Измена Родине. Заговор против народа
Шрифт:
Глава IV
Век невероятного
Национальный съезд республиканской партии, состоявшийся в июне 1920 г. в Чикаго, штат Иллинойс, представлял собой самое необычайное явление. «Продавался пост президента, — писал Карл Шрифтгиссер в своей книге «Это было обычным явлением». — Город Чикаго, никогда не гнушавшийся грязными сделками, кишел обезумевшими от азарта «покупателями», у которых от денег оттопыривались карманы. «Колизеум» превратился в базарную площадь, где толпились биржевые спекулянты, нефтяники, угольные магнаты, «покровители» спорта,
В числе промышленных и финансовых магнатов, которые стеклись в Чикаго, чтобы удостовериться, что республиканская партия выставит такую кандидатуру, которая им придется по вкусу, были глава. «Синклер ойл компани» Гарри Ф. Синклер, уже пожертвовавший республиканской партии на предвыборную кампанию 75 тыс. долларов, а позднее прибавивший к ним еще 185 тыс. долларов; председатель правления концерна «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн» судья Эльберт X. Гэри, сыгравший виднейшую роль в подавлении забастовки 1919 г. в сталеплавильной промышленности; председатель «Болдуин локомотив компани» Сэмюэль М. Воклейн; компаньон фирмы «Дж. П. Морган энд компани» Томас В. Ламонг; председатель «Пан-америкэн петролеум компани» Эдуард Л. Догени и медный король Уильям Бойс Томпсон, недавно возвратившийся из России, где он был главой миссии американского Красного Креста и истратил из собственных средств миллион долларов на подавление русской революции.
Промышленники и финансисты поручили ведение сложных закулисных переговоров между отдельными делегациями и общее руководство открытыми заседаниями съезда небольшой и дружной группе ведущих политиканов республиканской партии. Этими «политическими уполномоченными крупного капитала», как их назвал в своей книге «60 семейств Америки» Фердинанд Ландберг, были: сенаторы Генри Кабот Лодж (Морган), Медилл Маккормик (газета «Чикаго трибюн», «Интернэйшнл харвестер компани»), Джемс И. Уотсон из штата Индиана (Ку-клукс-клан), Рид Смут (сахарозаводчики штата Юта), Джемс У. Уодсворт из Нью-Йорка (Морган) и Фрэнк Брэндэджес из штата Коннектикут (Морган).
Душным вечером 9 июня, когда голоса на съезде разделились между кандидатурами генерала Леонарда Вуда и губернатора штата Иллинойс Фрэнка О. Лоудена, сенаторская хунта собралась вскоре после обеда в трехкомнатном номере отеля «Блэкстон», занимаемом председателем республиканской партии Уиллом Хэйсом.
На этом тайном собрании, кроме сенаторов, присутствовал издатель «Харвис уикли» Джордж Б. М. Харви, влиятельный делец, тесно связанный с фирмой «Дж. П. Морган энд компани» и пользующийся славой «делателя президентов».
Несколько раз в течение вечера в прокуренную комнату, где происходило это бурное заседание, забегал ректор Колумбийского университета Николас Мэррей Батлер, занимавший видное положение в руководящей верхушке республиканской партии.
Около полуночи решение по вопросу о кандидате в президенты было принято…
Усталый, взлохмаченный и несколько подвыпивший, сенатор Уоррен Гардинг из Огайо был приглашен в номер Уилла Хэйса.
«Сенатор, мы хотим задать вам один вопрос, — сказал Джордж Харви, — нет ли в вашей биографии чего-либо такого, что могло бы скомпрометировать республиканскую партию, если мы предложим вашу кандидатуру
Смысл этого вопроса впоследствии толковался по-разному. Одни считали, что Харви и его коллеги желали удостовериться в необоснованности пущенных в Чикаго какими-то расистами шутливых слухов, будто в жилах Гардинга течет негритянская кровь. Сам Харви впоследствии говорил, что таким способом Гардингу было предложено испросить у господа благословения на занятие поста президента. Согласно другой версии, Гардингу была предоставлена возможность осведомить тех, кто выставлял его кандидатуру, не могут ли обнаружиться его отношения с Нэн Бриттон, матерью его незаконной дочери, и не скомпрометируют ли его эти отношения во время предвыборной кампании.
Как бы то ни было, Гардинг удалился в соседнюю комнату, провел там некоторое время, а потом возвратился и торжественно заявил, что в его прошлом нет ничего такого, что помешало бы ему стать президентом…
На следующий день сенатор Уоррен Дж. Гардинг был выдвинут кандидатом в президенты Соединенных Штатов от республиканской партии. Кандидатом в вице-президенты был его друг, губернатор штата Массачусетс Кальвин Кулидж, прославившийся ролью, которую он сыграл в подавлении стачки полицейских в Бостоне в 1919 г.
Комментируя в передовой статье выдвижение кандидатуры Гардинга, «Нью-Йорк таймс» писала:
«Чикагский съезд выдвинул кандидатуру, которая вызовет недоумение и растерянность в рядах голосующей за «ее партии… Гардинг проявил себя в Вашингтоне как слабый и бесцветный деятель…
Выдвижение кандидатуры Гардинга… это достойный плод интриг сенаторов, которые взяли на себя руководство съездом республиканской партии…
Что же касается их принципов, то ими руководит только ненависть к Вильсону и неутолимая жажда доходных должностей».
«Нэйшн» писала, что Гардинг был «бесцветным и пошлым ничтожеством, без искры вдохновения, без таланта руководителя», что он был выставлен «главными республиканцами», «подобно тому как выставляют фигуру индейца перед табачной лавкой, чтобы привлечь внимание покупателей».
Сам Гардинг коротко комментировал выдвижение своей кандидатуры так: «Нам нехватало для выигрыша одного туза, и мы его добрали».
У сенатора Гардинга имелось одно качество, которого никто не ставил под сомнение: он был исключительно красивым мужчиной. Высокий, аристократической наружности, с крупным, правильной формы лицом, открытым взглядом глубоко сидящих глаз и серебристой сединой, он производил впечатление в любом обществе. Именно это качество уже давно убедило его близкого друга и руководителя предвыборной кампании Гарри М. Догерти в том, что Гардинга ждет блестящая политическая карьера. «У него наружность президента», — не раз говаривал Догерти. И он твердо решил добиться, чтобы Гардинг стал президентом…
Шумливый плотный человек, обычно щеголявший в ярких галстуках, заколотых массивной жемчужной булавкой, Гарри Догерти был по специальности юристом. Однако основным его занятием была защита интересов крупных компаний в кулуарах законодательного собрания штата Огайо. Он и сам дважды избирался членом палаты представителей штата. В течение ряда лет он играл видную роль в стяжавшем печальную славу своей продажностью аппарате республиканской партии штата Огайо, известном под именем «банды из Огайо».