Избранные работы
Шрифт:
На первый взгляд кажется, будто именно северно-американская хозяйственная жизнь образовалась в своих существенных чертах без содействия евреев. Когда я выражал в разговорах мнение, что современный капитализм в своей основе есть не что иное, как эманация еврейского духа, то довольно часто мне возражали ссылкой именно на Соединенные Штаты, как на доказательство справедливости противоположного. Сами янки чванливо утверждают иногда, что они обошлись без евреев. Какой-то американский писатель, если не ошибаюсь, Марк Твен, объяснил однажды довольно обстоятельно, почему евреи не играют там, в Америке, никакой роли: потому будто, что они, янки, такие же «продувные» (smart), как и евреи, если даже не более продувные. (Между прочим, то же самое говорят о себе и шотландцы.) И действительно: среди крупнейших промышленников и спекулянтов Соединенных Штатов, среди «магнатов трестов» мы встречаем мало еврейских имен. Со всем этим можно согласиться. И все-таки я поддерживаю свое утверждение, что и Соединенные Штаты – и что даже ни одна страна так, как Соединенные Штаты – исполнены еврейского духа. Впрочем, в иных американских кругах – и как раз в кругах людей, способных судить о вещах – это знают очень хорошо. Когда несколько лет тому назад была отпразднована с большой пышностью 250-летняя годовщина
Но в чем же заключается крупное значение евреев именно для Соединенных Штатов? Во-первых, в том, что с количественной стороны, их участие в американской экономической жизни никогда не было так мало, как это кажется на первый взгляд. Из того, что среди полудюжины миллиардеров, имена которых, вследствие подымаемого ими (и особенно их женами) шума, у всех на устах, нет ни одного еврея, совсем еще не следует, что еврейский элемент слабо представлен в американском капитализме. Во-первых, даже среди крупнейших трестов некоторые находятся под руководством евреев. Так, плавильный трест (Smelter-trust), который со всеми находящимися под его контролем заводами представлял (1904 г.) капитал (номинально) в 201 млн. долл., есть дело рук евреев (Гуггенгеймов). Точно также евреи занимают руководящее положение в табачном тресте (500 млн. долл.), в асфальтовом, телеграфном и т. д. трестах. Точно так же в руках евреев находится целый ряд крупнейших банкирских фирм, под «контролем» которых находится, разумеется, весьма значительная доля американского хозяйства. Так, например, «Гарриманова система», имевшая целью объединение всех американских железнодорожных сетей, получила существенную поддержку от нью-йоркского дома Кун, Леб и Кo. Очень многочисленны евреи, занимающие руководящее положение, на Западе: Калифорния в значительной мере дело их рук. При основании этого штата евреи выделились на поприще судей, депутатов, губернаторов, бургомистров и т. д., и не менее в области промышленности. Братья Зелигманы, В. Генри, Джессе, Джемс в Сан-Франциско; Луи Слосс, Льюис Герстль в Сакраменто (где они основали «Alasca Commercial Сo»); Гельман и Ньюмарк в Лос-Анджелесе – таковы немногие из крупнейших фирм, развивших здесь свою деятельность. Во время золотого периода именно евреи завязали сношения с Востоком и Европой. Важнейшие финансовые сделки того времени предпринимались такими людьми, как В. Давидсон, агенты Ротшильда, А. Прист из Род-Эйланда, А. Дайер из Балтимора, три брата Лазар (основавшие международный банкирский дом «Lazard Freres» в Париже, Лондоне и Сан-Франциско), Зелиганы, Глэзье, Вормсеры. Мориц Фридлендер был одним из крупнейших пшеничных королей. Адольф Сутро занимался эксплуатацией Комстокских каналов («Comstock Lodes»). И поныне еще большинство калифорнийских банков и промышленные предприятия в руках евреев. Я напомню о «The London, Paris and American Bank» (З.Гринебаум, Р.Альтшуль), «Angl. California Bank» (Ф. Н. Лилиенталь, И. Штейнгарт), «Nevada Bank», «Union Trust Company», «Farmers and Merchants Bank of Los Angelos» и т. д. Я напомню о разработке угольных копей Дж. Розеифельдом, о преемнице компании Гудзонова залива – «The Alasca Commercial Со», о «North Americ Comm. Со» и т. д.
