Избранные произведения о духе законов

Монтескье Шарль Луи

Такими законами управлялись Крит и Лакедемон. И Лакедемон последний сдался македонянам, а Крит стал после всех добычею римлян. Те же самые учреждения были и у самнитян[41], и они доставили римлянам двадцать четыре триумфа.

Та же необычайная сила, которую мы видели в учреждениях Греции, явилась нам и среди грязи и разложения нашего времени. Один законодатель и честный человек образовал народ, у которого честность — такое же естественное качество, как храбрость у спартанцев.

Г. Пенн — настоящий Ликург, и хотя первый поставил себе целью мир, а второй — войну, они сходны по тем своеобразным путям, на которые они вывели свои народы, по силе своего влияния на свободных людей, по своим победам над их пред рассудками

и господству над их страстями.

Другой пример может нам представить Парагвай. То, что было сделано здесь, хотели вменить в преступление обществу[42], которое в удовольствии повелевать видит единственное благо жизни. Но управлять людьми, делая их счастливыми, всегда прекрасно.

Это общество достойно славы за то, что первое показало в этих странах пример сочетания религии с гуманностью. Исправляя опустошения, произведенные в стране испанцами, оно приступило к излечению одной из величайших ран, когда-либо нанесенных человечеству.

Топкая чувствительность этого общества ко всему, что оно называет честью, его рвение к религии, которая в гораздо большей степени смиряет тех, кому она проповедуется, чем тех, кто ее проповедует, позволили ему затеять великие предприятия и успешно выполнить их. Оно вызвало из лесов рассеянные в них народы, обеспечило их пищей, снабдило их одеждой; и если бы все это повело лишь к тому, что больше людей стало заниматься промышленностью, то и этим одним было бы уже много сделано. Те, кто пожелает создать подобные учреждения, должны установить общность имущества республики Платона, благочестие, которого он требовал по отношению к богам, отчуждение от иностранцев для охранения нравов; нужно поручить ведение торговли государству, а не отдельным гражданам; нужно дать людям наши искусства без нашей роскоши и наши нужды без наших желаний.

Нужно запретить употребление денег, которое ведет к тому, что люди увеличивают свои богатства выше меры, положенной природой, бесполезно хранят то, что они бесполезно накопили, и до бесконечности умножают свои желания. Деньги как бы восполняют природу, которая дала нам очень ограниченные средства для того, чтобы возбуждать наши страсти и развращать друг друга.

Граждане Эпидамна, почувствовав, что нравы у них портятся вследствие сношений с варварами, избрали особое должностное лицо для заведования всеми торговыми оборотами от имени города и для города. Таким образом, торговля перестает вносить разложение в государственное устройство, а государственное устройство не лишает общество выгод торговли.

ГЛАВА VII

В каком случае могут быть полезны эти своеобразные учреждения

Учреждения подобного рода могут быть уместны в республиках, так как в основе их лежит политическая добродетель. Но для того, чтобы развить чувство чести у подданных монархии и внушать страх подданным деспотических государств, не требуется так много забот.

Кроме того, такие учреждения возможны лишь в небольших государствах, где можно весь народ воспитывать, как одно семейство, в одном, общем для всех направлении.

Законы Миноса, Ликурга и Платона предполагают бдительный надзор одних граждан над другими, на который нельзя рассчитывать при смятении, рассеянности и обширном характере дел народа крупного государства.

Эти учреждения требуют, как было уже сказано, отмены денег. Но в больших обществах многочисленность, разнообразие, сложность, важность дел, удобства купли-продажи и медленность обмена требуют общей денежной меры. Для повсеместного распространения своей власти или повсеместной защиты ее надо иметь то, с чем люди везде связывают власть.

ГЛАВА VIII

Объяснение одного парадоксального мнения древних, относящегося к воспитанию нравов

Полибий, рассудительный

Полибий, говорит нам, что музыка была необходима для смягчения нравов обитателей Аркадии, которые жили в стране суровой и холодной, и что жители Кинета, пренебрегавшие музыкой, превзошли в жестокости всех прочих греков, так что не было города, где совершалось бы столько преступлений, как у них. Платон не побоялся даже сказать, что нельзя внести никакого изменения в музыку, которое не повлекло бы за собой соответственного изменения в государственном устройстве.

Аристотель, который написал свою Политику, кажется, только для того, чтобы противопоставить свои идеи идеям Платона, согласен, однако, с ним в мнении о важном влиянии музыки на нравы. Теофраст[43, Плутарх, Страбон[44] — все древние писатели разделяли эту точку зрения. И это у них не необдуманное мнение, а одно из основных начал их политики. Так они создавали законы; так, думали они, надо управлять государствами.

Полагаю, что я буду в состоянии объяснить это. Надо иметь в виду, что в греческих городах и особенно в тех, главным занятием которых была война, всякий труд и всякая профессия, которые имели целью денежный заработок, считались недостойными свободного человека. «Большая часть ремесел, говорит Ксенофонт, — калечит тела людей, занимающихся ими; они заставляют сидеть в тени или близ огня и не оставляют времени ни для общения с друзьями, ни для участия в государственных делах». Ремесленники стали гражданами в некоторых демократиях только в пору разложения последних. И Аристотель, сообщая нам об этом, утверждает, что благоустроенная республика никогда не даст им права гражданства.

Земледелие тоже считалось делом рабским, и занимался им обыкновенно какой-нибудь покоренный народ: илоты у лакедемонян, пе)риэки у критян, пенесты у фессалийцев и другие порабощенные народы в других республиках.

Наконец, всякая мелкая торговля считалась у греков постыдной. Она заставляла гражданина оказывать услуги рабу, постояльцу, иностранцу, мысль об этом возмущала свободолюбие эллина, и Платон в своих законах требует наказания для гражданина, занявшегося торговлей.

Таким образом, греческие республики были в очень затруднительном положении. Они не хотели, чтобы граждане занимались торговлей, земледелием, ремеслами, но не хотели также, чтобы они проводили время в праздности. Граждане не имели никаких других занятий, кроме гимнастических и военных упражнений. На греков надо поэтому смотреть как на общество атлетов и воинов. Но эти упражнения, столь пригодные для воспитания людей грубых н диких, требовали противовеса в других занятиях, способных смягчать нравы. Музыка как искусство, действующее на душу через посредство органов тела, была очень подходящим для этого средством. Она занимает середину между телесными упражнениями, которые делают людей жестокими, и отвлеченными умствованиями, которые делают их нелюдимыми. Нельзя сказать, чтобы музыка внушала добродетель. Это было бы непостижимо; но она противодействовала ожесточающему влиянию грубого учреждения и в области воспитания отводила и для души место, которого у нее без этого не было бы.

Предположим, что среди нас есть общество людей, до того страстно любящих охоту, что они ею одной только и занимаются. Нет сомнения, что такое занятие подействовало бы на них ожесточающим образом. Но если бы эти люди, кроме того, получили бы еще и вкус к музыке, то вскоре в их обращении и нравах мы заметили бы некоторое различие сравнительно с прежним. Наконец, обычные упражнения греков возбуждали в них лишь грубые страсти: суровость, гнев, жестокость. Музыка же пробуждает все чувства и дает душе ощутить кротость, сострадание, нежность, тихую отраду. Наши сочинители моральных рассуждений, с такою строгостью запрещающие нам посещать театры, этим достаточно убеждают нас в силе той власти, которую имеет музыка над душой человека.