Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать
Шрифт:
Не было и трамвая.
Молчание становилось неловким, дурацким, ужасным — но и сказать ничего нельзя!
И Лагарпов, закрыв лицо руками, побежал от остановки, от девушки, он бежал долго и быстро, никак не меньше получаса он бежал и выбился из сил, и упал лицом в снег, и заплакал от горя.
Крайняя мера
У одного человека прохудилась в квартире водопроводная труба, очень важная, от которой идут все прочие трубы.
Пришли слесаря, перекрыли воду и пообещали вернуться, чтобы
Но не вернулись.
Через три дня один человек, устав жить без своей воды, таская ее ведром от соседей, пошел в домоуправление. Там он стал говорить начальнику, техникам и слесарям, что пора бы взяться за работу.
Те сослались на множество крупных аварий, но пообещали завтра же прийти.
И не пришли.
Тогда один человек вышел из себя, помчался в домоуправление и стал кричать на начальника, техников и слесарей, что они обманщики, а те в ответ стали кричать, что нечего их на горло брать, они орать сами умеют, у него квартира, а у них восемь огромных домов, ему бы не скандалить, а войти в их положение. Однако, пошумев, обещали-таки завтра непременно явиться.
И не явились.
Один человек в отчаянье побежал в районный жилищный трест и стал гневно жаловаться на свое домоуправление, на его начальника, техников и слесарей. Туг же из треста стали звонить в домоуправление и ругать на все корки начальника, техников и слесарей, после чего одному человеку было сказано, чтобы он завтра не отлучался из дома: примчатся эти голубчики, как миленькие, в момент починят трубу.
Голубчики не примчались, как миленькие, и не починили в момент трубу.
Тогда один человек отчаянно напился, пришел в домоуправление и стал задирать начальника, техников и слесарей. И всерьез задрал было, но тут вызвали милицию. Милиция продержала одного человека ночь в вытрезвителе и слупила штраф.
Один человек, бледный от решимости и похмелья, взял охотничье ружье, которое у него было, потому что он был охотник, пришел в домоуправление и закричал начальнику, техникам и слесарям, что если они сейчас же не отправятся в его квартиру чинить трубу, то он их всех перестреляет, как собак.
Начальник, техники и слесаря испугались. Они взяли сварочный аппарат и необходимые инструменты и пошли. А были сумерки. И перед самым подъездом, воспользовавшись близорукостью одного человека, они бросились врассыпную кто куда.
Одного человека судили за нападение с оружием и, благодаря показаниям свидетелей, присудили ему год исправительных работ по месту службы с удержанием части зарплаты в доход государства.
— Вот так-то! — злорадно сказали начальник, техники и слесаря.
Мало того, они, обиженные, что их так напугали, подкараулили одного человека и побили его.
На другой день один человек, весь в синяках, но с твердыми скулами, вошел в домоуправление. Начальник, техники и слесаря ехидно улыбались. Они не боялись быть узнанными, потому что напали на одного человека темной ночью и со спины.
— Ну вот что, — тихо сказал один человек, — вы меня вынуждаете на крайнюю меру.
Все
— Я, в конце концов, обижусь на вас, вот что! — сказал один человек, выждал паузу — и вышел прочь.
Начальник, техники и слесаря сидели, как громом пораженные.
— Ну, это он уж слишком! — сказал начальник. — Это… Это, действительно, как бы сказать…
— Да… — понуро согласились техники.
На другой день под руководством начальника и техников бригада слесарей за шесть минут тридцать восемь секунд починила трубу, после чего все обступили одного человека, заглядывая ему в глаза.
— Ты уж это, — сказал начальник от имени всех. — Ты там что угодно, только не обижайся на нас. Зачем так жестоко? Ну, виноваты, но сам понимаешь… Тебе, кстати, может ремонт квартиры сделать за счет домоуправления? Не стесняйся!
— Да ладно, — сказал один человек. — Чего уж там…
— Не обижаешься на нас? — с робкой надеждой спросил начальник.
— Не обижаюсь! — улыбнулся один человек.
И начальник, и техники, и слесаря вздохнули одним общим вздохом облегчения, а у кого-то даже блеснула слеза.
Тут же техники и слесаря побежали за водкой и пивом и стали угощать одного человека, а тот ответил двумя бутылками коньяка — и до утра продолжалась их беседа о том, какие они все, в сущности, прекрасные и добрые люди.
История болезни и выздоровления В. Г. Басина
Утром первого июля одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года Виссарион Григорьевич Басин почувствовал себя нехорошо. Вдруг, неожиданно, непонятно почему. И не то чтобы сердце там или почки, или печень, или желудок, или, например, голова, или, наоборот, простатит, а как-то вот нехорошо как-то, мутно как-то, не по себе как-то.
Басин, человек образованный и современный, знал, что причины большинства болезней человека — психологические. Ну, он и стал думать и догадываться о психологической подоплеке своего странного нездоровья.
Может, предположил он, меня травмировал вчерашний проигрыш чешской футбольной команды в финале чемпионата Европы? Но я не болельщик и футбола я вчера не смотрел, а смотрел художественный какой-то фильм иностранного производства.
Или, гадал он, на меня так подействовал уход от меня жены к другому мужчине? Но жена ушла уж двадцать три года назад, да и мужчина, к слову сказать, давно уж помер.
Или меня оскорбляет и возмущает неуважительное отношение ко мне моих детей? Но детей у меня нет, следовательно, и этой причины быть не может.
Весь день он ломал голову, но так и не отыскал психологической подоплеки. К вечеру, устав от недомоганья, он решил, будучи геофизиком-любителем, поискать корни своего состояния в факторах небиологического происхождения. Размышляя о магнитных бурях, солнечной активности, полнолунии и прочих явлениях, действующих отрицательно на организм, он вышел на балкон своей квартиры, находящейся на двенадцатом этаже, посмотрел вниз — и чуть не вскрикнул.