Изгои
Шрифт:
Я уснул радостным. Теперь я точно знаю, что моя борьба с Партией не безнадежна. Есть еще люди, желающие принести свободу в общество тупых людей, которых зомбировали с самого рождения, что нужно работать на благо Партий, что Партия все – личность ничто. Вместе с молоком матери мы получали эту информацию, позже все СМИ с помощью графических, звуковых, визуальных волн зомбирования привили нам любовь к Партии, привили нам, что Партия все, «я» – ничто. Я долго рассуждал, почему на меня не подействовала эта волна зомбирования. Может быть, я какой-то особенный. А может быть, просто вырос в одиночестве. Некому
По всему городу прошла весть, будто к нам вторгся шпион. Партия призывает быть бдительными. Он может быть кем угодно. Другом или даже родным. Никто ни с кем не секретничал, все поглядывали друг на друга.
Следили за движениями. Малейшее отклонение и можно было попасть в лапы чистильщиков. Лично мне этого не хотелось. Да и вел я себя, как всегда.
Прежде всего, я сделал вид, будто удивлен этой новостью. Все знают, что газет я не читаю, телевизор не смотрю, радио не слушаю. Во мне одном слились те три обезьяны, каждая из которых закрывала или глаза, или уши, или рот.
В новостях объявили, что за пойманного шпиона дается вознаграждение, которое не особо то и было нужно. Одним лишь упоминанием о том, что враг Партии на свободе, партийцы смогли привить злобу к бедному шпиону, выискивающему компромат. Ко мне подошел Мэтт. Сегодня мы работали рядом. Я на картошке, он напротив меня.
– Привет.
– Привет.
– Я нашел бритвенный станок.
Я только смотрю на него. Еще вчера он просил его у меня. Что, если Мэтт шпион?
– Нет, нет, – поясняет он – я выменял станок у Кирка на 2 чайных пакетика.
– Ого. Ты же очень сильно любишь чай. Неужели ты так легко смог отдать 2 пакетика?
– Это было нелегко, но мне пришлось это сделать. Знаешь ли, между вариантом: работать без чая и почаевничать, но отправиться в нищенские кварталы, я выбрал первый вариант.
– Ты силен духом.
– Спасибо. Слыхал, о чем талдычат все эти ненормальные люди?
– Да, шпион.
– Ты в него веришь?
– Да, а ты?
– Конечно. Просто не думаю, что Партия его упустила. Может быть, она специально всем пудрит голову, чтобы шпион на это купился и где-нибудь наследил, не зная, что Партия уже выслала чистильщиков на его след.
– Ты думаешь, такое возможно?
– И да и нет. Трудно говорить, но я склоняюсь, что эта версия может быть живой. Мы же не знаем о том, что творится в головах партийцев.
– Я знаю тебя давно, и ты всегда меня поражал своими открытиями.
– Век живи – век учись. Шпионом может быть кто угодно. Боб. Кирк. Ира. Анастасия. Я. Ты!
Мне показалось, будто он назвал меня шпионом. На момент я и сам в это поверил,
– Не может быть. – говорю я, искренне в это веря.
– Но ведь это может быть и так. Откуда ты знаешь, что ты не шпион? Как ты это докажешь?
– Я не шпион!
– Да ну? Этим громким заявлением сейчас разбрасывается каждый, и партиец, и бедняк. Но ведь кто-то из них врет.
– Но я не шпион.
– У тебя картошка подгорает.
Я возвращаюсь к своей станций, Мэтт к своей.
И вправду. Почему я уверен, что я не шпион. Мэтт посадил во мне семя раздора. Я задумался над его словами. Вытащил картошку из масла, опрокинул ее в ванночку, и начал наполнять ею упаковки.
Я НЕ ШПИОН!
Я НЕ ШПИОН!
Плевать, что я не люблю Партию и хочу от нее избавиться, разрушить строй. Но я не шпион. Я никогда ни за кем не шпионил и не знал, как это делается. Я не гожусь в шпионы. Почему Мэтт остановился на мне и выделил меня из всех. Я почувствовал, с какой интонацией он выделял меня из всех. Из всего этого сброда. Но я не шпион. Ни один сканер и радар, тест этого не докажет. Здесь я чист перед Партией.
А может так оно и есть? Я шпион. Может, я стал им, когда получил сообщение от Les miserables? Да нет. Я точно не шпион.
У меня забирают картошку. Ставлю еще. Нужно как-то образумить Мэтта, заставить его поверить, что я не шпион.
– Слушай, – поворачиваюсь я к нему – а почему ты уверен, что ты не шпион. Ведь и ты мог бы им быть.
Он только улыбнулся. Завернул гамбургер, поглядел на меня и отдал его кассиру.
– Потому что шпиона заметили не у моего дома, а рядом с твоим.
Этого я не знал. Значит, скорей всего ищут шпиона, который расклеивал эти бумажки.
– При желаний ты бы смог приехать к моему дому.
– Я живу на другом конце города, если бы я решился на это в комендантский час, меня бы точно поймали полицейские. Не нервничай, я тебя ни в чем не обвиняю.
Он только похлопал меня по плечу и отвернулся к себе. Я же не мог расстаться с мыслью, что рядом с моим домом был шпион. Если бы я вышел минутами раньше, я бы мог его увидеть. Может, он бы сказал мне, как попасть в Les miserables.
Эта мысль не покидала меня и дома. Какие-то несколько минут (ну или часов) решили значимую часть моей жизни иначе. Теперь вместо того, чтобы учить секретные пароли, продумывать планы действий я сижу здесь и проклинаю себя за то, что поздно вышел на улицу.