Избранные стихи
Шрифт:
25 июня 1917
x x x
Мой день беспутен ин нелеп: У нищего прошу на хлеб, Богатому даю на бедность,
В иголку продеваю - луч, Грабителю вручаю - ключ, Белилами румяню бледность.
Мне нищий хлеба не дает, Богатый денег не берет, Луч не вдевается в иголку,
Грабитель входит без ключа, А дура плачет в три ручья Над днем без славы и без толку.
29 июля 1918
x x x
С.Э.
Писала я на аспидной доске, И на листочках вееров поблеклых, И на речном, и на морском песке, Коньками
И на стволах, которым сотни зим, И, наконец, - чтоб всем было известно! Что ты любим! любим! любим! любим! Расписывалась - радугой небесной.
Как я хотела, чтобы каждый цвел В веках со мной! под пальцами моими! И как потом, склонивши лоб на стол, Крест-накрест перечеркивала - имя...
Но ты, в руке продажного писца Зажатое! ты, что мне сердце жалишь! Непроданное мной! внутри кольца! Ты - уцелеешь на скрижалях.
18 мая 1920
x x x
Кто создан из камня, кто создан из глины, А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело - измена, мне имя - Марина, Я - бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти Тем гроб и надгробные плиты...
– В купели морской крещена - и в полете Своем - непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети Пробъется мое своеволье. Меня - видишь кудри беспутные эти? Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена, Я с каждой волной - воскресаю! Да здравствует пена - веселая пена Высокая пена морская!
23 мая 1920
x x x
Знаю, умру на заре! На которой из двух, Вместе с которой из двух - не решить по заказу! Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух! Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле!
– Неба дочь! С полным передником роз!
– Ни ростка не наруша! Знаю, умру на заре!
– Ястребиную ночь Бог не пошлет по мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест, В щедрое небо рванусь за последним приветом. Прорезь зари - и ответной улыбки прорез...
– Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Декабрь 1920
Маяковскому
Превыше крестов и труб, Крещенный в огне и дыме, Архангел-тяжелоступ Здорово, в веках Владимир!
Он возчик и он же конь, Он прихоть и он же право. Вздохнул, поплевал в ладонь: - Держись, ломовая слава!
Певец площадных чудес Здорово, гордец чумазый, Что камнем - тяжеловес Избрал, не прельщась алмазом.
Здорово, булыжный гром! Зевнул, козырнул и снова Оглоблей гребет - крылом Архангела ломового.
18 сентября 1921
Хвала Богатым
И засим, упредив заране, Что меж мной и тобою - мили! Что себя причисляю к рвани, Что честно мое место в мире:
Под колесами всех излишеств: Стол уродов, калек, горбатых... И засим с колокольной крыши Объявляю: люблю богатых!
За их корень, гнилой и шаткий, С колыбели растящий рану,
За тишайшую просьбу уст их, Исполняемую, как окрик. И за то, что их в рай не впустят, И за то, что в глаза не смотрят.
За их тайны - всегда с нарочным! За их страсти - всегда с рассыльным! За навязанные им ночи, (И целуют и пьют насильно!)
И за то, что в учетах, в скуках, В позолотах, в зевотах, в ватах, Вот меня, наглеца, не купят Подтверждаю: люблю богатых!
А еще, несмотря на бритость, Сытость, питость (моргну - и трачу!) За какую-то - вдруг - побитость, За какой-то их взгляд собачий,
Сомневающийся...
– Не стержень Ли к нулям? Не шалят ли гири? И за то, что меж всех отверженств Нет - такого сиротства в мире!
Есть такая дурная басня: Как верблюды в иглу пролезли. ...За их взгляд, изумленный насмерть, Извиняющийся в болезни.
Как в банкротстве... "Ссудил бы... Рад бы Да..."
За тихое, с уст зажатых: "По каратам считал, я - брат был..." Присягаю: люблю богатых!
30 сентября 1922
Диалог Гамлета с совестью
– На дне она, где ил И водоросли... Спать в них Ушла, - но сна и там нет!
– Но я ее любил, Как сорок тысяч братьев Любить не могут!
– Гамлет! На дне она, где ил: Ил!.. И последний венчик Всплыл на приречных бревнах...
– Но я ее любил, Как сорок тысяч...
– Меньше Все ж, чем один любовник. На дне она, где ил.
– Но я ее
любил??
5 июня 1923
x x x
Б. Пастернаку
Рас - стояние: версты, мили... Нас рас - ставили, рас - садили, Чтобы тихо себя вели По двум разным концам земли.
Рас - стояние: версты, дали... Нас расклеили, распаяли, В две руки развели, распяв, И не знали, что это - сплав
Вдохновений и сухожилий... Не рассорили - рассорыли, Расслоили...
Стена да ров. Расселили нас как орлов
Заговорщиков: версты, дали... Не расстроили - расстреляли. По трущобам земных широт Рассовали нас как сирот.
Который уж, ну который - март?! Разбили нас - как колоду карт!
24 марта 1925
x x x
Рябину Рубили Зорькою. Рябина Судьбина Горькая. Рябина Седыми Спусками. Рябина! Судьбина Русская.
1934
Читатели газет
Ползет подземный змей, Ползет, везет людей. И каждый - со своей Газетой (со своей
Экземой!) Жвачный тик, Газетный костоед. Жеватели мастик, Читатели газет.
Кто - чтец? Старик? Атлет? Солдат?
– Ни черт, ни лиц, Ни лет. Скелет - раз нет Лица: газетный лист!
Которым - весь Париж С лба до пупа одет. Брось, девушка!
Родишь Читателя газет.
Кача - "живет с сестрой" ются - "убил отца!" Качаются - тщетой Накачиваются.
Что для таких господ Закат или рассвет? Глотатели пустот, Читатели газет!