Измена мужа. После
Шрифт:
Рокотов говорит, а я чувствую в нем тщательно скрываемый трагический надрыв. Развод надломил его. Так же, как и меня когда-то. И отголоски былой боли еще не раз напомнят о себе неприятными ощущениями.
Но Влад прав, время лечит. Чем больше дней проходит с момента злосчастной даты, тем легче на душе. И это вселяет надежду на то, что в один прекрасный миг мысль о несложившемся браке вызовет лишь тихую грусть. И больше ничего.
– Выходит, в вашем разрыве замешан кто-то третий? – уточняю я, зацепившись за фразу о хахале, которому Рокотов желал смерти.
–
– Нашла? – спрашиваю понуро.
– Как видишь.
Эта история никак не укладывается у меня в голове. Я привыкла считать, что изменяют в основном мужчины, а женщины в большинстве своем ратуют за сохранение семьи. Но ситуация Рокотовых доказывает обратное и рушит парадигмы, на которых столько лет базировалось мое мировоззрение.
А еще мне дико, что женщина, находясь в здравом уме, предпочла Владиславу кого-то другого. Он ведь в буквальном смысле идеал! Красивый, спортивный, интеллигентный. От таких мужей не уходят. Это противоестественно, антиэволюционно!
Хотя, судя по всему, эта Эльвира явно не в себе. Она ведь не только мужчину-мечту бросила, но и дочь. Собственную кровинушку, представляете? Такое поведение для меня вообще за гранью понимания. Я просто не могу вообразить, даже чисто теоретически, какие обстоятельства могли бы вынудить меня расстаться с детьми…
Если честно, никаких идей, кроме собственной смерти, на ум не приходит.
– Сочувствую, Влад, – тихо отзываюсь я. – Очень жаль, что тебе пришлось это пережить.
– Брось, я уже ни о чем не жалею, – он легонько трясет головой, будто стряхивая морок. – Не окажись моя жена вертихвосткой, я не бы не сидел здесь. С тобой.
Последнюю фразу он выделяет интонационно, и мои губы невольно растягиваются в широченной улыбке. Приятно, что в качестве плюсов своего развода он видит наше знакомство. Ведь я, в сущности, думаю точно так же.
Пока мы неспешно потягиваем вино, официант расставляет у нас на столе заказанные Владиславом ингредиенты. Тут и креветки, и мелко нарезанные овощи, и куски красной рыбы, и листы нори, и чьи-то посиневшие щупальца…
На отдельном крутящемся подносе стоит лоток с ароматными специями. Они все разные: и по цвету, и по запаху, и по консистенции. Какие-то напоминают порошок, какие-то – разбавленную водой глину, а некоторые и вовсе похожи на комки земли.
– Сегодня мы будем варить суп! – с энтузиазмом провозглашает Рокотов, передвигая по столу всевозможные мисочки.
А я смотрю на все это кулинарное буйство и с трудом подавляю невольный смешок. Ну какой Влад все-таки выдумщик!
– Итак, – напускаю на себя деланной серьезности. – Какой суп мы будем делать?
– Авторский, – Рокотов тоже еле-еле сдерживает улыбку.
– То есть у тебя нет рецепта?
– Тут можно попросить книгу рецептов, но я считаю, что без нее будет веселее. Как думаешь?
– Ах! Была не была! – скручиваю волосы и заправляю их под платье, чтобы не мешались. – Давай рискнем.
И тут начинается шальная
Влад ставит на конфорку котелок с водой, и через пару минут тот принимается бодро булькать. Бросаю туда пару креветок. Влад добавляет кольца кальмара. Что ж, недурно. Они вроде как сочетаются.
Дальше – смелее. Отправляю в котелок зеленый лук и сушеный имбирь. Они должны придать нашему супу терпкости. Рокотов погружает в кипящую жижу немного курицы, аргументируя это тем, что мяса много не бывает. Это хорошо. Я с ним согласна.
Задумчиво кручу лоток с приправами и останавливаю взгляд на одной из них. Довольно ароматной. Темно песочного цвета. Бухаю в суп одну чайную ложку, а затем, решив не мелочиться, еще одну. Гулять так гулять, как говорится.
У нашего супа появляется странный запах. Кисловатый. Чем-то напоминающий солянку, но с более резкими нотками.
– Что ты туда бросила? – покосившись на котелок, интересуется Рокотов.
– Не знаю, – пожимаю плечами. – Но хуже точно не будет.
С каждой минутой мне вес веселее. Я уже не переживаю о том, вкусно получится или не очень. Я в творческом процессе. И меня не остановить.
Рокотов бросает в суп какой-то непонятный черный комочек, и за мгновение бульон теряет свою прозрачность, становясь мутным.
– Попробуй, – просит Влад, недоверчиво заглядывая в котелок.
– Сам попробуй! – смеюсь я. – Это твоя щепотка превратила наш суп в колдовское зелье!
– Если я вдруг превращусь в лягушку, не поминай лихом, – мужчина вооружается ложкой и снимает небольшую пробу.
– Ну как? – спрашиваю с опаской.
– Ты знаешь, – он задумчиво причмокивает губами, – вполне съедобно.
– Правда? – радуюсь я. – Значит, продолжаем?
– В том же духе, – поддакивает Влад.
И мы опять принимается за процесс. Солим, перчим, помешиваем и периодически пробуем бульон. Получается весьма оригинально. Вроде и на Том Ям похоже, и на Рамен, но и от простого куриного супчика тоже что-то есть.
– По-моему, готово, – заявляю я.
В нашей наваристом кулинарном изыске ложка уже почти стоит.
– Согласен, – кивает Влад. – Ну что, пробуем?
– Ага.
Разливаем суп по тарелкам и приступаем к основательной дегустации. Зачерпываем ложками побольше ароматной гущи и отправляем ее в рот. Медленно жуем и при этот не отрываем взгляд друг от друга. Считываем эмоции.
– Вкусно! – совершенно искренне говорю я.
– И сытно, – Рокотов с аппетитом отправляет в рот вторую ложку.
– Кто бы знал, что из нашей импровизации получится нечто стоящее, – улыбаюсь я.
– Это все потому, что мы с тобой – отличная команда, Алин.
Он задерживает на мне взгляд чуть дольше положенного и едва уловимо подмигивает. А внутри меня разливается сладкое трепетное тепло. Словно бабочки в животе поселились.
Глава 32
Ужин удается на славу. Я так не смеялась со времен… Черт! Да, пожалуй, я никогда так не смеялась! Много, громко, искренне. Аж до болезненных спазмов в животе и позывов к мочеиспусканию.