Изгои
Шрифт:
Предположил, что данный эффект временный и связан с продолжающейся передачей силы и крови от Лидии.
Когда перешел к акробатике, то добрым словом помянул лэрга и «Ауру Ихора». Браслеты залечили несколько раз переломы ребер, руки и один раз шеи, сработав в автоматическом режиме. Впрочем, не имея такого средства я вряд ли взялся бы выполнять такие опасные кульбиты.
Зато напоследок на данном этапе смог взбежать по стене, оттолкнуться, преодолеть метра три по воздуху, зацепиться за крышу сарая, рывком взлететь на нее. Пронестись по черепице, а затем спрыгнуть, совершив двойное сальто и приземляясь на полусогнутые ноги.
Зачем? Просто энергия переполняла, захотелось. А я не стал давить это чувство, наоборот, наслаждался.
В волю попрыгал, походил на руках, делал фляки и сальто,
Пожалел об отсутствии мишеней для стрельбы. Кроме практики с арбалетом, требовалось начинать осваивать лук. Ирс и другое оружие пока не трогал, работать им не умел, закладывать же сразу неправильные установки — счел плохой затеей. Нужны были специалисты. Еще внес в обязательный минимум умение владеть копьем, щитом, мечом, топором.
Кто-то говорил, что универсальность плохо, но я так не считал. Да и вообще, требовалось не просто освоить многие виды холодного оружия, став их уверенным пользователем, но и понимать, и знать, как их может использовать противник, для выработки тактик противодействия.
Наконец пришел черед артефактов — «Прыгунов», «Левитатора Оттона» и «Крыльев ветра», будто обретя настоящие, переносился из конца в конец двора, выделывал пируэты в воздухе, метался на запредельных ускорениях, взлетал на крышу дома, спрыгивал. Пожалел лишь о небольших размерах «тренировочной площадки» и малом количестве препятствий. Хотя пару переломов и многочисленные ушибы смог заработать.
Боевые амулеты не использовал.
В целом, уже смотрел в будущее с осторожным оптимизмом. Магические предметы позволяли уже сейчас перешагивать порог физических возможностей прошлого тела. Впереди передача силы и крови от лэрга Иллиана, что должно было еще больше меня усилить. Да, и от Лидии, вряд ли пока влилось больше половины. Однако я не был уверен, что рост показателей будет таким же стремительным. А со дня на день откроется и родовая способность. Какая именно? Неизвестно. Очень хотелось испытать райса, но он пока переваривал призрачного медведя. Такой расклад мне не нравился, если после каждой подобной стычки питомец будет впадать в спячку, то его общая полезность значительно понижалась.
Дер Ингертос сдерживал нетерпение с трудом, а еще он злился. Впрочем, это было заметно только для внимательного взгляда. А так, для стороннего зрителя, маг наблюдал за мной невозмутимо и слегка безразлично, выигрывая у дер Вирго в умении держать эмоции в узде.
Зашли с магом в фургон, здесь я налил себе обжигающе-горячего прилла, стоявшего на плите печи, в которой специально поддерживал огонь. А мэтр отказавшись от чая, достал из сумки фляжку из черного серебра объемом около двух третей литра. Свинтил крышку, и аромат дорогого вина за несколько секунд вытеснил все остальные запахи.
После того, как маг установил купол безмолвия, я принялся за обстоятельный доклад, не забывая смаковать отвар. Дер Ингертос довольно безразлично выслушал рассказ про призрачных тварей, смерть гвардейцев и даже схватку со следопытом, его интересовала только встреча с Демморунгом Кровавым. Здесь он начал сыпать вопросами, начиная от повторения беседы с личем слово в слово и заканчивая моими ощущениями. Судя по собравшимся складкам на лбу, а также поглаживанию подбородка указательным и большим пальцем левой руки, все имело значение.
Затем, никак не комментируя события, маг огорошил желанием вступить в Дом Сумеречных на правах рядового члена, дополнительно настаивал на принесении полной клятвы верности на крови главе рода, то есть мне. Паранойя начала сигнализировать о засаде. Потому что возникал справедливый вопрос: «зачем?». Его и озвучил.
