Изгой. Тетралогия
Шрифт:
– Они самые. Считается, что восемь книг находятся там. У Других. Тот, кто постиг написанное во всех девяти книгах, станет всемогущим. Постижения одной книги достаточно, чтобы стать архмагистром в какой-нибудь из магических ветвей. Сначала Номан дал нам четыре книги Стихий, потом книги Порядка и Хаоса, потом были Тьма и Свет, а потом – Кровь, источник жизни. – Последнюю фразу Руна явно процитировала.
– Кровь? – тут же переспросил я. – Есть книга Крови? А если неблагородный прочтет ее, он станет архмагистром магии Крови?
– Это вряд ли. – Руна рассмеялась, но
– Потому что происходит Вздох, и твари Тьмы в этот момент могут пройти сквозь Кромь, – незамысловато повторил я, сказанное когда-то Альтором.
Руна кивнула, но тут же подняла вверх левую руку с выставленным указательным пальцем.
– Но это только половина правды, которая известна большинству. Немногие знают, что еще эти походы называют «идти по стезе Номана». Догадайся почему?
– Книги? – выдохнул я, понимая, что хочет сказать Руна, и она в ответ молча кивнула.
– А девятая? – тут же спросил я, и лицо Руны стало злым.
– Девятая у этого чревлова клана Странствующих. По слухам – это книга Порядка.
– Это которые ушли из Лиорда?
– Они самые. И главное, никто не знает, почему ушли. Три века на одном месте сидели, и вдруг, на тебе, в два дня собрались и скрылись куда-то.
– В смысле куда-то? – не понял я. – Никто не знает, что ли?
– После ухода их никто не видел. – Бабуля хмыкнула. – Как сквозь землю провалились. Вместе с книгой.
– А это точно, что у них книга Порядка? – переспросил я, надеясь услышать отрицательный ответ.
– А ты бы хотел, чтобы у них была книга Крови? Но ведь ты не из благородных, тебе все равно не откроется.
– Что не откроется?
– Книга.
Я хмыкнул, мотнул головой, задумчиво почесав висок. Значит, без вариантов. Я знал – чтобы снять чужое клеймо, нужно заклинание высшего круга ветви Крови, а тут даже о первом круге речи не идет.
– Тогда выходит, что если ты не благородный, то постичь все девять книг не выйдет? В смысле вообще никогда?
– Есть два варианта. Либо ты постигаешь ее последней, тогда без разницы – благороден или нет, либо являешься белой кровью и тогда можешь ограничиться одной ею.
Руна остановилась и посмотрела влево. Я проделал то же самое. Два красноватых огонька горели в ночной тьме, словно глаза огромного черного грона. Вначале мне так и показалось, что где-то совсем рядом находится гигантский вестник Тьмы, но тут же до меня дошло, что это всего лишь магические фонари на надвратной башне. Спасительные маяки для путников, которых ночь застала в дороге. Интересно, сколько привратники берут за вход после захода светила? Явно не по два кирама. Особенно если несчастного путника преследуют разбойники.
Глянув в сторону города, Руна молча взяла вправо и зашагала по тракту, а я еще какое-то время пялился на далекие огоньки, думая о Марише. Потом нагнал бабулю, поравнялся.
– Мы что, всю ночь будем идти? – спросил, поправляя пояс. От быстрого шага ножны терлись о бедро, и, по всей видимости, там уже образовался приличный синяк. Нужно
– Думаю, в этом нет необходимости, – отозвалась Руна. – Пока тебя никто не преследует, так что можно не спешить. Пройдем пару часиков и остановимся на ночлег.
– Надо было одеяло взять. – Я слегка поежился. Идти было не холодно, но, представив, каково это – валяться ночью на земле, невольно почувствовал себя неуютно.
– И как бы ты его тащил? – хохотнула Руна. – Оно же шерстяное, толщиной почти в палец.
Я промолчал. Но в мыслях все же пожалел, что одеяло оставлено в лесу. Наверное, оно пахнет ею. Маришей. Вздохнул задумчиво, улыбнулся, но тут же стряхнул с себя эту блажь. К чертям романтику! Она считает меня рабом, я для нее низший. Глупо при таком-то раскладе воздыхать. Я же не прыщавый девственник, в конце концов, пусть Ринвору именно так меня Руна и отрекомендовала. Спасая. От чего? От мучительной смерти? С жучками внутри или листьями и стеблями лакрании снаружи? За один поцелуй?
Я едва не ругнулся в ночную тьму, до того вскипела внутри обида. От своего положения, от их презрения и снобизма. Через пару минут, кое-как успокоившись, вернулся к разговору. Хорошо, Руна не спросила о чем-нибудь в этот момент, а то бы ляпнул в ответ гадость. Просто так. С «общемировой» злости.
– А куда мы вообще идем?
Руна хмыкнула, повертела головой:
– Мы? Ну, я вообще-то по своим делам. А тебя провожу до границ Южного Доргона.
Не знаю почему, но такой ответ меня обескуражил. Надо же. А я уже губу раскатал, что вот так и буду всегда находиться рядом с этой воительницей и, стало быть, ни о чем не беспокоиться.
– И дальше что? В смысле что мне потом делать?
– Подумай сам. У тебя один выход… – Руна выдержала паузу и добавила: – Зыбь.
– Зыбь? – сдавленно выдохнул я, чувствуя, как это слово, прежде чем слететь с губ, словно наждак покорябало глотку.
– Семь лет прошло. Грядет новый поход.
– А при чем тут Зыбь? Зачем она мне?
– Беглый раб, ступивший на стезю Номана, получает защиту Отцов. Вирон уже не сможет ничего тебе сделать, если ты станешь «воином Номана». Слуга Великого Номана не может быть рабом человека.
– Но… – Я проглотил вязкую слюну. – Но я собирался уплыть в Вальтию.
Руна громко рассмеялась, а я, опустив глаза, почувствовал, как на плечи наваливается тяжесть и внутри все сжимается в трепещущий комок. И это только от одной мысли о Зыби.
– Ты знаешь, сколько нужно заплатить за то, чтобы добраться до берегов Вальтии? Но это не главное, заработать можно. Главное – это корсы. Что, если они захватят тот корабль, на котором ты будешь плыть в сторону острова свободы? Хм. Корсы главные поставщики рабов в Ольджурию, и каждый второй корабль, плывущий через Фрурское море, подвергается их нападению. Так что Зыбь – это лучший выход. И достойный. А по возвращении архмагистр Крови из храма Семи Дорог снимет с тебя клеймо. Навсегда. Разве не этого ты хочешь?