Измена, или Открытый брак
Шрифт:
— Альберт я… — начала я, но наткнулась на горечь в глазах мужа.
— Я чудовище, что заставил пережить тетя все это. Я предатель хоть и предательством были слова. И я потерял самое бесценное в своей жизни. Вас с сыном. И нет мне прощения, потому что после такого не прощают, Лер. Я все это понимаю. На стену лезу без тебя, грудь себе разрываю руками, но понимаю. И даю свободу, но если тебе страшно, тебе больно, я не смогу постоять в стороне, потому что настоящая любовь это когда твою боль я ощущаю сильнее чем собственную. И не проси
— Альберт… — растерянно произнесла я, закусывая соленые от слез губы.
— Я готов быть не с тобой, но оставить тебя я не в силах. Я готов любить тебя на расстоянии, потому что другого я сам себе не оставил, но просто перестать любить тебя не могу. Я думал, что есть смысл в чем-то. Чтобы ты немного стала другой, но с каждым днем я понимал, что люблю тебя сильнее всего прежнюю. Мою. Скромную. Немного закрытую. Мне плевать на длину сорочек и чулки. Я просто люблю.
— Альберт… — снова начала я…
— И ты можешь не любить меня. Это нормально. Я понимаю, не люби. Я не заслуживаю твоей любви. Но не проси меня уйти или бросить тебя. Нет. Так не будет, потому что ты для меня все. И я это свое «все» буду оберегать всеми способами.
— Молодой человек! — сварливо заметила медсестра. — Мы тут так-то еще долго будем стоять и ждать?
Я обняла мужа. Вцепилась ему в шею и тяжело выдохнула. Он провел мне по спине ладонью.
— Не бойся. Я с тобой…
И операция не заняла много времени. И меня перевели в палату через пару часов, где по-прежнему сидел Альберт. Он стянул пиджак и расположился на стуле за столом и когда меня привезли, он сам переложил меня на постель.
— Все прошло хорошо? — спросил муж, вытирая мне слезы. А я судорожно кивнула, потому что все обошлось. И я больше напугалась. В ходе операции ничего не пошло не по плану и все мои органы остались при мне. — Вот видишь, а ты боялась…
Но Альберт врал сейчас нам обоим, потому что на его глазах блестели слезы.
Он тоже боялся.
И сильнее меня…
— Лера, родная моя… — он присел на корточки у кровати и провел мне пальцами по губам. — Ты мой самый большой дар. Плохо, что я умудрился тебя потерять.
— Плохо. Ты прав… — произнесла я обветренными губами и привстала на локтях, чтобы дотронуться губ мужа.
Эпилог
Блондинка сидела за крайним столиком.
Я еще раз крутанул бокал с вискарем и посмотрел снова на неё.
Стройная. Подтянутая. Туфельки на каблуке и такая полоска сзади по чулкам как темная стрелка.
Мысли ударили по сознанию, и я в очередной раз понял, как бездарно разрушил свой брак.
Я глотнул алкоголя, который пролетел по горлу как огненный комок и поежился.
Бесило.
Вот так сидеть и ждать.
Бесило выходить в бары, рестораны, на вечеринки.
Хотелось быть
В памяти всплыло искажённое болью лицо Леры и меня снова затопило отчаяние. Я тогда еще думал, что контролировал ситуацию, а оказывается во всех моих действиях контроль соблюдала только жена.
И мне надо было утром встать и залезть к Лере под одеяло и ноги целовать, чтобы простила, но я тогда еще не знал, что женщины способны разрушить целый мир и в первую очередь себя, не говоря уже о предателе.
А я им оказался. За мысли, а не за действия. За слова, а не за решения. За намерение, а не факт.
Блондинка провела пальцами по тонкой шее и коснулась губ. Дотронулась до них как до нежных лепестков розы.
Мне почему-то редко захотелось самому их потрогать.
Я понимал, что прощение для меня это что-то из нереального, но я никогда не хотел, чтобы вместо Леры была рядом какая-то другая. Несомненно, любой мужик выбирая одну, не перестанет смотреть на остальных, только вот даже глядя на изобилие, всегда возвращаться к единственной и это осознанный выбор.
У меня он тоже был осознанным.
Я осознанно выбирал много лет светловолосую девчонку, у которой был вырез на платье слишком манящим. Выбрал и понял, что это мое.
Я рассчитался с барменом и, наклонившись, спросил счет у столика с краю. Оплатил и его, потому что так меньше разговоров.
Я туго сглотнул и развернулся к блондинке. Пересёк зал и остановился у ее столика, наклонился и просто спросил:
— Сколько?
Она опустила глаза пряча в них лукавый блеск. Облизала свои губы точно со вкусом клубники. А потом легко ответила, поведя плечиком:
— Двести за час. Штука за ночь… — ее голос был таким манящим как будто бы она говорила не с клиентом, а с давно любимым супругом.
— А до утра? — решил поторговаться я, падая взглядом в декольте. К слову неглубокое и от того более провокационное.
— Это за ночь… — очаровательно улыбнулась блондинка. И я кивнул.
Один бокал не играл никакой погоды, поэтому я сел за руль. Она села рядом. Излишне сильно приподняла подол платья.
— Не думала ничем другим заняться? — спросил я как совсем глупый, но блондинка качнула головой и платье снова поползло вверх, обнажая идеальные бедра с резинками чулок.
Я сглотнул и перевел взгляд на дорогу. Но тонкая ладонь легла мне на колено и сдавила.
— Ты платишь за секс, а не за разговоры, — заметила она, и ее ладонь поползла выше, к моему ремню.
— Дождись гостиницы, — холодно приказал я, и она поправив мягкие волосы, надула губки.
Сегодня я выбрал гостиницу с видом на город. И номер люкс.
Медленно прошелся по нему, включая только нижние светильники, а потом упал в кресло. Она стояла в дверях и оглядывалась. Платье было ненужным. Тем более почти наступило лето. И почти год как я был не женат.