Изгнание ангелов

Легардинье Жиль

Щелчок замка прервал его. В дверном проеме появился мужчина в темном костюме. В этих блеклых декорациях он выглядел нелепо и неуместно.

– Нет, – попытался протестовать Дженсон. – Вы должны позволить мне действовать так, как я считаю нужным!

– Мне жаль, док, но так не пойдет. Эта маленькая мисс не желает сотрудничать.

Дженсон в гневе грохнул по столу кулаком и вскочил.

– Мы ведь договорились! – вскричал он. – Я предвидел, что она будет сопротивляться. Все под контролем. Я смогу ее убедить.

Валерия, не веря своим ушам, наблюдала

за словесным поединком. Эти два человека говорили о ней так, что она сразу поняла: она – пленница и ни ее мнение, ни законы здесь не имеют никакой силы. Дженсон приводил массу аргументов в свою пользу, но, по всей видимости, участь ее уже была предопределена. Дверь все это время оставалась открытой. Не задумываясь о последствиях, Валерия оттолкнула мужчину в костюме и со всех ног бросилась бежать.

Глава 26

Лежа на животе под металлической сеткой кровати, Штефан изо всех сил сжал в руке двенадцатимиллиметровый рожковый гаечный ключ, и гайка повернулась еще на четверть оборота. Дело сделано – последняя ножка кровати была накрепко привинчена к полу. Юноша рукавом вытер пот со лба и выдохнул. Потом посмотрел на наручные часы – он успел как раз вовремя. Оттолкнувшись от стены, он ползком выбрался из-под кровати. Когда он вставал, на лице появилась гримаса боли: он провел на полу не меньше часа. Усталым жестом он бросил ключ на кровать и подошел к стене, к которой был кнопкой прикреплен листок бумаги. Шепотом он стал перечитывать список дел, добавляя собственные комментарии:

– Закупорить вентиляционные отверстия… Сделано. Завинтить ставни… Сделано. Снять ручки с окна… Тоже сделано. Привинтить кровать к полу… И это тоже сделано.

Штефан подобрал с пола карандаш и с аккуратностью бывалого мастера поставил крестики напротив выполненных заданий.

– А теперь, – продолжал он, – надо обесточить розетки и настенные светильники…

Он обернулся и окинул взглядом комнату, в которой осталось только самое необходимое. Помещение, которое еще вчера было спальней, теперь походило на тюремную камеру. На выцветших обоях угадывались места, где висели картины, которые он позаботился убрать.

Неожиданно его внимание привлек шум двигателя. Он положил карандаш на пол и быстро перешел в гостиную. Стараясь не касаться штор, подошел к окну, выходившему на ту же сторону, что и входная дверь этого маленького коттеджа. Опушка соснового леса была совсем близко. Разбитая дорога, ведущая к проложенному через лес шоссе, обрывалась прямо перед домом. Сомнений не оставалось – к дому подъезжает какой-то автомобиль. Уже успевший привыкнуть к новой жизни «в бегах», Штефан про себя повторил последовательность действий, которые ему следовало предпринять, если придется бежать: взять небольшой рюкзак с деньгами и документами, который лежит рядом с емкостью с теплой водой, выбраться на улицу через заднее окно, не забыв закрыть его за собой, углубиться в лес, держа направление на восток, и по небольшой долине дойти до деревни Бромстри, расположенной на расстоянии четырех километров отсюда. Штефану

не нравилась такая жизнь, но он уже привык. У него постепенно вырабатывались рефлексы, свойственные загнанным животным.

На дороге, прыгая по ухабам, показался черный пикап. Прищурившись, Штефан попытался разглядеть, кто за рулем, но мешали блики на лобовом стекле. Он знал, что Петер намеревался вернуться на новой машине, но в гости мог нагрянуть и сам владелец коттеджа или кто-то из лесничих. Фары дважды мигнули, из окна автомобиля показалась машущая рука – и Штефан вздохнул с облегчением.

Новая «карета», описав полукруг и подняв облако коричневой пыли, остановилась у входа на террасу. Петер выскочил из машины, взял с сиденья объемный чехол для одежды, перепрыгнул через две ступеньки, ведущие ко входной двери, открыл ее и торжественно вступил в дом.

– Отгадай, кого у нас повысили до звания капитана? – спросил он.

Театральным жестом Петер расстегнул молнию на чехле, открывая взгляду компаньона два безупречных комплекта военной формы. Все было на месте: голубые рубашки, фуражки, пояса, знаки отличия.

– Как тебе это удалось? – спросил пораженный Штефан.

– Воспользовался услугами химчистки для офицеров Федерального бюро! – ответил Петер, который был очень горд собой. – Пришлось потратить немало времени, но теперь у нас, по крайней мере, есть выбор, и вещи точно наших размеров.

– Гениально, – с воодушевлением заявил Штефан.

– Там же я позаимствовал этот великолепный пикап с полным баком бензина! Он производит впечатление, не так ли?

Штефан кивнул, даже не посмотрев на машину. Правильно оценив вялую реакцию компаньона, Петер спросил:

– У тебя проблемы? Ты не успел закончить?

– Нет, все в порядке. Я даже немного опережаю план.

– Это хорошо. Если все в порядке, можно идти дальше.

– Не в порядке, – ответил Штефан. – Нам нужно поговорить.

Он старался не смотреть на приятеля. Петер подошел к нему.

– Что происходит? – спросил он. – Твое поведение меня беспокоит.

– Я не готов! – крикнул Штефан. – Я боюсь. Боюсь, что меня на это не хватит.

Штефан присел на стол в гостиной. Опершись ладонями о столешницу, чтобы не чувствовать, как дрожат руки, он продолжал:

– Когда я думаю о том, что мы собираемся сделать, у меня голова идет кругом. Мне нужно больше времени.

Петер положил чехол с одеждой на софу и сел, повернувшись лицом к Штефану. Спокойным голосом он пояснил:

– Завтра у нас четверг. По четвергам генерал Мортон играет в гольф. Это единственный день, когда нам может улыбнуться удача. Все остальное время он проводит на сверхохраняемой военной базе. Будь у нас бронетранспортер, и то мы не добрались бы до его кабинета. Если мы не похитим его завтра, когда он играет, нам придется дожидаться следующей недели. А это еще семь дней, семь долгих дней, которые Валерия проведет один на один со своими похитителями.

– Я все понимаю, – отозвался Штефан. – Я постоянно о ней думаю. Но это не помогает мне преодолеть страх.