Изгнание норманнов из русской истории
Шрифт:
Поисковик оглядел пустую комнату и просипел:
– А здесь я как оказался?
– Я тебя перетащил.
– Прямо в броне? – Он хлопнул себя по доспехам.
– Да.
– Значит, ты не вырубился?
– Нет. Я ближе к выходу сидел и успел выскочить.
Поисковик недоверчиво качнул головой:
– А мехстрелки?
– Они на наш уровень не спускались.
– И что дальше делать будем?
– Сейчас ты передохнешь, и мы снова попробуем прорваться наверх.
– Ясно.
Хакаранда кивнул, спиной привалился к переборке и закинул в рот пару таблеток из аптечки, а я покосился на видеокамеру, которая висела
Два часа, отведенные мне на размышления, пролетели очень быстро, и вновь в комнате появилась голограмма хозяина подземелий. Он молчал, видимо, ждал моего ответа. И Калачик его услышал:
– Я согласен.
– Правильно. – Брюнет в униформе кивнул и спросил: – Перейдем к частностям?
– Да. Что мне уготовано?
– Через три часа твой товарищ придет в себя. После чего вы вместе покинете объект и выберетесь наружу. Затем ты вернешься к поисковой группе, за пару недель уладишь все свои дела, дабы не оставлять хвостов, а потом вернешься обратно. Проход для тебя будет открыт, и, когда мы встретимся вновь, ты получишь в свое распоряжение электронные коды для прохода по «диким» землям, точные карты и танк в хорошем состоянии. А потом ты демонтируешь мой «мозг» и направишься на северо-запад. По пути мы сделаем остановку на нескольких объектах, через неделю доберемся до космодрома «Тарава-8», и там я стану хозяином корабля, который унесет меня в космос. Ну а ты останешься на Аяксе и будешь свободен.
– Выходит, что ты отпускаешь не только меня, но и Хакаранду?
– Верно.
– С чего такая гуманность?
– А зачем мне лишние жертвы? За секреты канувшей в небытие древней империи я не держусь. Техника и материальные богатства мне не нужны – это пыль. Командования надо мной нет. А ты уж сам решай, доверять своему товарищу или нет. Ведь если он пойдет на предательство, то ты, скорее всего, погибнешь, или тебя обработают в пыточных подвалах базы «Дуранго» и превратят в безмозглого барана. Так-то, поисковик Миргородский.
– А ИИ других староимперских баз нас пропустят?
– Я же говорил тебе, что они солдафоны с жесткой программой. Поэтому ты для них не мишень. Есть электронная прошивка – пропустят, а нет – прикончат. Все просто.
– Допустим, что так и будет. Я обязательно должен вернуться через две недели?
– Нет. Это примерный срок. Но желательно действовать быстро и резко.
– Не пойму, а зачем ты меня отпускаешь, если в путешествие можно отправиться прямо сейчас?
– Анализ твоего психотипа показал, что ты будешь переживать за ту маленькую структуру, которую успел сколотить на Аяксе, и это может сказаться на твоих поступках. Поэтому лучше рискнуть и дать тебе немного времени. Конечно, можно было бы поступить проще. Взбодрить тебя наркотой, которая имеется в моем медотсеке, и гнать вперед, словно скотину, на стимуляторах. Но это не мой метод, я все-таки гуманитарий. Ну и, кроме того, мне нужно время, чтобы все еще раз проверить, более точно определить маршрут и сделать некоторые расчеты.
«Ах ты, хитрая железяка», – подумал я и продолжил задавать вопросы:
– Калачик, а ты не думал, что после демонтажа твоего «мозга» я отнесу его на базу «Дуранго» или уничтожу?
– Конечно, предусмотрел. Если со мной что-то случится, то тебе не жить, и все коды, которые ты получил, обнулятся.
– Молодец, Калачик. А какие объекты мы должны посетить по пути к космодрому?
– ОУЦ
– И что там?
– На складе лежат ЗИПы для ИИ, а в ОУЦ масса нужной мне аппаратуры и гипнокарты, которые пригодятся не только мне, но и тебе.
– А на станцию гиперсвязи зачем заезжать?
– Хочу связаться с Землей, где должен хоть кто-то уцелеть.
– Кто именно?
– Такие же ИИ, как и я.
– А если ответа не будет?
– Ничего. Тогда хотя бы коды доступа к старой гиперсети получу. Одно это уже очень дорогого стоит.
– Так-с. А какие корабли находятся на космодроме «Тарава»?
– По моим сведениям, там три рейдера, прорыватели блокады класса «Томаш Вуковар», которые в случае падения планеты должны были эвакуировать высший командный состав армии и наиболее ценных специалистов.
– А если их там нет или они давным-давно превратились в металлолом?
– Корабли на консервации, так что ничего с ними не случилось.
Я согласился с Калачиком – все равно спорить бессмысленно, и мы перешли к обсуждению деталей. Как пойдем? С какой скоростью? Каков точный маршрут? Когда я смогу вступить во владение КП 79-го корпуса? Ну и так далее. А потом, как-то совершенно незаметно, разговор перетек из практического русла в познавательное. ИИ знал очень много, а я человек любознательный и спросил его:
– Скажи, Калачик, а сколько видов Искусственных Интеллектов было в Старой империи?
– А ты уверен, что тебе это нужно знать?
– Не хочешь, не говори.
– Ладно, можно и объяснить, Миргородский. Но, честно говоря, я думал, что ты начнешь интересоваться хабаром.
– Добыча никуда не денется. Техника сотни лет в подземельях стояла и еще постоит.
– В таком случае слушай. В Звездной империи разрабатывали и выпускали три основных вида Искусственных Интеллектов, которые можно обозначить как механические, биологические и биомеханические. Первыми были чисто электронные устройства, которые благодаря высокосложным программным системам могли принимать самостоятельные решения, творить, рассуждать и мыслить как человек. Очень полезные устройства, но все же не люди, и они никогда не обладали свободой воли, хотя развивались довольно-таки динамично. После них появились биокомпьютеры на основе органики, более продвинутые и мощные. Однако они были недолговечны, максимум тридцать – сорок лет, и мозг умирал. Ну а потом ученые, среди которых был я (в голосе гордость), создали гибрид, биомеханический интеллект – электронное устройство с живым мозгом, на который налагалась матрица человека. Такой ИИ практически бессмертен и обладает волей, потому что механика дублирует биологическую часть интеллекта, а разум человека дает ему право выбора и свободу в решениях. Поэтому я считаю себя выше и умнее большинства своих собратьев.
– И сколько вас было создано?
– Не знаю. Минимум пара тысяч, а уцелел ли кто-то, или я последний, мне неизвестно.
– Но ведь у тебя наверняка есть слабости?
– Хочешь ко мне подход найти?
– Нет. Просто интересно.
– Что же, сейчас ты мне ничего не сделаешь, потому что не захочешь потерять доступ к богатствам Аякса, а потом мы, скорее всего, никогда не пересечемся. Так что можно сказать. Моя слабость в том, что иногда мне необходимо спать, и тогда я практически беззащитен, но это происходит крайне редко.