Изгнанный всадник

Йон Ларисса

Может, отнести её медиуму, чтобы он попробовал узнать что-нибудь из флюидов Ресефа?

Боже правый, она совсем спятила. Ей так отчаянно хотелось найти его, что она серьёзно задумывалась о визите к медиуму. Чёрт, да она даже разок (или двенадцать) пролистала телефонную книгу, но оказалось, что медиумы не размещаю рекламу в жёлтом справочнике её города.

От стука в дверь её душа почти ушла в пятки, и она взмолилась, чтобы это не были те парни из Эгиды. Быстро схватив телефон, Джиллиан выглянула в окно. Автомобиля не было.

С сердцем, бешено

колотящимся от мысли, что это может быть Ресеф... ну, знаете, появился из воздуха... она открыла дверь и резко втянула воздух.

Там стояла женщина, которая помогала забрать Ресефа, выглядя неуместно в сарафане желтого и зелёного цветов.

Джиллиан не побеспокоилась о приветствии.

– Где Ресеф? Что вы с ним сделали?

– Расслабься ты. Именно из-за него я и здесь. – Лимос вошла так, будто владела этим местом, шлёпая сандалиями по деревянному полу.

– Да, пожалуйста, – пробормотала Джиллиан. – Можешь войти.

– Спасибо, – живо ответила Лимос. Она осмотрела комнату, перед тем как повернуться к Джиллиан. – Небольшое местечко. Снаружи кажется больше.

– Непрошеную критику в сторону, что ты здесь делаешь?

Лимос посмотрела на свои яркие ногти цвета лайм.

– У вас с Ресефом были отношения?

Странный вопрос.

– А... да.

– Просто секс?

– Что, прости? Это не твоё дело! – Почему все эти люди хотят знать, насколько близка она была с Ресефом?

Тёмные брови Лимос взметнулись вверх, как будто она была удивлена, что ей бросили вызов.

– Ну, вообще-то, оно отчасти моё. Конечно, мне не нужны грязные детали, потому что это отвратительно, но нам требуется твоя помощь, поэтому мне необходимо знать, насколько ты была связана с Ресефом. Ты влюбилась в него?

– Слушай, мне неудобно это обсуждать...

– Значит, да. Главный вопрос в том, как к тебе относился он.

"Я люблю тебя, Джиллиан. Я люблю тебя и хочу, чтобы это стало началом чего-то нового". Её сердце снова болезненно сжалось. Она так сильно скучала по нему. Как всё могло стать ужасным из безупречного в считанные часы?

– Джиллиан? – голос Лимос был тихим, как будто она знала, что ей было тяжело.

– Он сказал, что любит меня, – пробормотала Джиллиан.

– Он что?

Джиллиан скрестила руки на груди, внезапно понимая, что хочет занять оборонительную позицию, и чувствуя себя немного глупо.

– В это что, так сложно поверить?

– Позволь сказать так, – произнесла Лимос. – Он не влюблялся ни разу за пять тысяч лет.

Джиллиан изумлённо открыла рот.

– Пять тысяч лет. Ты хочешь, чтобы я поверила, что ему пять тысяч лет?

– Ага. – Лимос снова принялась изучать свои ногти. – Видимо, мы тебе не рассказали. Готовься. Я и мои братья – четыре всадника Апокалипсиса. Ты, наверно, слышала о нас в воскресной школе.

– Меня выгнали оттуда до того, как они добрались до этой истории, – сказала она со спокойствием, которого не ощущала. – Но да, я знаю о четырёх всадниках. То есть ты хочешь сказать,

что Ресеф, мужчина, которого я спасла от снежной бури – монстр из Библии?

– Ну, не совсем. Библейское пророчество всего лишь одно из двух. Мы не такие злые и жуткие, как показывают по телику или в фильмах. – Она нахмурилась. – Ну, по большей части. В любом случае, ты на самом деле не спасла Ресефа от метели, так как он бессмертный. Он бы выжил.

Джиллиан вспомнила о его чудесном восстановлении после того, как он почти заледенел.

– Ладно, допустим, я тебе поверила. Переохлаждение повлияло на его память? У него из-за этого была амнезия?

Лимос поморщилась.

– Вот здесь всё становится сложновато.

А всё остальное было легко и обыкновенно?

– Я слушаю.

Лимос просунула руку под рубашку и достала золотую цепочку с подвеской в форме круга.

– Это печать. Пока она цела, я и мои братья ни злые, ни добрые. Пророчеств о всадниках всегда было два... одно человеческое, а другое – демоническое. Когда сбудется человеческое, мы будем сражаться на стороне людей. А демоническое сделает нас злыми.

Джиллиан вовсе не нравилось направление этой истории.

– И в чём загвоздка?

– Демоническое пророчество сбылось чуть меньше года назад. Печать Ресефа сломалась.

Мозгу Джиллиан потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чём шла речь, и когда до неё дошло, к чему клонила Лимос, её грудная клетка болезненно сжалась.

– Значит... погоди. Весь беспорядок, через который прошла Земля, демоны, болезни... это всё... это ведь произошло из-за Ресефа?

– Да. Он стал злым ублюдком по имени Мор и провел год, пытаясь сломать наши печати. – Она прикусила нижнюю губу. – Потом объясню подробнее. Прямо сейчас мне нужно попросить тебя о помощи.

Джиллиан следовало быть в ужасе, но она подозревала, что сейчас в её голове было просто слишком много информации. Позже она определённо потеряет самообладание.

– Ты не ответила на вопрос о его памяти.

– Мы остановили Мора. Танатос пронзил его сердце кинжалом и убил. Ну, типа того. В любом случае, это лишило его силы и прекратило Апокалипсис. Вот почему всё внезапно стало, как прежде. Ресеф оказался в месте, которое называется Шеул-гра. Это что-то типа резервуара для душ демонов. Проблема была в том, что, как Ресеф, он помнил всё, что натворил Мор. А это было плохо. Чертовски плохо. Ресеф сошёл с ума, и наш Наблюдатель, Ривер, стёр ему память и отправил сюда восстанавливаться.

Ладно, теперь всё постепенно начало доходить до неё, и Джиллиан опустилась на диван, так как ноги больше не могли выдержать не только тело, но и вес всего, что она только что услышала.

– В это невозможно поверить.

– Ну, а ты поверь. – Лимос плюхнулась на журнальный столик, стоявший напротив неё. – Всё было нормально, пока имя Ресефа не попало к не тем людям. Нам нужно вернуться к нему до того, как его найдёт кто-нибудь желающий, чтобы он снова стал злым, или покажется Эгида.