Изгнанники Эвитана. Том Четвертый
Шрифт:
А тетушка потрет спинку. По-родственному. А то и освежится за компанию.
– Меня, наверное, хочет видеть дядя...
Ну и дурак же ты! Даже если и хочет - это будет означать, что ты вовсе не против "освежиться" потом.
Ну почему жена дяди - не старуха, не уродина или хоть не добропорядочная матрона?
– Дядя подождет...
– тетушкина рука поползла вверх - к его плечу.
– Кузен Алексис, мой отец и ваш дядя ждет вас!
– звонкий, пронзительно-отчетливый голос вызвал на лице тети
Красотку будто оса ужалила. Или рука племянника превратилась вдруг в крапиву?
– Валерия!
– эвитанской гадюкой прошипела тетя.
– С каких это пор гостей встречает несовершеннолетняя девица?
Алексис помнил смешную девочку с двумя темными косами. Вечный "хвостик" красивого, "взрослого" кузена. И полагал, что она вряд ли сильно изменилась. В четырнадцать красивы лишь танцовщицы из Хеметис.
Ошибся.
На вид кузине - все шестнадцать. Стройная, гибкая фигурка лишь подчеркнута квиринской туникой до колен.
Есть все-таки что-то в этой моде. Когда ее придерживаются не любвеобильные тетушки!
Блестящая волна черных волос, точеный профиль, огромные агатовые глаза. И хороша же ты теперь, сестренка! Немудрено, что перезрелая мачеха вот-вот с зависти лопнет.
– Идем, кузен!
Бессловесной жертвой из сказки Валерия не стала ни в коей мере. Столько презрения в устремленных на мачеху глазах Алексис встречал лишь во взгляде Мидантийского Леопарда. Или Мидантийской Пантеры. При виде дяди Юлиана.
А вот на самого юношу кузина глянула куда благосклоннее.
Вторая за последние четверть часа дамская ручка подхватила юного мидантийца под локоть.
Какое все-таки чудо - квиринские наряды! Выезжают дамы в обычных светских платьях, но дома... Ох уж эти туники юных барышень!
Представлена ли уже кузина в свет? Вряд ли. Хотя если Алексис ошибся на год-другой... В прежние-то годы ее возраст интересовал его даже меньше вышивок предыдущей тетушки.
– Вы меня спасли, кузина.
– Валерия, - рассмеялась девушка. Мелодично и искренне.
Решила, он уже и имя запамятовал?
Все-таки Квирина - не Мидантия. Здесь всё проще. Замужние дамы доступны откровеннее, юные девы не опускают глаз.
– Увидев, что вас вот-вот сожрет... эта, я не могла не прийти к вам на помощь.
– Так дядя меня не ждет?
– Уже ждет, - серебристый смех девушки напомнил колокольчик.
– Я послала слугу доложить, что вы жаждете его видеть. И у вас для него - целая куча новостей из Мидантии. Так что сочиняйте новости. И свежие сплетни.
Ему их и сочинять не надо - на три романа хватит. Но, увы - не из тех, что рассказывают давно не виденному дяде. Особенно, если намерен у него поселиться. Надолго. Да еще и заручиться родственной поддержкой и покровительством.
Неплохо бы и для кузины придумать
А еще - нужно быть осторожнее. Все альковные приключения - вне дядиного дома. Кузина - слишком невинна, тетя слишком... наоборот. И за обеих дядя если не убьет, так из дома выставит. Заодно ославив на всю Сантэю.
И правильно сделает.
Глава вторая.
Квирина, Сантэя.
– Аравинт.
1
Белый лебедь величественно плывет по синей двери. А ее ручка - перо его крыла.
– Дорогой племянник!
Встающий из-за стола дядя - это, конечно, не тетя. Спинку тереть не полезет, и выреза у него нет. Но такое обращение успело уже оскомину набить. Сладкое - вкусно, но приторное...
И почему Алексис не поселился в гостинице? Может, еще не поздно?
Мидантиец бросил тоскливый взгляд в окно. Там солнышко светит! Настоящее - не то, что на местных монашеских сутанах.
Юноша обреченно опустился в позолоченную парчу мягкого кресла. Дома отец предпочитает кожаную мебель и абсолютно прав. Но в предложенном кресле под обивку не лезут.
– Сейчас принесут обед, - дядя потянулся к пузатому графину с золотистым вином. И поспешно налил себе и племяннику.
Себе - первому. И больше. Намного.
Вообще-то его лицо юному Стантису не нравится. Дядя явно пьет много. И давно. Немудрено, что в доме - готовый бордель. Ну ты и вляпался, Алексис!
– Благодарю, дядя.
– Как здоровье батюшки?
Почтительный сын и сам хотел бы знать. Батюшку он не видел три месяца. А письма на проезжую дорогу не доходят.
– Спасибо, он здоров. Шлет вам письмо.
Вот и всё. Предваряя вопрос: "Надолго ли ты к нам?"
Разумеется, письмо дядя взял. И отложил, дожидаясь, пока слуги (это юные дамы щеголяют в туниках, а прислуга - в ливреях) внесут в кабинет вкусно благоухающие блюда. И еще три графина - с разными винами.
Соблазнительно, конечно, составить дяде компанию. Всё равно выпьешь меньше такого собутыльника.
Соблазнительно - в память об отцовском доме, где уже третий бокал приходилось разбавлять. Под бдительным родительским взглядом. А теперь - можно всё.
Но напиваться тоже лучше за пределами столь гостеприимного дома. Чтобы не проснуться в шелковой постели тети.
Прежде чем перейти к родственному посланию, дядя успел наговорить племяннику комплиментов из репертуара: "Как ты вырос!" Отметить поразительное сходство Алексиса с отцом. И под это дело осушить четыре бокала и ополовинить пятый. Причем вино оказалось вовсе не разведенным.