Избранные письма. 1854-1891
Шрифт:
245. В. В. РОЗАНОВУ. 18 октября 1891 г., Сергиев Посад
(…) В жизни моей теперь крутая перемена или, вернее, несколько перемен в зависимости одна от другой. Главное то, что я, так сказать, разрушаю теперь свой домашний, семейный строй, крепко сложившийся за последние 11 лет, и в ожидании возможности поступить куда-нибудь в ограду поселяюсь пока здесь один, в некоторого рода «безмолвии». «Безмолвие» по-монашенски не значит «молчание», это значит более или менее беззаботное, беспопечительное одиночество, разумеется, с постом и молитвой. И древние отцы различали два главных рода иночества — послушание (в общине) и безмолвие (одиночество). (…)
Страхова статью [918] (о Л. Толстом) прочел с негодованием, отвращением и бешенством! Какая хитрая, подлая статья; и, с другой стороны — какая рабская преданность Толстому!..
Я так был взбешен этой статьею, что хоть сейчас возражать, и возражать грубо, беспощадно и т. д.
Но, разумеется, писать не стал. Я никогда полемикой с отдельными лицами не занимался, а теперь и
918
…Страхова статью… — Статья Н. Н. Страхова «Толки об Л Н. Толстом» в журнале «Вопросы философии и психологии» (1891. сентябрь). Сам Толстой читал эту статью еще весной, когда она не была пропущена цензурой для журнала «Русское обозрение». Он писал Страхову: «Вы понимаете, что мне неудобно говорить про нее, и не из ложной скромности говорю, а мне неприятно было читать про то преувеличенное значение, которое вы приписываете моей деятельности. Было бы несправедливо, если бы я сказал, что я сам в своих мыслях, неясных, неопределенных, вырывающихся без моего на то согласия, не поднимаю себя иногда на ту же высоту, но зато в своих мыслях я и спускаю себя часто, и всегда с удовольствием, на самую низкую низость; так что это уравновешивается на нечто очень среднее» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч. М., 1953. Т. 65. С. 286.)
919
…расплатиться с некоторыми старыми долгами… — Это были крошечные, в несколько десятков рублей, а один в немного сотен рублей (200–300), долги разным знакомым еще в Турции. Леонтьев постоянно этим тревожился: и не тем, что он должен деньги («честь моя не очищена»), а тем, что, быть может, эти деньги очень нужны и, во всяком случае, очень пригодились бы давшему их. (Примеч. В. В. Розанова. «Русский вестник». 1903. Июнь. С. 426).
Рядом с полнейшим согласием у нас с Вами есть непостижимые недоразумения… Так, например, для Вас лица Достоевского просты и естественны. А для меня они почти все отвратительно изломаны. А вот именно Вронский-то для меня прост и естествен, всех изломаннее в «Анне Карениной» это Левин. Одно это «искание» меня бесит… «Искатели» должны быть редки и велики умом. И тогда они стоят внимания. Так и было в старину, а теперь этих вредных искателей, как собак, и кроме ненужных страданий и вреда от этого ничего не выходит. Что касается (Вы пишете) иностранного принца, в котором Вронский увидал в увеличенном виде свои же черты и сказал: «Неужто и я такая глупая говядина!»— то это со стороны Толстого гениальный взмах кисти, но со стороны Вронского просто ошибка, от тяжелого собственного настроения. И принц, и он сам — здоровые, крепкие, светские люди — и прекрасно. А что мы, кабинетные или вообще «штатские» люди, не таковы, нам же хуже. Кстати, скажите: который из двух героев романа «Анна Каренина» в случае религиозного переворота стал бы — просто православным, ездил бы к от. Амвросию или даже стал бы примерным монахом? Конечно, Вронский, а не несносный этот Левин (такой же противный лично, как сам Лев Николаевич).
Постарайтесь приехать…
Умру — тогда скажете: «Ах, зачем я его не послушал и к нему не съездил!»
Смотрите!.. Есть вещи, которые я только Вам могу передать. (…)
Впервые опубликовано в журнале: «Русский вестник». 1903. Июнь. С 428–432.
246. А. А. АЛЕКСАНДРОВУ. 22 октября 1891 г., Сергиев Посад
Дорогой Анатолий Александрович! Нельзя ли как-нибудь достать для меня подлинник ужасного реферата Вл(адимира) Серг(еевича) Соловьева [920] ?! Читаю в «Моск(овских) Вед(омостях) и глазам своим все не хочу верить! Неужели? Неужели? Так все прямо и дерзко — в России 90-х годов?! И ни у кого не найдется силы как следует ответить! [921]
920
…реферат Вл. Серг. Соловьева… — 19 октября 1891 г. в заседании Московского психологического общества Вл. С. Соловьев прочел реферат «Об упадке средневекового миросозерцания», в котором утверждал, что нравственно-социальный прогресс человечества стал возможен, главным образом, благодаря атеистам («Большинство людей, производящих и производивших этот прогресс, не признает себя христианами». Соловье в Вл., Собр. соч. Т. 1—10, СПб. Т. 6, С. 357).
«Против главных положений реферата Соловьева, уже на том же заседании, на котором читался самый реферат, были сделаны очень сильные и веские возражения. Так, известный нам философский писатель Астафьев против отождествления Соловьевым задачи христианства с нравственно-социальной задачей выставлял то, что задача и значение религии гораздо шире нравственно-социальной задачи. Другие оппоненты Соловьева (как напр. кн. Цертелев, проф. Зверев) указывали ему на то, что нельзя отождествлять задачи государства и религии и подчинять первые вторым; они могут соприкасаться, но не сливаться («Вера и разум». 1902. № 16. С. 152–153).
