Избранные стихи
Шрифт:
Работающие извилины
пока имеются в резерве,
иначе бы я вряд ли умер
под шутки собственного космоса
(он спился и ополоумел,
едва со мною познакомился).
Но и теперь, предвзятый, выспанный,
я не решился на весомые
корректировки всяких смыслов
и всевозможные резоны
ценить других землян. Мне чужд
их плоский мир, мне с ними тесно...
Вышенаписанная чушь
для них естественна.
2008
* * *
Могло
Но изменить себя настолько,
чтоб о сценической карьере
не думать мерками Вудстока -
не получается. Я ранен
аккордом ми (минорным) в душу,
он вгрызся челюстью пираньи
в неё. "Видать, ему я нужен
зачем-то", - сделал этот вывод
из очевидного нюанса
недавно я: он не был вынут,
а следовательно - остался
одним из множества меня...
И осознав масштаб последствий,
я от себя оборонял
его длину последним средством
из мне доступных. Я с приветом
с его больной подачи взрощен
был в гения, но и при этом
могло быть проще!
2010
ЛИЦА
До городской границы метра
не добежал я, рухнул в лужу...
Но то ли я стал незаметным
до неприличия (заслуженно
ли?), то ли был настолько жалок,
что в спазмах стихотворной рвоты
я умер... Лица горожанок
внесли стихийностью заботы
последние штрихи в картине
моей кончины: все при деле!
Меня под руки подхватили
и понесли визжа, потея
за город: "Нефиг мертвечине
нам портить качество столицы,
хотя б и северной", - учили
они мужей своих, а лица
их ни на миг не прекращая
сиять от радости быть в теме,
от предвкушения трещали -
они до одури хотели
уже начать звонить друзьям
мужей подруг, чтоб поделиться им
самозначением, грызя
подробности своими лицами.
2010
* * *
Откуда взялся этот зуд
на языке? Чесать им хочется.
Мой мозг по-прежнему разут
на фоне пола (одиночества
недостаёт не только мне,
но к разговорам это косвенно
относится), а на ковре
как в бытовом небеспокойстве он
разглядывает сам себя
сквозь оргстекло непонимания:
работа, творчество, семья,
а где же я? Обытованная
моя квартира - знак почёта,
а не досадное везение.
Влияние
меня преследует осеннее
упрямство. Я б оставил всё
как есть - вот стало мне легко бы!
А если дважды повезёт,
клянусь семь раз нажать на "copy",
дабы не париться, что в миг,
когда придётся вставить фразу мне,
я загоню себя в тупик
в своём же разуме.
2010
* * *
Тело от собственной бренности
ежеминутно страдает...
Словно царевна в крепости
заперт я в нём. Молодая
кровь постепенно сменится
дряхлого старца жидкостью...
Но подрастает наследница
с должным количеством жирности
(чем, разумеется, радует
предка). Немного терпения,
и - жизнеродные атомы
приостановят деление...
Плотность. Качаются мускулы
на обезвреженных жилах.
Много во мне древнерусского,
мало - норвежского жира,
но их во мне сочетание
нечто подобное массе
напоминает. Чеканили
нервы на рёбрах фразы,
коие с неким усилием
позже в стихи превращались...
С ними, под трель клавесинную,
скоро я распрощаюсь...
Что означает брюзжание,
если не жажду похмелья?
Сколько бы ни разрешали мне
вдоволь напиться - верю:
с третьей, с десятой, с сотой
(если удастся) попытки
я молодые соки
прочь из себя выпью!
Тело трещит от усталости.
Спрячу бошку аки страус
и не познаю старости
(даже когда состарюсь).
2016
BESIDE СТРАДИВАРИ
Из меня не вышел скрипичный мастер.
Обуреваемый иною страстью,
ощущаю себя на родном диване
новой вещью в упаковочном пенопласте
и не завидую Страдивари.
А чего пыхтеть над секретом лака-то?
Превращать любимое дело в пахоту
нафига? Трудоголиком нужно родиться,
чтоб работать над качеством полового акта
путём наращивания мышц ягодицы
и другими бессмысленными вещами
не понятно во имя чего... Завещали
мне великие люди древности, что
постоянный труд человечество обогащает.
Это не выглядело так смешно -
не заказчики бы инструментов,
прячущие под масками экстравертов
алчность ценителей дорогих изяществ!