Избранные сочинения в 2 томах. Том 1
Шрифт:
Войдя в свой кабинет, Васильев с наслаждением откинулся на спинку кресла. Минутный, но действительно по праву заслуженный отдых.
Перед ним лежала открытая тетрадь его технического дневника. Он снова увидел страницу с датой «30 сентября»…
Какая тишина в его подводном кабинете! Она наступает всегда, когда чувствуешь, что заканчиваешь большую, особенно любимую работу…
«Итог последних лет…» читал он в дневнике.
Может быть, впервые за все эти годы Васильев по-настоящему отдыхал…
Сколько было непрерывных споров, обид и бессильного отчаяния, когда Васильев не мог и не умел доказать преимущества своего проекта!
Даже в те далекие годы, когда еще не было приборов ультразвуковой разведки, Васильев понимал, что движущийся по дну танк мог с успехом решить задачу поисков нефти. Танк должен ползти по грунту для того, чтобы непосредственно исследовать его. Приборы электрической и сейсмической разведки, применяемые для обнаружения нефтяных пластов, по мнению Васильева, было нерационально использовать на подводной лодке. В этом случае лодка должна ложиться на грунт при каждом измерении. Только подводный танк позволяет вести разведку, почти не останавливаясь, на ходу, особенно с применением ультразвукового локатора. Наблюдение за выходами газов в виде пузырьков, поднимающихся со дна, также удобнее производить непосредственно у грунта.
Васильев доказывал, что подводная лодка не может следовать за всеми неровностями дна, как гусеничный танк, а поиски ультразвуком нефтяных месторождений сквозь толщу воды неэффективны, как вскоре показали опыты Саиды.
Конструктор также считал, что буровая разведка с помощью передвижной буровой, то есть специально приспособленного для этой цели агрегата, каким является подводный танк, несравненно более удобна и совершенна, чем буровая разведка с подводной лодки. Ему пришлось это упорно доказывать при защите своего проекта.
И только сегодня он мог вздохнуть свободно. Задача теперь решена!
Инженеру казалось, что ему не хватит слов рассказать о такой большой радости…
Он протянул руку к кнопке видеотелефона. Как обычно, вспыхнула лампочка… светлел экран. На нем появилось усталое лицо директора.
— Я слушаю, Александр Петрович…
Васильев медлил. Все слова казались не теми, чужими. Он молчал, будто желая продлить счастливые минуты… Страна ожидала его ответа… Он теперь может сказать…
— Где ты сейчас? Добрался до берега? — спросил Агаев.
— Нет, на глубине трехсот метров. Мои координаты… — Васильев наклонился к своим записям и, стараясь быть спокойным, передал цифры.
— Почему не вернулся? — удивился Агаев.
Но тут не выдержал суровый «капитан подводного танка».
— Слушай, Джафар Алекперович! — закричал он в микрофон. — Нашел! Фонтанирует!.. Можешь сообщить всем. Понимаешь, всем!.. Рустамову телеграфируй!
— Поздравляю, дорогой! Обнимаю крепко… У нас все готово,
И вот другой взволнованный голос идет издалека, летит над морем десятки километров, проникает сквозь толщу воды, доходит до самого сердца:
— Как я этого ждал, Александр Петрович! Мои самые горячие чувства с тобой… Привет всем твоим друзьям. От меня Саиду не забудь поздравить. Координаты записали. Будем над вами в двадцать два часа… Погоди, не торопись… Тут Мариам за свои машины беспокоится.
Изображение Гасанова расплылось и утонуло в глубине экрана. Как сквозь аквариум, видел Васильев приближающееся к нему другое лицо. Вот она, Мариам!
Все до мельчайшей подробности — волоски между широкими бровями, темный пушок на верхней губе, которая сейчас почему-то вздрагивала, остренький подбородок, — все это видел Васильев отчетливо и ярко…
Напрасно говорили придирчивые инженеры, что опытные модели видеотелефона имеют недостаточную четкость — более низкую, чем у нормальных телевизоров. Не мог сейчас поверить этому Васильев… Он и сам не знал, что образ Мариам с такой ясностью отражался не на экране, а в его сознании и воображении.
— Радость моя не знает границ, — взволнованно и словно читая стихи говорила Мариам. — А вы счастливы? — спросила она.
— Очень, Мариам!.. Два дня назад я делился с вами горем, а теперь принимайте тонны счастья в ваши маленькие руки. — Инженер протянул ей ладони и рассмеялся. — Смотрите не уроните!
— Тут вас все ждут с нетерпением, — сказала девушка потупившись.
— А вы? — затаив дыхание, спросил Васильев.
Она подняла на него лучистые глаза.
По экрану побежали косые полосы и, как дождем, смыли изображение.
В репродукторе послышался треск, все смолкло.
Васильев в сердцах стукнул кулаком по столу. Нажал кнопку, пытаясь вновь вызвать кабинет директора, но ответа не было. Он подвинул к себе аппарат, постучал по нему, открыл заднюю крышку, но в это время странные звуки, напоминающие шум ветра, привлекли его внимание. Они доносились из коридора.
«Неужели снова свистит скважина?» подумал инженер.
Распахнулась дверь, и на пороге показался задыхающийся Синицкий. Он прислонился к стене и, широко раскрыв глаза, смотрел на Васильева. Инженер вскочил с кресла:
— Что в буровой?
— Ничего… Только не беспокойтесь, Александр Петрович! прерывающимся шепотом сказал студент. — Там… пожар…
Не помня себя бежал Васильев по коридору. Из двери буровой вырывалось пламя. Горящая нефть ползла ему навстречу… Люди бросались на нее с огнетушителями, засыпали песком, топтали ногами тонкие огненные струйки.
К двери буровой нельзя было подойти — пламя охватывало ее со всех сторон… Черные клубы дыма поднимались к потолку… Кроме огненных языков, люди ничего не видели. Они задыхались, но не могли оставить это страшное место…