— Что же… Правильный вопрос. Да, правильный, — медленно заговорил мэтр, затем задумался минимум секунд на двадцать, после продолжил, — Я последний из Ингертосов, наш родовой алтарь был разрушен, что случилось давным-давно. В настоящий момент имело бы смысл основывать обновленный Дом, если бы не несколько препятствующих факторов. Главный, мне осталось жить максимум пятнадцать лет. Это при идеальных условиях, а по
Сделал долгую паузу, видимо, ожидал какой-то реакции от меня, но я молчал.
— Оба моих ученика через три дня отправляются на материк, в Империю, а в следующем году встанут на Ледяной путь, затем, если преодолеют его, будут обучаться в Академии. Поэтому встреча с ними состоится не ранее, чем через шесть-семь лет. Они в целом талантливые, но им никогда не перепрыгнуть определенную планку. Да, высокую, но не высшую. Данный аспект важен. Так как из него вытекает закономерный вывод — Алекс и Тайр абсолютно не подходят для передачи им накопленных мною знаний и умений. Дополнительно, они не аристо. Увы, я ошибся, когда полагал, что разглядел нужную искру и смогу обойти кровь. Впрочем, не все так плохо, мне удалось провести коррекцию каналов учеников. Данный шаг значительно усилит их дар, особенно тогда, когда они войдут в любую купель рядом с Изначальной, — как-то издалека Ингертос заходил, — Я же не хочу уносить в царство Мары то, что постигал в течение века, иначе вся моя жизнь становится лишенной смысла. Отдавать труды всем и вся безвозмездно — не имею ни малейшего желания, так как считаю, любые знания нужно заслужить. Продавать за презренный металл? Нет. Никогда. Поэтому сейчас все упирается в поиск достойного приемника. От Нессера дер Вирго и от Турина я узнал, что ученических клятв ты никому приносить не намерен. Окончательно это показало вчерашнее официальное становление твоим наставником лэрга. Замечу, наставником, а не учителем. Впрочем, и такой вариант не подходит в нашем случае, так как отношения между воспитанником и преподавателем носят определенный характер. Все упирается в доверие. Говоря о доверии, я имею ввиду, настоящее и безоговорочное. В случае же, если ты примешь меня в свой Дом с принесением полной клятвы верности, то сам собой отпадет любой подобный вопрос. У меня, даже возникни такое желание, не получится поступить во вред, впрочем, и у тебя тоже. Кровь не даст.
Я молчал, хотя по всем прописанным сценариям должен от счастья прыгать, кричать, веря в благодарность людей. А так, все упиралось в недостаток информации, совершенно непонятно, чем в итоге данный шаг мог грозить мне. Единственное, что приходило в голову — получение наследства магом, после безвременной кончины недовладетеля. Да и возможностей лавировать, дав любую клятву, имелось предостаточно. Видел и сам так поступал.
Сделал глоток прилла. Посмаковал. До чего же удивительный напиток — концентрация терпкого изумительного вкуса и бодрости, а еще мозги прочищались на раз.
Ингертос видя, что пока не достиг результата, продолжил:
— Далее, тебе благоволят боги. Данный вывод следует из количества смертельно-опасных приключений… Да, «приключений», произошедших с тобой только за последние сутки, где тебе чудом удалось выжить.
Хорошо верить в такие категории — «чудо», «удача» или «повезло», забывая подготовку, которая включала в себя поиск, покупку и привязку необходимых артефактов, не взирая на их стоимость. Денег же потратил столько — в самой Империи до конца жизни хватило бы шиковать. И брал я не все подряд, а именно то, что требовалось, исходя из четкого понимания собственных возможностей. При этом учитывал личный опыт, знания, пусть и из родного мира. Да, там воевать приходилось в других условиях и с другим противником, но хладнокровие, умение принимать решения и их осуществлять, моментально реагировать на обстановку, просчитывать в секунды и купировать угрозы, порой предельно жестко — такое на равном месте никогда не появлялось. Кроме всего прочего к «чудесам» можно отнести мое нежелание полагаться на кого-либо, кроме себя и собственных средств. Если бы доверился лэргу, то сейчас бы занял достойное место в армии лича. Командир мертвой ДРГ. Звучит? А так, да, только Азалия, только хардкор. Хоть без нее не обошлось. Но, как всегда говорил дед, «удача любит подготовленных и смелых», а я постоянно убеждался в истинности данного изречения.