ним, откинувшись на подушку.

Шьяма отошла подальше, чтобы лучше видеть, и следила за летающим человеком с побледневшим от волнения лицом.

— Изумительно! — воскликнула она.

— Довольно, Сиддха! Спускайся.

Ариэль спустился.

— Что же все это значит? — спросила взволнованная Шьяма — Кто он? Бог? Человек?

— Сиддха не хочет сказать нам об этом, — ответил раджа. — Но он скажет и будет жить у нас. Не правда ли, Сиддха? И ты не улетишь от нас? Бог ты или человек, но тебе и на небе не будет так хорошо, как у меня. Не улетишь?

— Нет!

— Ну

вот и великолепно. Но, уж не обижайся, пока все-таки мы будем присматривать за тобой.

— Ты, может быть, голоден, Сиддха? — дружелюбно спросила Шьяма.

Ариэль посмотрел на нее с благодарностью. Об этом могла подумать только женщина.

Но Ариэль немного ошибался: Шьяма была доброй женщиной, но, задавая этот вопрос, она имела заднюю мысль: «Боги не нуждаются в пище». И своим ответом Сиддха откроет свою сущность — божескую или человеческую.

— Да, я проголодался, — просто ответил Ариэль, улыбнувшись.

«Не бог!» — подумала Шьяма.

А раджа вполголоса давал Мохите строжайшие и точнейшие указания о том, как беречь и содержать Сиддху.

В заключение, сняв с пальца два перстня, раджа бросил их Мохите.

Мир был восстановлен.

21. СОГЛАСЕН

Ариэля отвели в комнату, которая помещалась рядом со спальней раджи.

Раджа хотел иметь Сиддху поближе к себе.

К летающему существу приставили двенадцать слуг, словно он был принцем крови. Впрочем, слуги являлись и сторожами пленника.

С низкими поклонами они предложили господину Сиддхе принять ванну с душистыми эссенциями, облачили в дорогие одежды, принесли обильный и вкусный обед.

Среди фруктов были редкие плоды, в том числе бирманские мангустаны, которых Ариэль никогда не видел и не знал, как их есть. Со смущением он давил и щипал плоды, пробовал кусать.

Прислуживавший ему за столом почтенный седой индус, величественно, как брамин, скрывая в усах улыбку, сказал:

— Разрежь их ножом, господин, и отведай то, что находится внутри.

«Для бога он не слишком-то много знает», — подумал старик.

После обеда Ариэль с удовольствием растянулся на тахте. Смуглый мальчик, склонившись над ним, обвевал его веером. Мимо высокого, с решеткой, окна пролетали ласточки, и Ариэль завидовал им.

Здесь лучше, чем в Дандарате, и все же он не спокоен. Он уже мог составить себе представление о радже, который с такой легкостью переходит от ласки к жестокости. Сейчас Ариэлю хорошо, но что ждет его завтра?… С каким удовольствием он обменял бы эту позолоченную клетку на скромную хижину Низмата! Что-то думают о нем старик, Лолита и Шарад? Он исчез так внезапно… Неужели всю жизнь он обречен переходить из одной клетки в другую? Почему он не так свободен, как ласточки? Если бы не эта железная решетка, Ариэль улетел бы вместе с ними в голубой простор неба.

В продолжение дня раджа несколько раз заглядывал в комнату Ариэля, ласково справлялся, хорошо ли ему, доволен ли он пищей и слугами.

Радже не терпелось поиграть с новой игрушкой, но Шьяма убедила его не беспокоить Сиддху — пусть сегодня отдохнет. А раджа, несмотря на весь свой восточный деспотизм, во многом уступал своей любимой раджине, которая считалась одной из красивейших и умнейших женщин Индии и была ему полезной помощницей в его делах с сагибами. Того, чего не мог добиться от сагибов он, легко добивалась Шьяма несколькими ловко сказанными словами и очаровательной улыбкой.