Избранные
Шрифт:
Гарусов вскочил.
— Что с ним? Ребята, ему плохо!
Но они, конечно, реагировали быстрее — мгновенно кинулись к шефу. И, разумеется, тут же забыли про его гостя, подставив ему свои широченные спины и одинаково стриженные круглые затылки. Что тому и требовалось…
Все было кончено за считанные секунды. Гарусов отодвинул стул от лежащих друг на друге трупов, сел и стал вспоминать в деталях план дворца.
Начало операции прошло как по маслу. Он даже не надеялся, что сразу прихлопнет всю охрану. Невероятно повезло! К тому же Гарусов почти не затратил биоэнергии, которая была необходима ему для дальнейших «подвигов». Ну, может, процентов пять, не больше.
На этом и строился
Но лишь в том случае, если убиваешь сразу, без затей, удается обойтись минимальными энергетическими затратами. Если же переселению в мир иной предшествует «чистка», они возрастают чуть ли не на порядок. Понятно почему. Одно дело — закоротить что-то в чужом мозгу и практически мгновенно вывести его из строя. Совсем другое — ворвавшись туда, овладеть неким информационным каналом и минут десять контролировать его, не давая закрыться. Это только кажется, что стоит подсесть к своему «клиенту» — и можно качать его знания, не прилагая никаких усилий. Даже бабочка должна изрядно потрудиться, чтобы добыть пропитание. То, что бабочка сосет нектар, а «супер» — информацию, ничего не меняет. За все надо платить — если не деньгами, то усталостью или головной болью.
Еще больше сил уходит на трансформацию организма. Ну, это само собой. Представьте, что вам надо очень быстро сломать построенную из детского конструктора большую модель рыцарского замка и соорудить взамен современный небоскреб. Сколько потов сойдет? А тут не детальки надо разбирать — клетки собственного тела!
Однако труднее всего, конечно, выдержать дуэль с себе подобным. После трансформации, даже самой тяжелой, ты все равно отлежишься и встанешь. Сто шансов из ста, что ничего страшного с тобой не случится! А вот здесь — только пятьдесят. Один из дуэлянтов должен пасть. Каким бы никудышным бойцом ни был Нейсон, теоретически он все же мог поднапрячься и успокоить своего противника навсегда. К счастью, эта проблема решена. Но не окончательно. Мало уничтожить всех известных членов Клана — останется еще множество «кси»-одиночек, не подозревающих о своем происхождении. А значит, «метка» продолжит шествие по планете. Эх, если бы можно было вычислить, где и когда появится новый «супер»! А может, он уже родился, даже немного подрос и, чувствуя свою нарастающую с каждым годом силу, мечтает о дне, когда сможет поставить человечество на колени?
Как ни странно, до сих пор Гарусов об этом не задумывался. Впрочем, что же тут странного? Он знал, что «суперы» рождаются крайне редко, и уже то, что на одном временном отрезке сошлись сразу двое, было достойно удивления. И все же мысль о возможном «преемнике» испортила ему настроение.
«Спокойнее, — сказал себе Гарусов. — Не хватало еще разволноваться перед самым ответственным этапом операции. Да еще по такому поводу. К тому времени, когда этот пока еще мифический „наследник“ попытается меня достать, я скорее всего уже буду неуязвим».
Он встал, проделал несколько дыхательных упражнений, после чего измерил свой пульс. Ровно шестьдесят.
«Отлично, — подумал Гарусов. — Пора за работу».
Он был готов согласиться со многими жестокими обвинениями в свой адрес. Но только не с обвинениями в садизме. В сущности, Гарусов ничего не имел против человечества, не испытывал к нему брезгливости, как боссы Клана. Конечно, все «непомеченные» стояли ниже его в развитии — просто по определению.
Поэтому Гарусов, обходя помещения дворца, сеял смерть быстро, стараясь не смотреть в глаза жертв. Они не должны были ничего осознать, особенно красавицы нимфы — ему даже становилось больно от мысли, что они уже никогда никого не одарят своим великолепным телом. А ведь какой-нибудь извращенец на его месте именно над ними покуражился бы от души…
Лишь для Айделсона он сделал исключение. Ведь это был один из боссов — тех, чья нелепая прихоть могла привести к непоправимому.
Обездвижив, но не убив секретаршу — очаровательную японочку с орхидеями в волосах, Гарусов встал перед хозяином острова и скрестил руки на груди.
— Ну что, парень, — сказал он, — пришел твой черед. Ты так похож на Элвиса, а он, между прочим, тоже умер молодым…
К чести Айделсона, он не стал метаться в поисках укрытия — знал, что это бесполезно. Губы миллиардера скривились, как у патриция при виде грязного вонючего гота, пришедшего предать огню и мечу Вечный Город.
— Значит, это ты… Что ж, за беспечность надо платить. Цена давно известна. Только хотелось бы напоследок утолить свое любопытство.
Гарусов засмеялся — до сих пор в нынешнем образе он не мог этого себе позволить.
— О чем разговор, парень! Но давай побыстрее.
Айделсон спокойно поднял обмякшую секретаршу и усадил себе на колени, обняв одной рукой за грудь, а другую положив на вынырнувшее из-под мини-юбки бедро. Тому, как он вел себя перед лицом смерти, можно было позавидовать.
— Я впервые вижу «супера». Много раз силился понять, почему все вы в конечном счете остались ничтожествами. Грабя чужие мозги, любой из вас мог стать великим музыкантом, художником, философом, актером… Вы могли, не прилагая больших усилий, заставить говорить о себе целый мир и наслаждаться этим. Но вместо этого с упорством маньяков стремились к власти. Думаешь, нынешняя попытка будет более удачной, чем все предыдущие?
Гарусов снова засмеялся.
— Ты что, перед тем, как удрать к звездам, неожиданно возлюбил человечество? Да вам всегда плевать было на тех, кто не имел чести принадлежать к великому Клану!
— Но ты-то намерен остаться, не так ли? Может, мы никогда не найдем более прекрасного мира, но этот нас не устраивает по многим причинам. У Клана есть великая цель — влиться в семью разумных существ, которые не считают себе подобных скотами. Здесь это на каждом шагу — из-за цвета кожи, убеждений, разницы в доходах… Мы никому из землян не желаем зла, но уходим, чтобы познать подлинную свободу. Ты же поставил противоположную цель — сделать скотами всех, до кого дотянешься. А ведь тебе так много было дано, вот я и не могу понять…
Гарусов больше не смеялся.
— Увы, парень. Если ты не мог этого понять всю свою жизнь, то не поймешь и сейчас. Других вопросов нет? Ну что ж… Для начала отпусти-ка ее титьки. Усади в кресло. Подойди ко мне. Встань на колени. Теперь ты знаешь, для чего нужна власть? Нет, я не стремлюсь превратить людей в зомби, идущих толпами со всех концов света, чтобы облизать мне туфли. Это ничего не дает. Задача другая — добиться, чтобы они сами захотели сделать это. Добровольно. Каждый. Не инстинкт, не страх перед наказанием, а осознанное стремление повиноваться. Кое-кому до меня это удавалось. Но никто из них не смог овладеть душами всех, живущих на планете. Я смогу. Это все. А теперь прощай.