Изгнанные

Середой Соня

– У тебя две огромные раны от плеча до пояса.
– Сквозь сжатые зубы прошипела девушка, продолжив зашивать порезы на спине мужчины.
– И хватит об этом спрашивать каждую минуту. Неужели потерпеть не можешь?

– Я устал.

– Сидеть на одном месте?

– Не придирайся к словам!
– Возмущенно отреагировал на замечание своей дочери Сирко, но все же он решил больше не болтать не по делу.

Такая реакция отчего-то повеселила Лису, напомнив ей те времена, когда ей приходилось латать всех членов группировки практически после каждого их визита в Кайджо или Шаяки. А самое главное

заключалось в том, что по большей части это были не боевые трофеи, а последствия обыкновенных пьяных разборок. Так что медицинскую иглу в руках Лиса держала твердо и не боялась вида крови. Но признаться, в этот раз брызги красной жидкости вынудили ее содрогнуться.

Девушка думала, что Призрак действительно убьет Сирко, и на это указывало множество факторов. Каким бы мощным и угрожающим не казался мужчина, он все равно уступал войну маршала по силе, а все из-за этого мудреного железного костюма. Сам по себе его обладатель наверняка не отличался отличной физической формой.

Но хорошо то, что хорошо кончается. Лиса была безудержно счастлива, когда Призрак скрылся из виду, оставив их в покое хотя бы на время. И все же это была победа, причем совместная.

И радовалась бы девушка дальше, вот только каждый раз, бросая взгляд на спину Сирко, она ощущала печаль. И дело крылось вовсе не в новых ранах, причина заключалась в ужасных шрамах, покрывающих его плечи и часть шеи. Словно огонь прошелся по коже, слепив из нее страшный рисунок с инородными черными пятнами, наличие которых никак не могла понять Лиса. Что это такое? Не похоже на обычные последствия от ожога.

– Ты чего застыла? Неужели закончила?

Голос Сирко вернул бывшую контрабандистку в реальность, вынудив ее оторваться от своих мыслей.

– Да, все готово.
– Немного погодя, ответила Лиса, убирая медицинские принадлежности обратно в кожаный футляр.

– Какая-то ты притихшая.
– Поднявшись с места, мужчина потянулся за майкой, но, остановив взгляд на девушке, сразу же понял, в чем заключалась проблема.
– А... да, не самое приятное зрелище.
– Беглым взглядом окинув шрамы, он скрыл их под одеждой.

– Они какие-то... странные.

– Знаешь, - присев на то же место, обратился к собеседнице мужчина, - до начала войны Федерация не нашла способа обезвреживать Живое Оружие лучше, чем вырезать часть кожи, под которую были введены нанороботы. Зато Союз придумал кое-что новенькое, но не менее... безболезненное - это выжигание.

– Кошмар.

– Не переживай.
– С недоброй улыбкой обмолвился Сирко.
– Перед тем, как проводить подобную процедуру, человеку вводят наркоз, так как чем меньше он дергается, тем незаметнее остаются шрамы... Но на мне, как видишь, решили сэкономить обезболивающее.

– Кошмар.
– Повторилась Лиса, в действительности не найдя более подходящего слова, чтобы описать эмоции от услышанного.

– И вот поэтому я не понимаю, какого черта ты делала в седьмом тюремном блоке.

А вот и настал час Икс, хотя девушка не сразу сообразила, как Сирко удалось связать эти две темы воедино. Так что, посмотрев на него слегка непонимающим взглядом, она попыталась уйти от этого разговора:

– Разве это уже так важно?

– Да!
– Лиса задала вопрос самым спокойным голосом,

на который только была способна, поэтому рассерженный ответ на повышенных тонах не столько испугал, сколько удивил ее.
– Мне хотелось бы узнать, из-за чего... хотя, и так понятно из-за чего, а лучше сказать кого, тебя чуть не изнасиловали те сволочи!

"Вы только посмотрите, без пяти минут как мы стали подобием отца и дочери, а он уже начал капать мне на мозги" - но от этой мысли бывшая контрабандистка поспешила отмахнуться, понимая, что сарказмом и язвительными фразами с Сирко не справиться. Отвечая на агрессию агрессией, она только усугубит положение, поэтому оставалось прибегнуть к "дипломатии для чайников".

– Если вкратце, то и из-за этого.
– Показав левую руку, Лиса продемонстрировала Живое Оружие.

– А у меня нельзя было спросить об этом?
– Сердитым голосом, но на этот раз с некой долей обиды, поинтересовался мужчина.

– Извини, но на тот момент я считала тебя своим похитителем и строила план побега... Вот.

Не думала Лиса, что ей удастся рассказать об этом так просто, но в следующий момент она непроизвольно поняла, что, похоже, случайно сорвала чеку с гранаты.

– План... И ты хотела его выпустить?

Собравшись привести подходящий аргумент, девушка застыла с открытым ртом, вовремя вспомнив, что одно неправильное слово и взрыва не избежать. Так что, даже не зная, какая фраза подошла бы в данной ситуации, она беспомощно развела руками. Но как оказалось, не всегда можно предугадать следующий ход противника.

– Черт возьми!
– Поднявшись со стула так быстро, что тот отлетел в сторону, Сирко принялся мерить комнату широким шагом, на ходу громя все, что попадалось ему под руку.
– Он убил твою мать, а ты хотела его выпустить?!

Возглас мужчины не оставил Лису в спокойном расположении духа, вынудив ее содрогнуться, но она не спешила что-либо предпринимать в ответ. Ей вспомнились слова Сета о том, что Сикро винит его в смерти Каи, хотя это не так. Но стоит ли ему верить, он же хотел выбраться из заточения, и он с удовольствием утопил бы ее в сладостной лжи, если бы ему это помогло. Вопрос доверия вообще нужно откинуть в первую очередь, так как девушка не могла признать ни в одном из новых знакомых адекватную личность. Сет вроде вел себя вполне разумно и логично, но он заключенный, да к тому же и генерал Союза. И как бы ни хотела Лиса признать в Сирко своего настоящего отца, она также была вынуждена учесть тот факт, что с психикой у него явные проблемы.

Кто виноват, а кто говорит правду? Чтобы разобраться в этом, придется повременить, а пока стоит обсудить наиболее приоритетные проблемы. Например, что делать дальше.

– Извини, я не знала.
– Виновато произнесла Лиса.

Она наблюдала за тем, как Сирко пытался успокоиться, однако это выходило у него не особо хорошо. Обида и раздражение до сих пор ощущались в его голосе:

– Ну хоть один плюс - ты научилась пользоваться Живым Оружием Союза.

Как ни странно, но услышанная фраза острым лезвием скользнула девушке по самому сердцу, вынудив ее опустить голову. Этот разговор заставил ее понервничать, а главное - ощутить вину за поступки, которые она расценивала как нечто правильное и разумное.