Вряд ли можно сомневаться, что, благодаря иммигрированию за последние десятилетия многочисленных евреев, повсюду стало в колоссальных размерах чувствоваться значение евреев для американской хозяйственной жизни, как количественного фактора. Пусть вспомнят только, что теперь в одном Нью-Йорке живет уже больше миллиона евреев и что из эмигрировавших евреев огромное большинство еще не начинало капиталистической карьеры. Если положение дел в Америке будет и в дальнейшем идти так, как в последние 30 лет, если размеры эмиграции и процент прироста различных национальностей останутся такими же, что и теперь, то через 50 или 100 лет Соединенные Штаты превратятся в страну, населенную лишь славянами, неграми и евреями, в которой, разумеется, евреи захватят хозяйственную гегемонию.
Но все это фантазии, касающиеся будущего, и им не место в этом очерке, где изучается прошлое и настоящее. Относительно же этого прошлого и настоящего приходится признать, что участие евреев в американской хозяйственной жизни, беря только количественную сторону дела, довольно значительно и далеко не так ничтожно, как это можно думать на основании поверхностного наблюдения; но все-таки из одного этого количественного участия нельзя заключить о том огромном значении, которое я здесь (вместе со многими другими знающими людьми) приписываю еврейскому племени. Значение евреев, главным образом, качественного характера, как это вытекает из довольно сложного ряда соображений.
Поэтому я не акцентирую внимание на немаловажном факте, что в Америке евреи почти монополизируют – или же, по крайней мере, монополизировали в течение долгого времени – целый ряд весьма существенных отраслей торговли. Я имею здесь в виду, главным образом, торговлю зерновым хлебом на Западе; торговлю табаком, хлопком. С первого же взгляда ясно, что это три жизненных нерва американского народного хозяйства; ясно также, что лица, в руках которых находятся эти три мощные отрасли хозяйства, должны тем самым принимать выдающееся участие во всей совокупности хозяйственной жизни; но, как я уже сказал, я не настаиваю особенно на этом обстоятельстве. Не настаиваю потому, что есть еще
Евреи – это как бы совсем особая нить, это, можно сказать, как бы золотая нить, вплетенная в ткань американского народного хозяйства от его начала до конца, так что хозяйственная жизнь Америки с первого же момента получает от них свой отпечаток.
Ибо с момента первого же пробуждения капиталистического духа на берегах Атлантического океана и в лесах и степях новой части света они находятся здесь. Годом прибытия их считается 1655 г., – именно та дата, когда к устью Гудзона пристал, из снова подпавшей под власть португальцев Бразилии, корабль с еврейскими беглецами, начавшими ходатайствовать о разрешении поселиться в основанной там Голландско-Вест-индской компанией, колонии. Ходатайствовали они об этом разрешении, однако, не как просители, а как члены племени, принимавшего активное участие в основании новой колонии, племени, перед влиянием которого уже должны были склоняться губернаторы. Когда корабль с еврейскими поселенцами прибыл в Новый Амстердам, губернатором там был Стюйвзент. А Стюйвзент не был другом евреев и охотно бы закрыл доступ ново-пришельцам. Но из Амстердама пришло распоряжение в письме директоров компании (от 26 апреля 1655 г.): евреям не должно препятствовать заниматься торговлей и селиться в пределах области Вест-индской компании, «also because of the large amount of capital which they have invested in shares in this Compagny» («потому что они вложили большие капиталы в акции этой компании»). Из Нового Амстердама они вскоре устремились в Лонг-Эйланд, Альбани, Род-Эйланд, Филадельфию.
И с тех пор начинается оживленная деятельность их, первым результатом которой было то, что новые колонии вообще могли уцелеть экономически. Если теперь существуют Соединенные Штаты, то только потому, что английские колонии Северной Америки добились, благодаря ряду благоприятных обстоятельств, могущества, давшего им под конец возможность самостоятельного существования. И именно при созидании этого колониального могущества, евреи были первыми и энергичнейшими работниками. Я опять-таки имею в виду не тот элементарный факт, что только благодаря поддержке некоторых богатых еврейских домов колониям удалось добиться самостоятельного государственного устройства: эта поддержка дала им ту экономическую основу, на которую они могли опереться. Без еврейских поставок во время войны и особенно без полученных от них необходимых денежных средств, никогда не была бы осуществлена независимость Соединенных Штатов. Но эти услуги евреев не представляют чего-то присущего исключительно одним американским отношениям: это универсальное явление, почти однообразно встречающееся нам в истории всех современных, покоящихся на капиталистическом основании, государств.
