Изгнанные
Шрифт:
Первое время Лиона ненавидела всех карийцев, особенно после того, как из-за взрыва ее лишили возможности ходить. Но со временем она начала смотреть на мир немного под другим углом, по крайней мере, девушка старалась показать это всем своим видом. Лиона часто задавалась вопросом, борются ли они с Федерацией как со страной, или как с народом? Ведь по большей части в войнах страдают невинные люди. Вот кто-то также из карийцев желает уничтожить весь Союз, однако задумывается ли он о простых школьниках, малышах, студентах, молодых мамах и других беззащитных людях?
Хотела бы Лиона думать, что Союз пытается подавить
Легкий укол вины в форме воспоминаний о вчерашней встрече с Алексеем Кольтом стал для Лионы подтверждением ее же мыслей. Может, она и пыталась убедить себя в том, что карийцы достойны большего, но первое, что вчера она сделала при виде полковника, так это удостоила его раздраженным опасливым взглядом.
Тягостные мысли постепенно начали окутывать Лиону, но девушка вовремя опомнилась, постаравшись моментально приободрить себя. Не к чему размышлять о мирских проблемах, когда ты студентка, а на улице светит теплое весеннее солнце.
Занятия уже закончились, поэтому Лиона со спокойной душой покинула здание института. Впереди лежало очередное испытание в виде семи ступеней, которое ей изо дня в день помогало преодолевать устройство для спуска, напоминающее миниатюрный лифт. Как ни странно, но не одна она пользовалась им – здесь обучались еще несколько человек, не способных передвигаться самостоятельно.
– Доброго вам дня, мисс Бейлор.
– Доброго, Мила.
Каждый раз на пороге у института Лиону встречала личная служанка, сопровождающая ее практически на каждом шагу. О работе Милы можно было не трудно догадаться по ее внешнему облику: темно-зеленому платью с укороченными рукавами, черным туфлям без каблуков и белым манжетам, красующимся на кистях рук. На самом деле девушке недавно исполнилось всего двадцать четыре года, но бледная кожа, сравнимая с сухим листом бумаги, и отсутствие макияжа накидывали ей лишние годы. Мила, на первый взгляд, казалась хрупкой и беспомощной, но Лиона не раз убеждалась, какой сильной и выносливой порой может быть ее служанка.
– Как прошли занятия, мисс Бейлор? – Голос Милы всегда звучал слабо и тихо, к чему светловолосой девушке пришлось некоторое время привыкать.
– Как и обычно. – Позволив служанке взять управление креслом-каталкой на себя, Лиона просто наблюдала за тем, как выход с территории института медленно приближается к ней. – Сегодня одной девушке стало плохо от запаха формалина, когда мы осматривали трупы в морге.
Обычно Лиона с удовольствием вела беседы, но как только Мила открывала рот, на нее нападала странная апатия. Из вежливости приходилось отвечать на вопросы и натянуто улыбаться, и пусть это было не хорошо даже по отношению к прислуге, Лиона ничего не могла с собой поделать. Однако это вовсе не означало, что служанка из Милы ужасная, совсем наоборот. И, скажем так, в минуты молчания она становилась самым симпатичным для нее человеком, с которым не хотелось расставаться.
Оказавшись у центральных ворот Медицинского Института, Лиона приметила черный автомобиль, на задней
Любопытство вспыхнуло в душе девушки яркой искоркой, и разрослось оно в небольшой огонек, когда вместо законного владельца автомобиля Лиона увидела совершенно другого солдата – невысокую девушку с коротко стриженными темными волосами.
В столице служило не так много женщин-военных, а еще меньше могли пользоваться специальным транспортом. Но Лионе не нужно было долго догадываться о воинском звании брюнетки, стоящей к ней спиной, она уже встречалась с ней недавно.
– Сержант Фриз?
Оторвавшись от разговора с невидимым собеседником по переносной гарнитуре, Селеста Фриз откликнулась на свое имя. Легкое удивление мелькнуло в ее глазах при виде знакомой девушки в инвалидном кресле.
– Я перезвоню, как только закончу. – Напоследок сообщила по микрофону брюнетка, после переведя все внимание на новую собеседницу. – Мисс Бейлор, что вы тут делаете?
– Я же говорила – просто Лиона. – Искренне улыбнулась в ответ девушка. – И, как ни странно, я здесь учусь.
– Оу. – Понимающе кивнув в ответ, Селеста почувствовала себя не в своей тарелке под любопытным взглядом Лионы. – Да, точно, я позабыла об этом.
– Ничего страшного, с каждым бывает, да вы и не обязаны помнить. И, да, могу предположить, что полковник Кольт остался без транспорта?
– Верно подмечено. – Легкая улыбка, преисполненная хорошо скрываемым злорадством, слетела с губ сержанта, когда она посмотрела на изящный автомобиль, ассоциирующийся со скоростью и опасностью. – Да и сам виноват… – Но заметив, что эта фраза вызвала у Лионы еще больший интерес, Селеста поспешила вернуть себе самообладание.
– Так что же вы забыли здесь? Или это военная тайна? Я умею хранить секреты.
– Нет, не военная. Просто нужно проконсультироваться у одного профессора, прежде чем кое-куда отправиться. – А отправиться придется в одно из самых леденящих душу мест на земле.
– Уезжаете? – Такой вердикт вынудил Лиону поумерить пыл, однако она постаралась получше скрыть напряжение в своем голосе.
– Да, но это вас не должно волновать. – Как можно более дружелюбно отозвалась Селеста. – Простая миссия.
– Вот как. – Однако будучи дочерью военного, девушка понимала, что под «простой миссией» скрывалось нечто гораздо более значительное.
Учитывая то, что война не добралась до ближайших рубежей округа, находящегося под юрисдикцией Центрального штаба, все военные оставались на своих местах. И все бы ничего, ведь сержанта Фриз или полковника Кольта могли просто направить в близлежащий город по каким-то делам. Вот только консультации у профессоров или специалистов в определенной области проводились лишь в двух случаях: если приходилось лететь прямиком на фронт, либо кардинально менять место пребывания, а тем самым и климатические условия. А Центральный штаб заведовал землями, покрытыми сплошь равнинами, лесами и небольшим участком горной местности, где сейчас стоит тишь, да гладь.