Измена? Ты не он!

Семина Ди

— Я беременная! — всхлипнула Ира, теперь и ей слёзы мешают рассмотреть того, кого она так давно ищет.

— Я знаю, мне шаман сказал, что ты мать моего ребёнка и моя судьба. Звучит глупо, но всё как-то сходится, — продолжает шептать, опустился на стул и её посадил на колени.

— А ты точно не Данила? И у тебя нет биполярки? Вы же точно братья? — Ира, наконец, улыбнулась.

— У него есть, а я нормальный, точно. И у меня есть улика в мою защиту.

— Какая? — Ира уже пришла в себя, попыталась встать

на ноги.

— Садись, сейчас принесу улику.

Матвей сбегал в прихожую и принёс небольшой пакетик, протянул ей.

— Мой лифчик, он под твоей подушкой остался, я его не нашла. Я так скучала по тебе.

— Сердишься, что всё так получилось? — он сказал нежно, но тут же подбежал к плите, перевернуть партию гренок, пока не подгорели.

— Если честно, сначала очень злилась. А в данную минуту рада, что всё случилось хоть так. А представь, что мы бы не встретились?

— Ну один общий друг у нас всё же есть — Дамир.

— Мне неудобно об этом говорить. Его мама меня очень любит, — прошептала Ира, наблюдая за кулинарным экспериментом Матвея. Очень кушать захотелось, впервые за всё это время после поезда.

— А ты его? Хотя лучше мне не знать, ты моя, мать моего ребёнка, мало ли что было в прошлом. Теперь надо смотреть в будущее.

— Мне казалось, что люблю. Но он мажор, каких ещё поискать, я просто устала его сдерживать. И мы расстались. Даже мамины скандалы его не образумили. Но про тебя тоже всплыло много неприятного, например, пикапинг, ты хотел со мной переспать и слить? Поэтому телефон брата дал?

— Честно?

— Постарайся, доверие — штука такая, как мёд только что был, и вот уже нет, — она улыбнулась. Сидит растрёпанная, в пижаме не умывалась ещё, но этот разговор слишком важен. Иначе все воздушные замки могут рассыпаться.

— Первые минуты, да. Так и было. Хотел слить. А потом очень пожалел. Но в своё оправдание скажу, что со своей девицей тут же расстался, хотел тебя набрать, но на морозе телефон упал и разбился. Не сразу до меня дошло, что я очень по тебе скучаю. Пока в поезде ехал постоянно казалось, что двери откроются и ты войдёшь.

Матвей подошёл, помог Ире встать и обнял её.

— Скучал по тебе невероятное ощущение, правда. Страшно подумать, если бы не нашли друг друга.

— Так ты не знаешь? — теперь очередь Иры сделать признание.

— Чего? Ты замужем, не хочешь дать мне шанс?

— Нет, я беременная двойней, даже снимок есть. Испугался? — Ира внимательно смотрит на Матвея, у неё есть маленькое неприятное подозрение, что этот мужчина примерно такой же, как Дамир, и вполне может испугаться перспективы двух деток сразу.

— Шутишь? Правда, двойня? Честно? — Матвей засмеялся и теперь уже обнял и поцеловал её.

— Какие уж тут шутки, самой страшно до ужаса. Вчера после УЗИ еле до дома с Леной дошли.

— Для нас это нормально. Мы с Данилой

не первые близнецы. И похоже, что не последние. Но это не просто. Нет, я рад. Правда, вчера только родители умоляли о внуках. Мама тебя уже заочно любит. Братец ляпнул, что ты беременная, но телефон так и не дал, иногда хочется ему леща по фейсу засадить, но не могу, брат же.

Они засмеялись.

— На свидании я на секунду подумала, что он это ты. Но вы совершенно разные.

— Ты единственная, кроме родителей видит, что мы совсем разные. Его все считают перспективным, прямолинейным и успешным. А я типа, мамин сын, пикапер, как Дамир. Но это не так. Я уже давно изменился. Правда, — Матвей пропустил откровение про свидание, слишком увлёкся новой партией гренок.

— Хочется верить! А кормить на этой кухне будут, а то очень есть хочу.

— Умойся пока, а я чай сделаю для нас, кофе же тебе нельзя.

— Да, нежелательно.

Они снова нежно обнялись, и Иринка ушла в туалет испугаться своему виду и, наконец, привести себя в порядок.

— Да, если он сейчас не сбежал от меня, значит, и правда любит! — улыбнулась своему бледному и лохматому отражению. Настроение неуклонно ползёт вверх. Но кушать хочется за троих.

Впервые подумала о детях и улыбнулась. Так тепло стало, в этот момент материнский инстинкт проснулся, и она вдруг увидела совсем другую Иру в зеркале. Совсем другую. Нежную, ласковую, любящую.

Глава 19

Вернулась к Матвею на кухню, и он тоже заметил, что её глаза светятся счастьем.

— Я вдруг осознала себя матерью. Это такое потрясающее чувство. Спасибо тебе, пока это влюблённость, но и до большой любви дорастём. Ты мне уверенности добавил.

Он не может больше терпеть, взял её за руки, посмотрел в глаза, улыбнулся и обнял. Так крепко, как мечтал все эти долгие-долгие недели. Ира снова поцеловала его первая. Поцеловала нежно, и всё повторилось как в первый раз. Матвей придерживает её за затылок, и целует, настойчиво проникая языком, получая в ответ слабый кусь, поглаживание её языка. Они потерялись в пространстве. Возбуждение снова накрыло теплом. Но в этот момент голодный Ирин живот заурчал как медвежонок, требующий сгущёнку.

Она засмеялась. Но Матвей всё ещё не хочет отпускать, так до конца и не поверил, что мучения закончились и они теперь вместе и могут обниматься столько, сколько хочется.

— Детка моя. Я за эти три недели, пока думал, как тебя найти чуть не поседел. Ты такая красивая, нежная. Лучше тебя никого не встречал. А если вспомнить наши ласки в поезде.

— Кушать хочу за троих! — настойчиво прошептала Ира.

Матвей засмеялся. Чмокнул любимую в лоб, посадил и пододвинул чай и тарелку с тёплыми гренками и сгущёнку налил в блюдце. Напомнило утро в деревне. Она улыбнулась.