Но я нахожу зато в другого рода деятельности еврейских колонистов факт, благодаря которому конституировались Соединенные Штаты и который представляет в то же время явление, свойственное только американскому миру. Я имею в виду тот простой факт, что в течение XVII и XVIII столетий еврейская торговля была тем источником, из которого черпало жизнь народное хозяйство американской колонии. Только поддерживавшиеся евреями торговые сношения сделали возможным то, что колонии продолжительное время были экономически связаны с метрополией и в то же время достигли самостоятельного хозяйственного процветания. Проще говоря, благодаря обязательству, которое Англия налагала на свои колонии – покупать все продукты обрабатывающей промышленности в метрополии – само собой получилось то, что торговый (а, значит, и расчетный) баланс колоний был постоянно пассивным. Их хозяйственный организм должен был бы истечь кровью, если бы к нему не притекал постоянно поток крови в виде благородных металлов. Но этот свежий поток создавала еврейская торговля, перекачивая золото из южно– и центрально-американских стран в английские колонии Северной Америки. Благодаря тесным сношениям, завязанным эмигрировавшими в Северную Америку евреями с вест-индскими островами и Бразилией, они сумели развить оживленную торговлю с этими областями, носившую в итоге активный характер для северно-американских колоний: таким образом, добывавшиеся в тех странах или притекавшие к ним из непосредственного соседства благородные металлы (с начала XVIII в. на первом плане также и бразильское золото) переходили в жилы северно-американского народного хозяйства.
Если, считаясь с только что указанными фактами, можно с некоторым основанием сказать, что Соединенные Штаты вообще обязаны своим существованием евреям, то с тем же правом можно сказать, что только благодаря еврейскому влиянию они таковы, какими мы их знаем, т. е. именно американские. Ибо то, что мы называем американизмом, в значительнейшей своей части не что иное, как кристаллизовавшийся еврейский дух.
Но откуда же взялась эта резкая окраска американской культуры специфически еврейским духом?
Как мне кажется, из начавшегося весьма рано и носящего вполне универсальный характер перемещения колонистов с еврейскими элементами.
Насколько я себе представляю дело, заселение Северной Америки происходило в большинстве случаев следующим образом: группа здоровых мужчин и женщин – скажем двадцать семейств – отправлялась в дикие, нетронутые места, чтобы начать здесь новую жизнь.
Из этих двадцати семейств девятнадцать имели с собой плуг и серп; они шли с намерением распахать леса, выжечь степи и зарабатывать себе пропитание, возделывая собственными руками землю. Двадцатая же семья устраивала лавку и снабжала своих сотоварищей необходимыми предметами потребления, которых не производила земля. Эта двадцатая семья начинала вскоре брать на себя задачу сбыта, произведенных девятнадцатью другими семьями, земледельческих продуктов. Она имела больше наличных денег, чем другие семьи, и поэтому могла, в случаях нужды, быть полезной другим ссудами. Очень часто к «лавке», которую она держала открытой, примыкал своего рода земельный кредитный банк; часто также агентство по продаже земли и аналогичные предприятия. Таким образом, благодаря деятельности этой двадцатой семьи, северно-американский крестьянин уже заранее приходил в соприкосновение с денежным и кредитным хозяйством Старого Света. Все производственные отношения складывались наперед на современном основании. Дух города победоносно врывался сейчас же в отдаленные деревни. Американское народное хозяйство с первого же дня колонизации стало проникаться элементами капиталистической организации. Ибо эти первые торговые ячейки быстро разрослись во все охватывающие организации. Но кто придал этому «Новому Свету» капиталистический характер, кто именно – если принимать в расчет только личный фактор, а не просто влияние исторической конъюнктуры? – Двадцатая семья в каждой деревне.