Шрифт:
“
Дело не в дорогах, что мы выбираем, а в том, что внутри нас заставляет выбирать эти дороги
” (О. Генри)
ПРОЛОГ
Холмистую равнину, простиравшуюся от одного края горизонта до другого, усеивали цветочные поляны, небольшие перелески и густая трава. С каждым дуновением ветра листья и лепестки мерно покачивались, словно водная гладь.
Увы, сейчас красоту и великолепие этого места было трудно разглядеть. Пейзаж, ещё недавно полный жизни, теперь отдыхал, укрытый ночным полумраком. Лишь те, кому такая пора была предпочтительней, покинули свои жилища ради охоты или прогулки. Стрекотание сверчков и задумчивое
В стороне от пересекавшей луг дороги возвышалась на холме небольшая рощица. На первый взгляд она отличалась от других своих соседок лишь тем, что деревья в ней росли гуще. Сквозь них и в ясный день с трудом пробивался свет, а стена стволов была практически непроглядной. И хотя место казалось мрачным, его тень всегда была спасением от жары, а почва и корни деревьев были домом для множества грибов.
Но в эту ночь всё было иначе. Очертания деревьев казались более мрачными и даже зловещими. Немногочисленные жители перелеска с осторожностью покидали свои дома. Лишь одна сова – самая смелая из своих сородичей – видела причину таких перемен. Силуэт. Фигуру, что скрывалась под тёмной накидкой, от чего становилась совершенно невидимой для посторонних глаз.
Храня молчание, неизвестный сидел на краю перелеска. Его глаза, лишённые малейшего намёка на сонливость, жадно изучали окружение, а слух жадно выхватывал из ночной тишины малейший шорох, издаваемый зверями и птицами.
Однако ночные обитатели леса были не единственными, кто мог нарушить ночную тишину в эту ночь. Сквозь шелест листьев, шуршание травы и уханье сов то и дело прорывались другие звуки – разносившиеся по округе людские голоса, полные веселья. Их источник находился на северо-западе от густого перелеска. Каждое дуновение ночного ветра сопровождало возгласы слабым, но вполне же различимым запахом еды. И хотя шум мало интересовал силуэт в накидке, ароматы заставляли его вздрагивать и жадно сглатывать. Глаза неизвестного отчётливо видели огни поселения, частично скрытые от взора странника другим перелеском.
Нозма – так называлось то место.
Фигура, сидевшая на краю леса, отвела пристальный взгляд своих глаз от поселения людей и поднялась на ноги. Ночи на протяжении Времени Тепла были тёплыми, однако странник лишь плотнее укутался в свою накидку. Погрузившись в свои мысли, силуэт вновь повернула голову в сторону далёких огней.
Странник не сомневался в том, что жители Нозмы будут одними из первых, кто вернётся к своим домам и повседневной жизни. Неожиданное и необъяснимое бедствие, захлестнувшее большую часть Северного Королевства, почти не коснулось нозмичей. Да, они предпочли укрыться в стенах столицы вместе с остальными. Однако для них это стало скорее мерой предосторожности, нежели необходимостью, порождённой страхом и обстоятельствами.
Однако то, что Нозма легче остальных перенесла нашествие врага, не помешало её жителям присоединиться к празднованию окончания «войны». И хотя нозмичи не остались в столице дольше, чем это было необходимо, их праздник вполне можно было считать частью пира, что происходил в городе, где находился королевский престол.
Скрытое тенями лицо странника тронула едва заметная улыбка, наполненная как грустью, так и радости. Разум на несколько долгих мгновений словно перенёсся на улицы далёкой деревни. На слух мгновенно обрушился каскад шумов, музыки и голосов, некоторые из которых были хорошо слышны даже в отдалении. Перед мысленным взором пронеслись лица веселящихся детей, хмелеющих мужчин и смеющихся женщин. А от мыслей о разнообразных угощениях и выпивке, которыми без сомнений полнились
Неизвестный быстро покачал головой в надежде, что это поможет выбросить из головы нахлынувшие яркие образы. Постепенно мысли очистились, и фигура вновь сосредоточилась на окружении. Странник внимательно огляделся по сторонам, словно искал притаившуюся в ночи угрозу. Как и прежде, он был единственным в этом перелеске, не считая животных и сов, кто бодрствовал в эту ночь.
Внезапно он резко вздрогнул. Ладонь в мгновение ока выскользнула из-под накидки. В тенях холодно блеснула сталь кинжала. Всё его естество словно обратилось в слух. Странника в плаще по-прежнему окружали лишь деревья, и он прекрасно это понимал. И всё же он застыл и сосредоточился, словно далеко не каждый был способен уловить то, что так внезапно взволновало его.
Такая резкая перемена настроения заставила сидевшую на ветке сову переместиться на несколько веток назад. Птица, несомненно, была удивлена и даже испугана таким поведением странника. Однако любопытство по-прежнему брало верх, и она не отрывалась от наблюдения за силуэтом.
К сожалению или разочарованию, но сове не пришлось долго наблюдать. Напряжение, овладевшеее странником, постепенно спало. Спрятав оружие, фигура поправила плащ и начала идти вдоль границ рощицы. Достигло ли его ушей то, что он так тщился услышать, так и осталось тайной для пристально следившей за ним птицы.
И вот фигура достигла своей цели – дремлющей лошади, чьи поводья были привязаны к растущему рядом дереву. Животное нехотя пробудилось, взволнованное спешкой хозяина. Однако странник сумел быстро успокоить четвероногого товарища, и тот подчиняется желанию наездника.
Перед тем, как оседлать скакуна, странник огляделся. Пристальный взгляд на краткий миг встречается с глазами любопытной совой. Однако даже такая краткая встреча лишь сильнее разожгла её заинтересованность в новом знакомом. Увы, прошло совсем немного времени, прежде чем пернатая наблюдательница потеряла из виду незнакомца. О его пребывании в роще напоминал лишь удаляющийся стук копыт по каменной дороге. Блестящие в ночи глаза совы продолжали наблюдать за странником, пока он не стал неразличим, устремляясь вперёд к одному лишь ему ведомой цели.
Часть первая. ПОБЕГ
Закат. 40-й день Времени Тепла
Светлейшая плавно приближалась к линии горизонта. Как и множество раз с начала времён, диск света вскоре должен был коснуться зубчатой линии леса, что тянулась вдалеке темнеющей полоской. А после, спустя считанные часы, земли укроет покрывало ночи.Однако тепло, подаренное светилом за день, не намеревалось отступать столь же быстро, как свет. Оно, как и насыщавшие воздух запахи растений и звуки природы, действовали на мысли и душу, словно чудодейственный бальзам.
Всё с большей частотой и разнообразием слышались звери и птицы, которые возвращались к своим жилищам после дневных забот. Ещё недавно людям Королевства довелось переживать ужасные события. Жители леса чувствовали, как беда шагает по землям, и вынужденно хранили тревожную тишину, словно боялись навлечь опасность и на себя. Теперь же случившееся осталось позади. Сама природа ликовала вместе с людьми, а жизнь на её просторах стремительно возвращалась в привычное русло.
Посреди всей этой гармонии сквозь лес двигалась лошадь с всадником, скрытым тёмной мантией. Человек не мог не улыбнуться тому, что жители леса присоединились к ликованию, охватившему Королевство. Такой природа нравился ему больше, нежели когда среди деревьев стояла звенящая и напряжённая тишина, а меж них то и дело мелькали силуэты врага. Кроме того лесной быт и голоса птиц отвлекали его от собственных мыслей, которые то и дело грозили захлестнуть разум.