Изгнанник
Шрифт:
Джильбана посмотрела на звезды. Правда ли, что после того, как глодатель умирает и восходит по следу духов, он получает право вернуться на землю в любом обличий, в каком пожелает? Может быть, это честная сделка?
«Нет!» — решительно покачала головой Джильбана. Жизнь дана волку для того, чтобы прожить ее на земле, в родовой пещере с молодняком, в гаддерхиле с благородными волками, со своим кланом и на охотничьих тропах, где уважают закон Лохинвирра. Вот это настоящая волчья жизнь! Да будет проклят ее собственный клан, забывший закон Лохинвирра! Да будет проклят этот клан за его зависть, за
Джильбана взглянула в небо и нашла там Корина. Медленно, очень медленно, он облетал каждый вулкан. Теперь уже и другие совы заметили его и расступились, уступая небо этой удивительной сове.
Две совы, сидевшие на скалистом выступе, тоже не сводили глаз с Корина. Это был редкий случай, когда Отулисса не открывала клюва. Гвиндор тоже молчал, затаив дыхание. Совиные желудки дрожали в предвкушении того, что вот-вот должно было произойти.
Над Священными Вулканами повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь визгом ветра и редкими завываниями глодателей. Корин уже в пятый раз облетал вулканы. Он видел, что Гвиндор с Отулиссой не спускают с него глаз. Он заметил на земле Хаймиша.
«Наверное, он уже закончил свое дежурство», — подумал Корин, заметив, что Хаймиш перестал бегать между Данмором и Быстробуйным.
Корину было стыдно за то, что он в последние дни совсем забыл о своем друге. Ничего, потом он наверстает упущенное. По крайней мере, он очень надеялся на то, что у него будет это потом.
Несмотря на мрачные мысли, Корин был удивительно спокоен. Желудок его был готов к испытанию. Частью этого испытания было терпение.
Где-то на дне желудка Корина лежала уверенность в том, что ему не придется угадывать, в каком вулкане спрятан Уголь. В нужный момент он каким-то непостижимым пока образом узнает, где искать.
А в это же самое время, на самой границе между тьмой и алыми отсветами вулканов, кружила еще одна сова. Случайный наблюдатель, доведись ему ее увидеть, решил бы, что для кузнеца она летает чересчур неуклюже. Слышали бы вы, с каким грохотом она поставила на камень свое кузнечное ведерко с инструментами! К сожалению, за ревом ветра никто ничего не услышал, а глаза всех зрителей были прикованы к юной сипухе, в шестой раз облетавшей Священное Кольцо вулканов.
Все смотрели на Корина — все, кроме глодателей на вершинах курганов. Они насторожились и приподняли загривки, почуяв появление совы с кузнечным ведерком. Безмолвный сигнал облетел кольцо курганов: «Внимание! Поблизости серомысл!»
Что сделает эта недобрая сова? Попытается взлететь туда, где кружит Корин? Будет очень и очень нехорошо, если две совы начнут сражаться за Уголь Хуула. Никогда еще в истории Священного кольца не случалось, чтобы сразу две совы одновременно пытались добыть сокровище.
Однако на этот раз волки ошиблись. Вторая сова не собиралась мешать Корину. Нет, Нира не была настолько глупа, чтобы соваться в клокочущее пекло. Пусть Корин сделает это, и если ему суждено погибнуть, пусть гибнет. Значит, он такой же наследник Хуула, как и она сама!
Но если, по какой-то безумной случайности, он вдруг добудет Уголь, тогда наступит время Ниры. Она убьет Корина, заберет Уголь Хуула и отдаст его клану Макхита. А если Уголь так и останется
«Ах, Клудд, как жаль, что ты этого не увидишь!»
Корин посмотрел в кипящий кратер Данмора. Именно из бурлящего котла Данмора вылетели те три живых угля, которые он так ловко поймал несколько ночей тому назад. И все-таки желудок подсказывал Корину, что Уголь Хуула лежит не здесь.
Он покружил над Морганом и полетел к Килю и Быстробуйному. Корин держался очень высоко, но, пролетая над Хратгаром, вдруг заметил на склоне, прямо под кратером, что-то очень странное.
Не раздумывая, он начал снижаться. Потом вытаращил глаза и почувствовал учащающуюся дрожь в желудке. Склоны вулкана вдруг начали светиться. На глазах у изумленного Корина они стали молочно-белыми с голубоватым отливом, потом внутри вулкана закружились сверкающие вихри — и гора стала прозрачной!
Видят ли это все остальные? Ночь гудела от пронзительного волчьего воя. Другие совы тоже бросились к Хратгару и принялись кружить вокруг вулкана, держась намного ниже кратера, но Корин уже понял, что они не видят ничего необычного. Они прилетели сюда только потому, что заметили, что Корин надолго задержался над его вершиной. Они не видели, что вулкан стал стеклянным!
А Корин смотрел сквозь пылающее стекло вулкана на Уголь Хуула — оранжевый, с голубым язычком в середине и зеленым ободком цвета неистовых волчьих глаз. Уголь покоился в черном пузыре лавы. Сквозь прозрачное стекло Корин увидел, как кипящее море лавы вдруг застыло, и пузырь с Уголем Хуула начал стремительно подниматься на поверхность. Целый фонтан углей с шипением вылетел из кратера и, словно по волшебству, на миг застыл в воздухе.
Корин был единственным, кто видел это. Он понял, что время настало. Стремительной спиралью он взвился над кратером в ночное небо, затем резко отвел назад оба крыла, прижал их к телу и камнем полетел вниз. Последняя мысль его была: «Я пролетел через Крушильни, пролечу и через это!»
Однако, нырнув в кратер, он не почувствовал никакого жара, а когда окунул клюв в кипящую лаву и схватил Уголь, тот показался ему прохладным.
Словно огненная комета Корин взмыл из кратера вулкана, и целые фонтаны искр рассыпались во все стороны от зажатого в его клюве Угля. Волки завыли. Совы заухали, закричали, завизжали и запели. А затем, перекрывая весь этот шум, в заметенной снегом ночи колокольным звоном загудел гулкий голос мохноногого сыча:
— Да здравствует новый король! Да здравствует Корин, наследник Хуула!
Этот крик был подхвачен всеми совами, волками и глодателями. Даже стадо северных оленей диким ревом приветствовало Корина:
— Да здравствует король Корин! Отулисса, заливаясь слезами, присоединилась ко всеобщему ликованию.
Сидя в темноте, Нира терпеливо ждала. Она не произнесла ни звука и лишь наблюдала из своего укрытия. Она сидела далеко от всех, и никто не заметил ее странного молчания. Вернее, почти никто.