Избранный. Книга 4

Маханенко Василий Михайлович

— Я пар выпущу, — произнёс я, постепенно успокаиваясь.

— Ага, потратив на это своё время. А ты уверен, что оно у тебя есть?

Я посмотрел на предмет неопределённой формы, что держал в руках. Технически, если сжать кулак, эта непонятная хреновина сомнётся и тогда гоблины, которым нужно тащить олиргуническую безролушку, не смогут создать блокиратор притоглов. Боже, да я это даже выговорить нормально не могу! В какой такой не самый приятный момент жизнь главы великой группы превратилась в бесконечный квест?

— Твоя правда. Напомни мне потом как-то тебя отблагодарить.

Тебе, кстати, что вообще нужно?

— Ну… Возьми меня с собой в следующий мир, — неожиданно произнесла Ворчунья и, как мне показалось, даже покраснела. Умеют летающие шарики, выглядящие как шаровая молния, краснеть? Да, вполне! Чего только в этом мире не бывает!

— А разве это не само собой разумеющееся? — у меня было искреннее удивление. — Ты же часть группы «Избранные». Как мы без тебя? Кто ещё нам будет помогать информацией?

— Не всё так просто, Макс. Я же часть внешней Системы, что обслуживает миры начального уровня. Для того, чтобы меня пустили дальше, нужны договорённости. Большие.

— С кем?

— С проверяющими, — судя по голосу, Ворчунья даже стала мрачной. — С теми, кто контролирует функционирование локальных Систем. С теми, на кого мы, разум внешней Системы, никак давить не можем. Только просить. Или договариваться, как в вашем случае.

— Это тебе выпендрёжница сказала? — спросил я, направляясь к путевому камню. Разговоры — такая вещь, которой можно заниматься и на ходу.

— Мне не нравится, когда меня так называют, — произнесла Ворчунья голосом локальной Системы. — Причём я уже это говорила. Неоднократно.

— А мне не нравится, когда из меня делают мальчика «принеси-подай», — не остался я в долгу. — Сколько у меня осталось времени на выполнение этой дурацкой цепочки?

— На каждое звено задания даётся не более тридцати минут, — нехотя ответил второй шарик. — Пока ты в тайминге.

— Урганат, иди сюда! — заорал я, едва появившись во дворце гоблина. Повелитель земель гоблинов тут же выскочил из-за угла, словно только меня и ждал. Это при том, что все эти повелители — жуть какие занятые существа. Урганат, к примеру, должен вместе со своей армией брать Олимп. Но нет — сидит во дворце, дожидаясь, когда я просру все сроки. Не дождётся!

— Держи! И только попробуй мне заикнуться про плату! Мне нужен блокиратор притоглов! Живо!

— Какой грозный! — усмехнулся гоблин, однако удалился. Я же обернулся к шарику локальной Системы:

— Итак, Ворчунья. Что нужно для того, чтобы она отправилась в следующий мир вместе с нами?

— Вы должны покинуть Вилион сразу после победы над Мировингом. Или как проиграете. У вас будет только одна попытка.

— С каких пор добытчикам даётся одна попытка? — удивился я. — У нас свитки воскрешения, как бы, есть!

— Мировинг исчезнет из этого мира, как только проснётся. Теперь, когда сюда пришла Система, делать ему здесь нечего. Его не устроит такое соседство. Поэтому это существо покинет Вилион. Либо само и добровольно, либо через смерть.

— Стоять! — опешил я. — Так, может, нам и не нужно с ним сражаться? Достаточно только разбудить соню, показать, что произошло

за время его тысячелетнего сна и отойти в сторону, выпуская его на волю?

— Это хороший вариант, рабочий, — как-то слишком легко согласилась локальная Система. — С одним ограничением, правда. Мир Вилион после ухода Мировинга исчезнет. Не потому, что это существо нас питает. Потому, что он уничтожит планету, разозлившись, что она досталась Системе.

Подсказок было уже так много, что мне, наконец, удалось соединить одно с другим.

— Мировинг является человеком, при этом человеком огромной силы. Такой, что она способна разрушить целую планету. Он и есть тот самый древний, что создал обе Системы?

— Это закрытая информация, — ответила локальная Система.

— Прекращай! Без этой информации у нас не будет мотивации сражаться за Вилион. Что произойдёт, если мы проиграем? Вот проснулся Мировинг, увидел Системы, раздавил нас, как таракашек, отправив на перерождение, что он дальше делать будет? Что значит «уничтожит мир»? Что произойдёт с Вилионом? С добытчиками? Со всеми существами, что тут живут?

— Все умрут, — послышался ответ, причём отвечала сама Ворчунья. — Внешняя Система не сможет забрать вас без импульса локальной, а локальной уже не станет. Её уничтожит. Потом взорвётся мир, лишившись стабильности. А Мировинг отправится куда-то ещё. Его такими мелочами не остановить.

— Это существо всего лишь четырнадцатого уровня, — напомнил я. — На планетах второго типа наверняка уровни будут с десятого по двадцатый.

— Сила Мировинга превосходит силу планеты, на которую он попадает, на четыре пункта. Не имеет значения, на планету какого ранга он попадёт. Он всё равно будет сильнее любого живущего на планете, — вновь ответ пришёл от самой Ворчуньи. Видимо, локальная Система сливала ей информацию, не желая отвечать самостоятельно.

— Мне нужен чёткий ответ, — настоял я. — Мировинг — древний человек, создавший Системы?

— Один из наших создателей, — наконец-то ответила локальная Система. — Точнее, он не имеет к создателям никакого отношения. Он одного с ними вида, жил в одно с ними время. Он — путешественник, что покоряет планеты, заставляя их работать на себя. Такие, как он, являются паразитами. Они прибывают на планету, высасывают все их силы, ресурсы, после чего уходят в новый мир. Или засыпают, как наш. Мировингу надоело бесконечное путешествие, вот он и решил вздремнуть.

— Ладно, создатель этого мира — это?

— Это и есть создатель. Существо, что создало и структурировало этот мир из первородного хаоса. Можно сказать, что это бог, но это не так. Это всего лишь архитектор. Больше сейчас рассказать я не могу. Проверяющие сказали — если ты выполнишь их требование и уйдёшь из этого мира сразу после боя Мировинга, независимо от того, как этот самый бой закончится, в следующем мире ты получишь ещё часть ответа на этот вопрос. Всему своё время.

— Держи, глава Избранных! — ко мне вернулся Угранат, притащив в своих огромных лапищах крохотную железку. Блокиратор притоглов оказался размерами с мой кулак. — Знаешь, а ведь мне нужно…