Измена по контракту
Шрифт:
Я с трудом удерживаюсь от улыбки:
— Слава, я люблю тебя, разве ты не понял? Конечно, я выйду за тебя!
В этот раз он всё понимает правильно и лишних вопросов не задаёт. Подхватывает меня за талию, несёт к окну и усаживает на подоконник. Не успеваю охнуть, как он протискивается между моих коленей и припадает горячим ртом к губам. Целует, стонет и прижимается ко мне бёдрами. Пробирается жадными руками под платье. Дрожит от желания и неосторожно прикусывает мне губы. Больно и до головокружения кайфово. Я остро осознаю, что у него тоже никого не было после нашего расставания, —
Я приподнимаю попу, чтобы помочь ему стянуть с меня трусы. Раздвигаю ноги. Расстёгиваю ремень на его джинсах, сталкиваясь торопливыми пальцами с его руками. Мы оба не можем ждать. Сползаю на край подоконника и откидываюсь назад.
Первое ощущение самое сладкое, самое проникновенное. Я обнимаю его ногами и отдаюсь глубоким ритмичным толчкам. Наслаждение затапливает меня с головой. Влад склоняется надо мной, а я ловлю его губы, ласкаю спину в шерстяном кардигане, выстанываю славное имя.
Славик, мой Славик, можно ли любить сильнее?
Мы кончаем одновременно, сжимая друг друга в объятиях. Я чувствую, как бьётся его сердце. И моё. И ещё одно сердечко.
Едва мы приводим одежду в порядок, как дверь распахивается, и Наташа спрашивает:
— Влад Юрьич! К вам тут ещё два водителя, сейчас примете или попозже?
За её спиной маячат двое мужиков подозрительного вида.
— Нет, Наташа, отбой. Удали, пожалуйста, объявление на сайте.
— А как же вы без водителя? — удивляется Наташа, переводя взгляд со своего начальника на меня. — Кто же вас будет возить?
— А жена меня будет возить, она прекрасно водит машину, — отвечает Влад, улыбаясь во весь рот.
Наташины брови взмывают вверх.
— Настя Одоевская?!
— Нет, ну какая Настя! Я про мою новую жену — Яну Ивано… — Влад осекается и смотрит на меня: — Хотя постой, это же не настоящая твоя фамилия?
Я качаю головой. На самом деле я Ильинская, но Влад об этом не знает.
— А имя? Имя-то хоть настоящее? — озабоченно спрашивает он.
— Имя настоящее, — отвечаю я. — А фамилия — Дроздова. Яна Дроздова.
— Всё с вами понятно, — с улыбкой говорит Наташа и закрывает дверь, оттесняя любопытных мужиков в коридор.
Влад берёт меня за плечи:
— Спасибо, что выбрала мою фамилию. Я построю для тебя небоскрёб, Яна Дроздова.
— «Дроздов-центр»? — спрашиваю я. — Я думала, он в честь папы.
— Этот в честь папы, да, — он машет рукой в направлении будущей стройплощадки. — Я про второй небоскрёб. Послушай, я разговаривал с главным архитектором города, ему очень понравился проект «Дроздов-центра» и он дал предварительное согласие на постройку ещё одного небоскрёба на этом же участке. Через несколько лет тут будет целый район ультрасовременных небоскрёбов, как Москва-Сити…
Влад рассказывает о планах застройки территории, а я не могу отвести от него глаз.
Я так счастлива, что по щекам катятся слёзы.
— Я назову его… «Любовь», — заканчивает Влад и затаскивает меня в объятия.
— «Любовь-центр»?
— Нет, просто любовь.
Эпилог
Муж
Но это не всегда так экзотично. Чаще мы занимаемся любовью самым традиционным способом, когда наш сын позволяет нам уделить время не только ему, но и друг другу. Наш Юрка — самое капризное и требовательное существо во вселенной. И самое прекрасное тоже. Кудрявый блондин с тёмными глазами, над которым щебечут все, кто его увидит. Я надеюсь, что кроме красоты и огромной потребности в любви и внимании, он унаследует также отцовские таланты.
Семья Влада на нашей свадьбе присутствовала — в этот раз он их пригласил. Маму, отчима и двух сестёр. Может, они и не обрадовались такой возрастной невесте, к тому же беременной, к тому же сироте без папаши в администрации, но ничего не сказали. И вели себя преувеличенно дружелюбно и даже заискивающе. Видимо, их шокировал быстрый взлёт Влада и свалившееся на него наследство. Игорь из Израиля тоже прилетел, привез в подарок традиционную шёлковую скатерть, жаловался, что не может найти хорошую работу. К моему удивлению, Влад был рад всех видеть. Особенно младшую сестру Дашу, которой было пять лет, когда он уехал из дома. Но и на маму зла не держал — обнял её при встрече так, как будто давно ей всё простил. Но я знала, что простил он её недавно, — после того, как встретил меня.
Зимой состоялся суд над Одоевским, Грушиным и Василисой Чернецовой. Первые двое из зала суда уехали в тюрьму на несколько лет, а Василиса получила условный срок. Настя улетела в Америку в поисках счастья, но в этот раз без папиных денег: конфискация имущества штука жестокая. Никита никуда не улетел, а все силы бросил на то, чтобы наладить со мной отношения. После того, как вскрылось его бессовестное враньё, я со скандалом разорвала помолвку. Никита оправдывался банальностями из серии «в любви и на войне все средства хороши», но я его не простила. Любовь — это не война. Любовь — это милосердие.
А водителя Влад так и не взял.
Я научила свою невинную луговую ромашку водить машину без ущерба для роз.