Изгнанник

Хоук Саймон

Он приписывал свои алчные и лживые мотивы всем вокруг себя, сказала Страж.Он строил заговоры против других и верил, что все другие строят заговоры против него. Он пьянел только от одной мысли о власти, и следовательно верил, что все другие такие же, как и он.

Тогда он получил то, что заслуживал, сказал Сорак, глядя на темплара, стоящего

на четвереньках.

Тимор взглянул на него, кровь лилась из раны на его голове, которая осталось после удара Рианы. — Давай, подходи, ты, вшивое отродье, бастард, полукровка! Давай, закончи это! Убей меня, отродье канка, и покончим с этими играми!

Сорак поглядел вниз, на темплара, и покачал головой. — Нет, не я, — сказал он. — Ты принес мне такую боль, какую я никогда не знал, но у них есть право первого удара. — Он взглянул на людей в белом, молчаливо стоящих кругом.

— Нет! — закричал Тимор. — Только не они. Я слишком хорошо знаю, на что они способны. — Он схватился за ногу Сорака. — Убей меня! Нанеси удар! Я поднял мертвых против тебя! Я послал Рокана его банду перерезать тебе горло!

Сорак вырвал ногу из хватки темплара, повернулся и пошел прочь.

— Нееет, — простонал темплар. — Убей меня! Используй свой меч! Убей меня, проклятый ублюдок. Пожалей меня, убей меня сам!

Сорак продолжал идти, уходя из города, Риана шла рядом с ним. Никто из них не оглянулся, когда завернутые в плащи фигуры обступили темплара, он начал орать и его крики еще долго были слышны под лучами багрового солнца.

* * *

На горе, нависшей над городом, перед костром сидели Сорак и Риана. Прямо перед ними лежали пустые земли, уходившие в бесконечность.

— Почему ты пошла за мной? — тихо спросил Сорак, держа в руках свиток, который глава Союза Масок дал ему.

— Мне надо отвечать? — спросила Риана.

— И госпожа разрешила тебе уйти?

Риана перевела взгляд вниз и покачала головой. — Когда я вышла из башни и узнала, что ты ушел, я сразу поняла, что должна идти за тобой.

— Ты хочешь сказать, что ушла из монастыря без разрешения аббатисы?

— Да, — сказала она. — Я нарушила свои клятвы. Я больше не монахиня. Да я больше и не хочу быть монахиней. Я хочу быть с тобой.

— И ты шла за мной? Всю дорогу до Тира?

Она усмехнулась. — Я виличчи. Следовать за тобой в город было совсем не сложно, но пришлось постараться, чтобы найти тебя в городе. Однако слухи о тебе быстро распространились повсюду. Многие только

и говорили об ужасном, внушающем ужас эльфлинге, бойце и Мастере Пути, который работает в игорном доме Хрустальный Паук. Я знала, что это можешь быть только ты. Но когда я увидела тебя с этой девицей-полуэльфом, я подумала… — Ес голос прервался.

— Ты должна знать лучше, чем любой другой, как обстоят дела, — сказал Сорак.

Она кивнула. — Да, я знаю. Даже слишком хорошо. И тем не менее ты ушел не попрощавшись с ней. Я уверена, она будет скучать по тебе.

Сорак взглянул на свой меч. — Она будет скучать по своему идеалу, не по мне.

— Ты не можешь всегда быть один, Сорак, несмотря на твое имя. Никто не может. Я нужна тебе.

— Было бы лучше всего, если бы ты вернулась.

— Я не могу.

— Не можешь или не хочешь?

— И то и другое, — ответила она. — Ты можешь сказать мне, что ты не хочешь, чтобы я шла с тобой, Сорак, но это не имеет ни малейшего значения. Я просто пойду за тобой, хочешь ты этого или нет. Никто не знает тебя так, как я. Никто не понимает тебя так, как я. Никто не будет заботиться о тебе так, как я. И никто не сможет охранять твою спину так, как я, — добавила она, вспомнив о тех двух мужчинах, которых она убила в переулке, пока они поджидали его. Она не рссказала ему о них. Она не хотела, чтобы он чувствовал, будто он ей чем-то обязан. Да, она жалела, что не направила свой арбалет получше и не убила Рокана. Тогда Тигра остался бы в живых. Но она не скажет ему об этом, конечно.

Он слабо улыбнулся. — И тебе не жаль растрачивать себя на мужчину, который не сможет любить тебя по-настоящему?

— А что, если я запрусь в монастыре виличчи, где я точно не увижу больше ни одного мужчину, я получу больше любви? — возразила она.

— Но ты пренебрегла своими клятвами, и ты теперь не монахиня. Тебе не надо больше хранить обеты, я у меня есть клятвы, которых я не нарушу, и не важно, хочу я того и нет.

— Я удовлетворюсь тем, что ты мне дашь, — сказала она. — Если мы не можем быть любовниками, тогда я буду твоей сестрой, как уже и было когда-то.

— И всегда будешь, — сказал Сорак. — Очень хорошо, моя младшая сестренка. Так как я не могу переубедить тебя, мы оба пойдем искать Мудреца, вместе. Куда-нибудь туда.

Он окинул взглядом необозримую пустыню Атхаса, медленно тающую в золотисто-оранжевом, кровавом свете, пока темное солнце уходило за горизонт.