Изгой. Через тернии к звёздам
Шрифт:
– Просто его нигде нет. У меня странное ощущение, что Кай как-то в этом замешан.
– Ой, ну даже если и так, – фыркнула Оля, – что с того? Морда Корчагина уже давно напрашивалась на грубость, так что ему повезло, что это оказался Кай, а не кто-то ещё. Кстати, ты заметила: прошло уже десять минут, а Ник ещё ни разу к тебе не прицепился?
Прицепился? Да он теперь даже смотреть в её сторону побоится! И тут снизошло озарение: если Кай так поступил с Бриллиантовым за простые слова, что же он сделал с Корчагиным за действия?
– Саш, ты чего? – обеспокоенно спросила Оля, увидев побледневшую подругу.
– Всё
Она продолжила следить за ходом лекции, но в первый раз искренне желала поскорее увидеться с друзьями Корчагина, чтобы окончательно убедиться в нелепости своих предположений. И долго ждать не пришлось. Сразу как только закончилось занятие, в шумном коридоре девушки столкнулись с Баулиным и Зиновьевым.
– В следующий раз держи своего цепного пса на привязи! – сразу пошёл в лобовую атаку Сергей.
Ну, вылитый цербер, сбежавший из Тартара! Саша остановилась, потеряв дар речи. Оля тоже опешила от резких слов в адрес подруги.
– О чём ты говоришь?
– Ну прижал тебя Андрюха к стене чуть крепче, чем следовало, какого ты натравливаешь на него своего мясника! – продолжал брызгать слюной Баулин. – Могла бы подыграть ему, а не строить из себя недотрогу! Вы не первый день знакомы!
– Он пытался меня изнасиловать! – прошипела в ответ Саша, сообразив, в чём проблема.
– Ой ладно! – усмехнулся Серёга. – Нужна ты ему больно! Если бы он так сильно захотел, любая бы с радостью прыгнула к нему в койку, а не ломалась бы как целка на брачном ложе…
Но он не успел закончить, потому что Шереметьева замахнулась и влепила ему пощёчину. Поток грязных слов тут же остановился.
– Я не знаю, что Кай сделал с Корчагиным, но уверена, Андрей это заслужил. А если ты не хочешь разделить с ним его участь, я тебя очень прошу, замолчи! Замолчи и не говори мне больше ни слова, ты понял? – Она шагнула ему навстречу, гневно сжимая кулаки. – Потому что мой цепной пёс и мясник, как ты его назвал, с радостью сделает то же самое с тобой, стоит мне только намекнуть ему, что кто-то посмел меня обидеть.
Сергей растерянно смотрел на Александру, явно не зная, что сказать в ответ. Даёт отпор? С каких пор?
– Твой дорогой Корчагин сначала подарил меня вашим любимым «Ястребам», а потом ещё и сам пришёл получить то, что осталось от этих ублюдков.
Услышанное повергло Олю в шок также, как и самих парней. Детали того вечера не обсуждались, ведь им казалось, что вопрос исчерпал себя ещё в клубе, однако новые факты заставляли посмотреть на ситуацию с другой стороны.
– Так что не надо раскрывать рот, не узнав всех подробностей, а иначе рискуешь попасть в неловкую ситуацию, вроде этой, и получить проблемы на ровном месте. Ты меня понял, адвокат недоделанный?
– Я…
– Не говори мне ничего! Меня совершенно не интересуют твои извинения. Просто подумай на досуге, кого ты называешь другом. – Саша окинула их всех взглядом. – Вы все подумайте. – И, повернувшись к Оле, уже спокойнее добавила: – Я буду ждать тебя в аудитории, хорошо?
Ошарашенные друзья молча смотрели ей вслед. Пускай знают! Верить или нет – личное дело каждого, но зато обвинять её перестанут. И теперь в одном она была точно уверена: Кай разобрался не только с Ником. Скорее всего, в то самое утро, когда прикрылся Артёмом и делами в сервисе. Господи, значит обещание пойти против пернатой братии,
Александра дошла до нужной аудитории и, найдя свободное место, достала телефон из сумки. На лице появилась улыбка.
«Уже соскучился!!! =) Освобожусь на час раньше – последнюю вечернюю лекцию отменили. Приду в начале десятого… Ты будешь меня ждать?»
Внутри снова зашевелилось что-то тёплое и приятное, заставившее дыхание изменить ритм. Дремавшие бабочки и мотыльки затрепетали крылышками. Даже не находясь рядом, Саша физически ощущала возбуждение, словно воочию чувствовала нежные прикосновения.
«С нетерпением! =)»
Заблокировав экран, она отложила телефон в сторону и закрыла лицо ладонями, широко улыбаясь. Кто же ты такой, Кай Архипов? Ангел или Демон? Послан свыше, или же намерен затащить в Пекло, окончательно разрушив волю, душу и тело?
Глава 31. Фотография
Глава 31. Фотография
Следующие полторы недели прошли как в сказке. Саша полностью отдавалась Каю, наслаждаясь каждой минутой, каждой секундой, каждым мгновением, проведённым с ним. Они всё делали вместе: гуляли, готовили, ездили за город, ночевали и самое главное – разговаривали. Всегда, везде, обо всём, однако тема семьи оставалась под запретом.
Но удержаться от расспросов было сложно. Так, ей удалось узнать, что Кай не ладил с отцом. Почему? Он не дал прямого ответа, только вскользь упомянул, что его интересы лежат в диаметрально противоположной плоскости от интересов родителя. Единственным человеком, о котором отзывался с искренней теплотой и любовью, была его покойная мать. Когда рассказывал о ней, в глазах читалась та же самая боль, как и в момент, когда он умолял не оставлять его одного. Саша не раз вспоминала об этом.
Не бросай меня … Неужели так сильно боялся остаться один? Верилось с трудом, ведь такие, как он, – независимые и сильные – сами привыкли сбрасывать ненужный балласт, не испытывая при этом чувства сожаления, потому что не были обделены женским вниманием. Но отчаяние и страдания, что читались на лице в тот вечер, не были показными.
Помимо ястреба, Кай носил ещё одну татуировку, возле сердца. Она представляла собой узор в виде небольшого цветка лилии и была сделана в память о матери. Когда он рассказал об этом, Александре стало ясно, почему в день близости выбор пал именно на эти цветы. Ему не хватало её… К тому же, женщина носила имя Лилия. Там же, в области сердца, находился ровный шрам, и Саша была готова поклясться, что видела в нём букву «Л».
Каждый новый день, проведённый вместе, сближал их, связывал незримой нитью всё крепче. Невидимая связь волновала, сводила с ума, заставляла трепетать, и она же пугала до чёртиков. Почему? Саша не знала, но мрачные мысли сами лезли в голову, мешая наслаждаться обретённым счастьем. Наверное, таковой была цена за любовь: жить и бояться в один день лишиться всего.