Избранные записи
Шрифт:
Он такой упругий, жилистый, гладкий, загорелый, заросший длинными волосами, как Маугли в мультфильме, с горящими, шальными летними глазами и весь ужасно приятный на ощупь. А я… что я? Я, как всегда, в конце лета ворчу на себя за три лишних килограмма, за летнее чревоугодие и расслабленность, за желание ещё полениться… Сейчас кажется, что я не помню, как сосредотачиваются и работают. Мозоль от ручки с пальцев сошла. Кажется, морским воздухом выдуло из памяти тексты спектаклей и актуальные замыслы. Не представляю себе, как снова смогу по восемь-десять часов в сутки, без выходных, писать, не отрываясь
Но первое сентября уже через неделю.
21 сентября
Неожиданно для себя несколько дней назад поставил и посмотрел фильм Никиты Михалкова «Цитадель». Неожиданное в этом было то, что посмотрел я его от начала и до конца, не отрываясь. Налил себе перед началом просмотра чаю, а в конце обнаружил, что чай не допил, забыл про чай. Настолько захватило то, что я видел. Я всё надеялся увидеть, когда наступит предел, но предел так и не наступил, им даже не пахло, когда пошли финальные титры.
В картине отсутствует предел пошлости, безумия, самоуверенности, отвратительного пафоса, и наблюдение за открывающимся всё большим и большим беспределом рождает ту притягательную жуть, что возникает у людей, которые боятся высоты (как я), а потому их отчего-то так и тянет заглянуть в пропасть.
Я смотрел «Цитадель» и понимал, что это не кино. Это сон разума. После просмотра я попытался почитать критику на фильм, но настоящей критики на него нет. Разные критики ругали, оплёвывали, злорадствовали, некоторые почти хвалили, иные вопили от ужаса, но всё равно говорили о «Цитадели» как о фильме, как о некоем художественном явлении. Однако про «Цитадель» так говорить нельзя. Разве можно критиковать сон?
Такой фильм можно было снять только в наше время, такое могло случиться только в эпоху всеобщего сна. Автор «Цитадели» безумен, но при этом совершенно не ограничен ни в средствах, ни в возможностях. Его безумие заметно уже в «Предстоянии», но там оно на уровне диагноза. «Цитадель» же – настоящий и сильный припадок. Как можно было позволить случиться этому припадку? На него были потрачены значительные средства, и ему были предоставлены огромные возможности. А сам безумец ощущал полную вседозволенность.
Если показать «Цитадель» человеку вне нашего контекста, который не знает и не любит Михалкова, который не видел бы его в качестве прекрасного актёра в замечательных фильмах, который не знал бы, что режиссёр «Цитадели» является автором как минимум пяти шедевров, который бы не слышал и не читал его манифестов, выступлений и историко-религиозных высказываний… такой человек ничего бы не понял. А если бы он ещё не знал историю, он бы убедился, что ту войну выиграл
Я сомневаюсь, что у «Цитадели» был сценарий. Видно же, что всякая мало-мальская фантазия увлекала автора, он ей радовался, увлекал ею остальных и воплощал. А потом его увлекала следующая, ещё более безумная фантазия, и так далее, и так далее. Видно, как автор по-детски и при этом совершенно безумно восхищается собственными фантазиями, возможностью их реализовывать, а стало быть, самим собой. Он откровенно любуется, проще сказать – офигевает от самого себя, и подобного офигевания я на экране никогда не видел.
Действительно, такое можно было сделать, только когда все вокруг спят, и всеобщий сон рождает чудовищ.
В самом начале просмотра мне даже казалось, что это шутка, розыгрыш, что это не может быть всерьёз. Но потом я понял, что такое можно делать только и именно всерьёз. Когда премьер-министр Путин нашёл под водой античные амфоры, у меня тоже было ощущение, что в программе новостей пошутили. Я смотрел новости выпуск за выпуском и думал: где же предел? Но предела нет. Единственный человек, который мог бы сыграть то, что сыграл в своём фильме Михалков, – это Путин…
Ощущение глубокого всеобщего сна всё сильнее. Всё чаще происходят события, наблюдая которые, хочется потереть глаза или ущипнуть себя. А когда я слышу комментарии по поводу этих событий и явлений, мне страшно тереть глаза или щипать себя, потому что проще думать, что всё это сон – глупый, бессмысленный сон, который в конце концов закончится.
Но мы-то знаем, что всё происходит наяву. И какие-то вполне заслуженные кинематографисты выдвинули «Цитадель» от нашей страны, то есть от вас и от меня, на премию «Оскар». А это значит, что чудовища, порождённые массовым сном, действуют наяву.
30 сентября
Для меня фильм вчера ушедшей из жизни Татьяны Лиозновой «Три тополя на Плющихе» – особенный. Это фильм 1967 года, то есть моего года рождения. Я в детстве не любил, можно сказать, терпеть не мог этот фильм. А его как назло часто показывали. Меня раздражало в нём всё, но особенно, конечно, героиня в исполнении Дорониной. Я готов был бежать куда угодно, лишь бы не слышать её голос с характерными интонациями. Хуже всего мне было, когда она пела. И песня «Нежность» в её исполнении мне не нравилась, а из-за этого ни в каком исполнении эта песня не могла мне понравиться. Потом, спустя годы, я по случаю – помнится, не сначала стал смотреть его и понял, что повзрослел.
Я знаю эту картину покадрово, посекундно. Я знаю все выражения лица и жесты героини, знаю, сколько сигарет выкурил герой Ефремова. Несмотря на то что знаю фильм наизусть, я не устаю удивляться тому, что, взрослея, лучше узнавая жизнь и людей, во всех подробностях этой картины я открываю всё большую и большую, а точнее – бесконечную точность. Хотя фильм не безгрешен. Актёр Шалевич совсем не похож на деревенского жителя и жлоба. Он ведь очень городской, и голос его звучит ну совсем не по-деревенски… (Это я сказал для того, чтобы никто не подумал, что этот фильм является для меня иконой.)