921
21 октября 1891 г. в газете «Московские ведомости» появились сразу три сообщения о реферате Вл. С. Соловьева (М. Афанасьева, А. Ф. Омирова и Ю… Николаева).
Впервые опубликовано в кн.: Памяти К. Н. Леонтьева. СПб, 1911. С. 122.
247. А.
(…) Об реферате Соловьева не беспокойтесь больше. Вчера узнал, что он будет напечатан в «Вопросах философии и психологии
Эта история меня сильно поразила и огорчила!..
Все мы (и я прежде всех!) бессильны, и нет у православия истинно хороших защитников. Юрий Николаевич [922] (спаси его Господи!) бьется почти что один. Но и его возражения очень недостаточны.
922
Юрий Николаевич — Ю. Н. Говоруха-Отрок (псевдоним — Ю. Николаев).
Неужели же нет никаких надежд на долгое и глубокое возрождение Истины и Веры в несчастной (и подлой!) России нашей?.. Не знаю, что и подумать, и чрезвычайно скорблю!..
Возражать сам, по многим и важным причинам, не могу. Перетерлись, видно, «струны» мои от долготерпения — и без своевременной поддержки… Хочу поднять крылья — и не могу! Дух отошел! Но с самим Соловьевым я после этого ничего и общего не хочу иметь… Жду только прочесть реферат, чтобы написать это ему.
И ни от кого другого не жду такого возражения, какое нужно!
А нужно вот какую постановку — прямую:
1) Да, забота о личном спасении души есть трансцендентный эгоизм, но кто верит в Евангелие и Св. Троицу, тот и должен прежде всего об этом заботиться. Альтруизм же «приложится» сам собою.
2) Личный альтруизм может смягчить и сделать сносными самые суровые учреждения (мы глазами, а не по слухам, видали на крепостном праве при Николае Павловиче [923] ), смягчить настолько, насколько нужно, ибо излишние смягчения массам не полезны, даже и с христианской точки зрения: усиливает гордость.
923
Николай Павлович — император Николай I (1796–1855).
3) Правда, что неверующие люди сделали гораздо
больше не для ощутимого благоденствия (это еще вопрос), а для уравнительного прогресса, чем верующие. Но тот, кто верует, поймет из этого не то, что хочет понять негодяй Соловьев, а то, что сам прогресс нехорош… и что до него, в сущности, христианству дела нет. Оно может только допускать его как неизбежность и в житейской практике мириться с ним, пока он (прогресс) не идет противу
Церкви открыто. И только.
Прочтите это Юрию Николаевичу. Я уверен, что он согласится с этим, но уверен также, что так, «ребром», он не решится поставить вопрос печатно.
А то, что Александр II [924] , Ростовцев [925] , Милютин [926] , Самарин [927] и др. не были «безбожниками»— это возражение в высшей степени невыгодное. Во-первых, в степени церковности этих деятелей позволительно сомневаться. Думаю, что большинство их было одинаково далеко и от «безверия», и от истинно-церковного христианства. Они были все именно «умеренные либералы»: не отвергали и не руководились, не подчинялись. Самарин позволил себе напечатать, что есть «нравственные атеисты», которые ближе к Богу, чем многие «благородные», «высокопреподобные» и т. п. Вот их (славянофилов) церковность! Ни от. Амвросий, ни Филарет или Никанор, ни Тихон Задонский [928] этого бы не сказали. Моей племяннице, Марье Владимировне, просившей у от. Амвросия разрешения молиться за отца (который, умирая, торжественно отказался принять священника), старец дал особую молитву, где испрашивается пощада у Бога в том, что она по личному чувству дерзает за безбожника молиться… (…)
924
Александр II (1818–1881) — русский император.
925
Яков Иванович Ростовцев (1803–1860) — генерал-адъютант, деятель крестьянской реформы 1861 г. Член негласного комитета по крестьянскому делу, сторонник освобождения крестьян с наилучшими условиями. Председатель редакционных комиссий.
926
Николай Алексеевич Милютин (1818–1872) — государственный деятель, поборник широкого самоуправления и самостоятельности крестьянской общины. Будучи товарищем министра внутренних дел, руководил всем ходом крестьянской реформы.
927
Самарин — Ю. Ф. Самарии.
928
Тихон Задонский (Тимофей Савельевич Кириллов, 1724–1783) — иерарх русской церкви и духовный писатель. Епископ Воронежский. Много сделал для распространения просвещения и улучшения нравов. Оставив кафедру, удалился в Задонский монастырь и вел там аскетический образ жизни. Привлекал к себе множество паломников.
Господи! Зачем вы все так осторожны? Уж не «практичность» ли какая-нибудь? Смотрите, пересолить недолго. Есть всему время; иной раз и эта кажущаяся «практичность» бывает в высшей степени непрактична.
Это отчасти и к Вам, мой добрый друг, Анатолий Александрович, относится. Я помню и у Вас что-то: «Ангелы кротко» и т. д.
Изгнать, изгнать Соловьева из пределов Империи нужно, а не… И т. д.
Впервые опубликовано в кн.: Памяти К. Н. Леонтьева. СПб, 1911. С 122–125.