Избранные воины Императора
Шрифт:
— Так-то лучше.
Он передал богато вышитую одежду ближайшему охраннику и улыбнулся мне с видом уверенного в себе человека.
— Терпеть не могу эту проклятую штуку. Я в ней выгляжу как диван.
Оспаривать это утверждение было глупо, так что я не стал даже пытаться.
Вместо этого, я повернулся к гололиту и обратился к генералу.
— Несомненно, вы знаете, кто мы, — сказал я, — поэтому я не буду тратить время на представление.
Тем более что я в любом случае не знал кем были трое компаньонов Грайса: на мой взгляд, в своих шлемах они выглядели одинаковыми, да и если бы они их
— Что тут у нас?
— Расположение всех подразделений, о которых мы знаем в настоящее время, — ответил человек в сине-сером. Видимо он был столь же доволен, как и я, что мы обошлись без формальностей.
— Голубым обозначены лоялисты, желтым, зеленым и красным — различные фракции противника. Они охотятся друг за другом не меньше, чем за нами, поэтому мы с удовольствием позволили им продолжать в том же духе, в то время как сами ожидаем появления армии освобождения.
— Мы уже прибыли, — напомнил ему Грайс, внезапно появившись сбоку от меня и уставившись на изображение с задумчивым выражением лица, — их расположение не имеет смысла.
Я посмотрел на дисплей более внимательно, стараясь разглядеть то, что он имел в виду. Красные, желтые и зеленые иконки группировались вокруг синих анклавов словно пена вокруг водосброса, в зависимости от того, в чей сектор попал окруженный имперский опорный пункт. По одному цвету на каждый, плюс дворец, который, казалось, находился на стыке их зон влияния и был окружен красным на юге и востоке, желтым на севере и зеленым на западе.
— Вы правы, — сказал я через минуту.
На границах фронта они приближались друг к другу, но не соприкасались. Это не было неожиданностью, так как борющимся фракциям нужно было куда больше солдат, чем у них было, чтобы укрепить произвольную линию фронта длинною в несколько километров. Но позиции, на которых они окопались, не выглядели стратегическими, а несколько потенциально слабых мест вообще остались без защиты. Грайс подошел к кафедре управления, и, бормоча унылые литании, которые, кажется, использовали технопровидцы, обслуживающие подобные системы в Гвардии, начал возиться с кнопками. Он, должно быть, нажал на правильные, потому что три цвета внезапно сменились болезненно-фиолетовым, вся картина встала на своё место.
— Трон Земной, — сказал я в ужасе, — весь город сплошная ловушка!
— Это очевидно, — сказал Грайс так, словно ему это было ясно с самого начала. Так вполне могло и быть. Только ДюПанья выглядел смущенным.
— Генерал Ортен? — спросил он, по крайней мере, ответив на повисший вопрос о том, как зовут его товарища. — Что он имеет в виду?
— Он говорит, что мы были идиотами, — ответил Ортен, его поразило неприятное понимание ситуации и от этого он выглядел не более радостным чем остальные, — междоусобица, которая, как мы надеялись, сведет за нас их численность на нет была только для отвода глаз.
Он тяжело вздохнул.
— Я останусь в своей квартире, пока вы сможете созвать военный трибунал.
— Вы не сделаете ничего подобного, — отрезал я, — если вы действительно виноваты во всем этом безобразии, то будь я проклят, если позволю вам так легко уйти от ответственности, просто встав перед расстрельной командой.
Ортен и ДюПанья уставились на меня, и хотя Астартес оставались
15
Что вполне понятно, так как большинство коллег Каина по меньшей мере арестовали бы его в ожидании расследования, а многие просто расстреляли бы на месте безо всяких формальностей.
— Комиссар Каин прав, — согласился Грайс, — сейчас не подходящее время, чтобы лишать себя старшего офицера СПО.
Я кивнул, развивая неожиданную поддержку.
— Сейчас нам нужно ваше знание местных условий. А разобраться, кто виноват, мы сможем позже, когда справимся с повстанцами.
— Разумеется, я в полном вашем распоряжении, — произнес Ортен. Своим выражением лица он напоминал прыгуна со шпилей, беспечно сиганувшего в отверстие в обшивке улья прежде, чем оглянуться и осознать, что оно ведет в выгребную яму.
— Боюсь, я все ещё не понимаю, — сказал ДюПанья слегка извиняющимся тоном и Грайс ткнул в гололит рукой в желтой латной перчатке.
— Подобное расположение отрядов совершенно логично, если повстанцы действуют как единая сила. Они могут весьма эффективно оборонять город от внешнего вторжения, так и препятствовать движению любых имперских подразделений, пытающихся развернуться внутри него.
— Имперская Гвардия должна была приземлиться на аэродроме, — добавил я, указывая на посадочную площадку в окрестностях Фиделиса, где в более спокойные времена приземлялись и взлетали самолеты и орбитальные шаттлы.
— Это единственное достаточно большое открытое место, которое можно использовать как плацдарм. Но как только они опустятся, то окажутся в роли уток в тире под скоординированным огнем вот этих подразделений "Василисков" и "Мантикор".
Ортен кивнул.
— Которые в это время вроде бы как обстреливают друг друга, или делают вид, чтобы мы в это поверили.
— Они могут быть нейтрализованы, — спокойно произнес Грайс, — теперь мы знаем о масштабах обмана и их хитрость не сработает.
— В любом случае не сейчас, пока мятежники все ещё думают, что мы одурачены, — сказал я, задаваясь вопросом, как мятежникам удалось провернуть столь выдающийся фокус.
Требовалась потрясающая степень координации, которая напряжет навыки даже самого опытного штаба высшего командования, не говоря уже о толпе разочаровавшихся ополченцев. Мои ладони снова начали зудеть, но на этот раз я не видел никакого смысла в моем смутном беспокойстве, поэтому вернул своё внимание к текущим проблемам.
— Плохо то, что как только мы выдвинемся отбить эти позиции, они поймут что их раскусили.
— Я тоже так считаю, — согласился Грайс, — перенаправление наших боевых отделений сразу выдаст наши намерения, поскольку сейчас враг наверняка знает их текущие цели.
Он снова изучил гололит.
— Однако батарея "Мантикор" находится близко к тому маршруту, который ведет к осажденным защитникам обители Администратума. Если я с боевыми братьями сделаю третью вылазку, то они слишком поздно поймут, какова наша настоящая цель.